Романтический пикник

— Ну? Уже вынесли мне приговор?

Голос у него был очень приятный, что, впрочем, Лори заметила и раньше.

— Простите, — пробормотала она. — Это было неприлично с моей стороны так разглядывать вас. Спасибо за то, что предложили подвезти меня домой.

Его брови взлетели вверх, но в голосе угадывался затаенный смех, когда он произнес:

— Хорошо сказано. Почти как маленькие девочки на школьных утренниках говорят: «Спасибо вам за праздник, мистер Сомерс!» Ваша матушка может гордиться манерами своей дочери. Вы всегда так вежливы?

Девушка сконфуженно молчала, и он задал другой вопрос:

— Где вы живете, Лори?

Теперь была ее очередь заломить бровь. Брэд перехватил гневный взгляд в зеркальце.

— О, перестаньте! — фыркнул он, угадав ее мысли. — Почему я должен быть единственным в округе, кто обязан называть вас «мисс Шервайн»? Для всего комитета вы Лори. — И самодовольно усмехнулся. — Комитет будет только рад распространить такую привилегию и на меня.

— Я не сомневаюсь, — буркнула Лори, но все же объяснила, как добраться до общежития.

— Это ваша первая работа? — Вопрос Брэда упал в тишину. — Вы новенькая в Кэрнсе?

— О нет, я родом отсюда. Это мой дом, — быстро ответила Лори. — И я никогда не покину его, за исключением отпуска, конечно. — Она говорила печально и задумчиво, очень искренне, забыв на мгновение, с кем ведет беседу. — Я уеду в Брисбен на Рождество и зимние каникулы, но я вернусь… Я всегда возвращаюсь.

Брэд потянулся за сигаретой и прикурил от зажигалки на приборной доске. Выдохнув длинную струю дыма, он лениво заметил:

— До Рождества еще десять месяцев, К тому времени ваши планы не раз изменятся. В этом году у вас может просто не остаться времени на Брисбен.

Лори недоверчиво рассмеялась.

— Откуда вам это знать, мистер Сомерс? — спросила она немного резко и вдруг с нелепым чувством облегчения осознала, что большой автомобиль уже свернул к обочине и плавно останавливается.

Брэд Сомерс вышел, обогнул машину и открыл дверцу для Лори.

Двухэтажное, покрытое штукатуркой здание всегда внушало ей уютное чувство возвращения домой, и теперь, выйдя из машины и взглянув на него, она мгновенно ощутила, как восстанавливается нарушенное было душевное равновесие. Дом, обращенный фасадом к изумительной голубой глади широко раскинувшегося океана, отделяли от берега только узкая дорога, изумрудно-зеленые лужайки и пальмы на эспланаде. В свете вечернего солнца стены сами казались сверкающей поверхностью волн.

Брэд запрокинул голову и посмотрел на маленькие балкончики, дерзко выступающие вперед на верхнем этаже.

— Вы живете наверху? Девушка кивнула.

— А теперь мне нужно идти, мистер Сомерс. Я должна еще успеть приготовить ужин… Мы вечером собираемся уходить.

— Понимаю!

Восклицание было внезапным, голубые глаза скрылись за ресницами, выражение лица изменилось до неузнаваемости. И хотя не было никаких причин для этого, Лори вдруг почувствовала себя сконфуженной, как будто она только что призналась в каком-то дурном поступке.

— Из этого явствует, что вы за короткое время после своего возвращения успели обзавестись новыми друзьями, — заметил Брэд. — И что же это за счастливчик, если мне позволено будет спросить? Он тоже учитель?

Лори растерянно посмотрела на него и вопреки собственной воле принялась объяснять:

— Я иду в кино с Мэри и Стеллой, которые тоже живут здесь. Но разумеется, у меня много старых друзей… Это ведь мой родной город. И в Брисбене у меня тоже есть друзья, — добавила она, почему-то почувствовав необходимость отстоять свое право на широкий круг общения.

— Без всякого сомнения, они у вас есть.

Эти слова прозвучали почти ласково, но Лори испытала огромное облегчение, когда Брэд отвернулся, открыл и любезно придержал для нее калитку.

— До свидания, Лори. — Его глаза мерцали голубизной, когда он смотрел на девушку сверху вниз, в них затаились веселые искорки, свидетельствуя о том, что он забавляется разговором, хотя линия его рта по-прежнему оставалась суровой и решительной.

Лори пробормотала что-то невнятное — мол, это было очень любезно с его стороны подвезти ее — и, быстро взбежав по ступенькам, скрылась в доме. Потом, как будто кто-то подтолкнул ее, она подошла к окну в общей гостиной и стала наблюдать, как отъезжает «ягуар». Когда шум мотора замолк вдали, девушка со вздохом присела на подоконник, чувствуя невероятное облегчение оттого, что вновь осталась одна.

Поднявшись в свою комнату, Лори сразу же метнулась к зеркалу и внимательно вгляделась в свое отражение, пытаясь увидеть в нем что-то, что могло бы объяснить странное поведение ее недавнего собеседника. В целом личико было довольно милым, с большими серыми глазами и здоровым цветом кожи. Хорошие зубы, красивый рот, роскошные золотистые волосы… В красоте волос не было никаких сомнений, она сама это знала. Тетушка однажды сказала ей, что волосы — одно из главных ее достоинств и она должна как следует ухаживать за ними. И еще добавила: «Но важнее всего индивидуальность. Вспомни об этом, Лори, когда ты вдруг почувствуешь сомнение в себе». А это означало, что тетя не видела ничего плохого в ее внешности.

Лори направилась на кухню и приступила к подбору ингредиентов для ужина. Когда все было готово, она похвалила себя за то, что справилась на отлично. Отварной рис был приправлен заказанными у миссис Мак свежими креветками, и аппетитное блюдо уже испускало пар на столе.

Лори вытаскивала из духовки пирог, когда вошла Стелла.

— Банановый пирог! Боже, Лори, это восхитительно! — Она принялась поднимать крышки, с кастрюлек. — Я должна научиться готовить такие восхитительные кушанья для Джулиана! Бедняжка, он ничего не знает о моих кулинарных способностях. И мне действительно что-то нужно с этим сделать, тем более что, как говорят, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

С легкой завистью глядя на подругу, Лори в очередной раз не могла не признать, что Стелла удивительно хороша собой. Она считалась самой красивой девушкой в округе и была помолвлена с чиновником австралийского посольства в Новой Гвинее. Но без колебаний дала понять своим подругам, что ждет его продвижения по службе и существенного увеличения зарплаты — только после этого он получит ее руку и сердце. Лори не раз приходило в голову: если бы Стелла была так сильно влюблена в Джулиана, как сама утверждает, ее не заботило бы материальное положение жениха.

Однако девушки бывают разные, а Стелла славилась неземной красотой и могла покапризничать…

Понаблюдав, как Лори взбивает крем и украшает пирог, Стелла подхватила сумочку и перчатки и упорхнула прежде, чем в маленькую кухню ворвались их подруги Мэри и Вера.

Глава 2

«Никаких тетрадей для проверки, — с благодарностью думала Лори, — никаких исправлений и никаких причин чувствовать вину, бездельничая под солнышком!»

За исключением Джоан, уехавшей на уик-энд домой, все они сидели на балконе общей гостиной, принимая солнечные ванны. Четыре стройных, вытянувшихся на шезлонгах тела сияли от масла для загара: два слегка посмуглевших, одно бронзовое и одно загоревшее до черноты. Самый восхитительный загар имела Стелла, развалившаяся в тростниковом кресле, и она полностью осознавала это. Лори, от природы трудолюбивая, даже отдыхая должна была что-то делать и сейчас вышивала скатерть — символ надежды когда-нибудь обзавестись собственным домом. Каждый аккуратный стежок был страховкой на будущее, и Стелла, глядя на подругу, не преминула заметить, что это, видимо, готовится очередное вложение в «ящик комода, где хранится приданое невесты».

— В придачу к урокам кулинарии, — вздохнула она, — мне придется еще учиться шить.

Глубоко погруженная в свой мечтания, Лори рассеянно пробормотала в ответ, что ей нет необходимости пополнять свой «ящик невесты», у нее и так полный сундук льняного белья, сшитого собственными руками и подаренного дядей и тетей, заменившими ей родителей, которых она едва помнит. Дядя с тетей обожали осиротевшую племянницу и не жалели для девочки ничего. А Лори питала к ним безграничную любовь, была искренне благодарна за все и боялась, что никогда не сможет сделать для них достаточно в свою очередь.