Замужество Беатрис

     Гиз позвонил в тот момент, когда Беатрис вышла из ванны. Она подбежала к телефону с полотенцем на голове, а по спине бежали холодные капельки воды.

     — Как ты относишься к тому, чтобы папа, мама и ты приехали в Эйлсбери вечером накануне свадьбы? Мои родственники к тому времени уже соберутся, а мы с Алицией приедем туда днем. Мы могли бы все вместе поужинать, чтобы наши родственники познакомились.

     Идея ей понравилась, потому, что вряд ли во время свадебного торжества на это найдется время.

     — Хорошо, я рад, что ты согласилась. Ты хотела бы пригласить еще кого-нибудь кроме папы, мамы и Джорджа?

     — Ты знаешь, у меня есть две тетушки, пожилые и старомодные, но ужасно милые. Может, взять их с собой? Они приглашены на свадьбу, но там будет много народу, а они несколько глуховаты.

     — Дай мне их адрес, я распоряжусь, чтобы их привезли.

     — Спасибо, Гиз. — Она продиктовала ему адрес и спросила, как Алиция.

     — Уже в постели. Видимо, мечтает поскорее увидеть себя в розовом платье. А ты, Беатрис, ты тоже мечтаешь?

     Этого вопроса она не ожидала.

     — Я только что помыла голову... — Но поскольку он ничего не ответил, она добавила: — Извини, глупость сморозила. Конечно, я мечтаю... немного... К твоему появлению обещаю прийти в чувство.

     — Мне надо съездить на несколько дней в Брюссель. Если я тебе понадоблюсь, позвони сюда. Биддер будет знать, как меня найти.

     Они попрощались, и Беатрис пошла, сообщить маме о предстоящем обеде.

     — Гиз еще раз позвонит и назовет точное время. Он обещал договориться, чтобы привезли тетушек. Мне бы хотелось, чтобы они тоже, там были.

     — Все правильно, дорогая. Прекрасная мысль! Как ты думаешь, что мне надеть? Интересно, как выглядит мама Гиза.

     Беатрис это тоже было интересно. Считается, что ужиться со свекровью трудно. А вдруг она живет недалеко от Гиза? Тогда она будет часто у них появляться, чтобы покритиковать невестку. Ну и пусть! Она любит Гиза, а все остальное неважно.

     Дни пролетали за днями и складывались в недели. Наконец настал канун свадьбы, подвенечное платье уже висело в спальне. Беатрис много думала о том, что бы надеть на встречу с родственниками. У нее имелось несколько новых платьев, и она остановилась на бледно-голубом из крепдешина: квадратный вырез, рукава украшены оборкой гофре. Сугубо вечерний туалет, как раз для знакомства со свекровью, подумала она, спускаясь вниз к родителям и Джорджу.

     Ресторан был ярко освещен. В уютном фойе у них забрали пальто, встречал их сам профессор. Сердце Беатрис отчаянно забилось. Даже если бы она до сих пор не была влюблена в него, то влюбилась бы сейчас. Смокинг удивительно ему шел. Гиз поцеловал ее в щеку и поздоровался с родителями. Швейцар распахнул дверь, мама и отец прошли в зал, а Гиз, взяв ее под руку, прошептал, что она прекрасно выглядит.

     Позже Беатрис с трудом вспоминала подробности этого вечера. Гиз по очереди знакомил ее со всеми членами семьи. Будущая свекровь оказалась крупной женщиной с добрым и все еще красивым лицом. Приветливо улыбаясь, она обняла Беатрис за плечи. Отец был таким же высоким, как и сын. Он поцеловал ее и отступил назад, чтобы получше рассмотреть.

     — Я всегда говорил, что одной дочери недостаточно. И вот теперь у меня появилась еще одна — и именно такая, о которой, я мечтал.

     А потом Беатрис окружило целое море улыбающихся лиц. Подбежала Алиция, подошла сестра Гиза, и опять лица, лица... Обед получился праздничным. Беатрис видела, что ее родителям все очень нравится, и тетушки, в черных шелковых платьях, державшиеся с большим достоинством, чувствовали себя в своей стихии. Вечер закончился достаточно рано, так как бракосочетание должно было начаться в одиннадцать часов утра. Беатрис ушла вместе с Гизом под аккомпанемент голосов, восклицавших, что невесте необходимо хорошенько выспаться.

     По дороге Гиз ни о чем особенном не говорил и, поцеловав Беатрис, сразу же уехал к Дереку. Она вошла в дом, чувствуя себя совершенно опустошенной. Ей казалось, что она не уснет. Но, тем не менее, уснула, едва голова ее коснулась подушки.

     Мама, пришедшая со стаканом теплого молока в качестве успокаивающего, стояла и смотрела на спящую дочь с разметавшимися по подушке волосами. Убедившись, что с нервной системой Беатрис все в полном порядке, она вернулась на кухню и выпила молоко сама, чувствуя, что ей-то оно не помешает. Конечно, без Беатрис она будет скучать, но ей нравится Гиз, более того, она гордится таким зятем. А Беатрис уезжает жить в прекрасный дом, ее ожидает благополучное будущее. Так почему же она так волнуется? Она даже задала этот вопрос мужу, когда они ложились спать.

     — Ты не должна волноваться, дорогая, — отвечал он. — Как я тебе уже говорил, они взрослые люди и знают, чего хотят. Завтра они поженятся. И я уверен: никогда не пожалеют об этом. А теперь спи, милая. Я хочу, чтобы ты была самой очаровательной мамой невесты, которую только видел наш городок.

     В соответствии с традициями Беатрис завтракала, не вставая с постели, разбрасывая повсюду крошки. Она выпила несколько чашек чаю, правда, постаралась особенно не растягивать этот ритуал, так как ее ожидал сложный процесс одевания.

     Позже, идя по церковному проходу под руку с отцом и гордой Алицией в розовом платье позади, Беатрис думала, что весь городок, — приглашенные и не приглашенные, — собрался в церкви, но лиц она не различала. Видела только широкие плечи Гиза, и, когда он обернулся, она счастливо улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, глядя на ее прелестное лицо под вуалью. Беатрис действительно была прекрасна.

     Церемония началась, прихожане с удовольствием пели гимны, а те, кто не смог попасть в церковь, ждали на улице. Потом все бросали конфетти, пока новобрачные шли по дорожке к машине. Там Беатрис сказала:

     — А не такая уж тихая у нас получилась свадьба!

     — Все было восхитительно! Я чувствую себя невероятно женатым. — Он снова улыбнулся, взял ее руку и поцеловал ладонь.

     — Алиция держалась великолепно, правда?

     — Просто замечательно, и выглядела такой хорошенькой...

     Больше ни на что у них времени не хватило, потому, что машина остановилась у дома. Сразу после этого приехали родственники и гости.

     Гиз все время находился рядом, но поговорить им не удавалось. Вокруг толпились гости, и где-то поблизости все время была Алиция. Это похоже на сон, думала Беатрис, разрезая вместе с Гизом свадебный пирог, улыбаясь и до сих пор не веря, что все происходит на самом деле. Теперь она жена Гиза, она любит его, а все остальное не имеет значения.

     Беатрис поднялась наверх вместе с Алицией, чтобы переодеться. Девочка сидела на кровати и, путая два языка, болтала о том, как жалко, что она не едет вместе с ними, но как здорово, что она остается вместе с дедушкой и бабушкой.

     Наконец они спустились вниз. Гиз уже ждал их. Он тоже переоделся в твидовый костюм и теперь стоял, окруженный группой смеющихся гостей, но, как только они вошли в зал, поспешил им навстречу. На ней был клетчатый коричнево-бежевый костюм и кремовая блузка из чесучи. На шею она повязала элегантный шарфик от Гуччи, на ноги надела коричневые замшевые туфли на низком каблуке, а весь ансамбль дополнял, маленький берет, сделанный волшебницей мисс Фиш. Беатрис знала, что хорошо выглядит, но ей было приятно видеть одобрение в глазах мужа.

     Зная, что Гиз не любит долгих прощаний, Беатрис пожелала гостям всего наилучшего и села в «бентли». Алиция заглянула в окно машины и подставила щеку для последнего поцелуя. Наконец молодые тронулись, осторожно пробираясь через толпу. Они отъехали уже достаточно далеко, когда Гиз сказал:

     — Незабываемый день! Все были так доброжелательны, даже леди Доули, хоть я и должен заметить, что ее назойливость несколько раздражает.

     — Она и тебе устраивала допрос? Ее так все интересовало...