Пожар между нами (СИ)

Я не мог ей отказать, смотря в ее бездонные глаза.

Мы в спехи поднялись. С крыши отеля открывался невообразимый панорамный вид. Это была лучшая ночь в моей жизни, мы лежали и смотрели на хрустальные звезды. На ночном неповторимо ясном и одновременно прозрачном небе светил янтарный полумесяц.

В этот момент, полон романтики, я спросил:

- Что ты чувствуешь?

- Знаешь, раньше я думала, что ночное небо – это что-то темное, манящее, заставляющее задумываться о прекрасном, оно завораживает своей глубиной, на него можно смотреть и не думать ни о каких проблемах. Сейчас же я осознаю, что звездное небо - это душа необъятной Вселенной.

- Я люблю, поздно выйти из своего ветхого, дощатого летнего домика. Он достался мне от моих родителей. Видно как на траву нежно ложится дорожка легкого света, будто вырезая кусок мрака.

Тело чувствует уместное наслаждение. Вокруг влажно, свежо от росы, немного нервно от редкого лая соседской собаки. Я чувствую себя всего лишь человеком, маленькой частью картины нашего художественно-прекрасного мира. От железной дороги, находящийся неподалеку от дома, слышен дальний перестук колес.

На дальней трассе рев мотоцикла, резкий окрик из далека.

Я люблю подойти к кусту изысканно пахнущей плетистой розы, которую с любовью растила моя мать, пока была еще жива, закурить рядом и искать взглядом созвездия. Мой единственный источник мысли – растения, выделяющиеся из мрачной дикости, но мраком же и поглощаемы. Я испытываю сладкое ощущение уюта и опасной неизведанности. Стою и жадно пью все запахи. Понимая, что сигара подходит к концу, возвращаюсь домой…

Ночная тишина создала ощущение спокойствия и умиротворения. Нас ничто не могло отвлечь и потревожить. Я осторожно отодвинул прядь ее непослушных рыжих волос, заставляя сердце забиться в бешеном ритме. Стоя на крыши, мы смотрели друг другу в глаза, не замечая сильного потока ветра, жалящего кожу, нашим душам было так тепло как никогда. В ее томном взгляде мелькнула нехарактерная нежность, тогда я трепетно коснулся манящих и столь желанных губ, ее на вид бархатные, пунцовые губы, показались мне холодными и безжизненными. Наши тела растворились вдруг друге и тогда я понял, что эта ночь останется в моей памяти до последнего вздоха…

По утру мне пришло сообщение от Алексы Бишоп: «Говорят, в гуще лесов, с незапамятных времен, в своем ветхом сарае живет старик по имени Брук Уокер, его считают немного повредившимся в уме, он остался единственным, кто не захотел покинуть насиженное место и уехать в город. Думаю, с ним стоит встретиться, не знаю, как лучше подступиться к старику, наверное, он не откажет, зная, что твой визит несет чисто деловой характер»

Я принял твердое решение добраться до Брука Уокера и расспросить о смертях Старлайта. Узенькая дорога шла через густые леса, которые не видывали топора. Моя тропинка вилась вокруг очень толстых стволов, близко расположенных друг к другу деревьев. Из-за того что под их массивными кронами было подозрительно тихо, моя фантазия разбушевалась, воображение лишало покоя. Вдали стала виднеться изветшалая лачуга. Я ступал по сырой земле, которая спустя года опрела и размякла. Порог дома старика осел и покрылся мхом. Спустя несколько явственных стуков мне открыл седовласый сухонький старичок. На его растянутых штанах рисовались огромные заплатки. Одернув, измятую рубаху под глухим жилетом дед окинул меня скупым взглядом и протянул жесткую руку.

Подозрительно кривя, тонкие сухие губы Брук сказал: «Чем могу быть полезен, сын мой?» - «Я хотел бы узнать больше про это место». - «Проходи».

Мы сели напротив окна, из которого виднелся густой запущенный сад. Его полуразвалившаяся хижина представляла собой единую обшарпанную комнату с грубо сколоченной мебелью, вся атмосфера внушала страх своей ветхостью. Дробно стуча, костями тонких пальцев по столу старец начал рассказывать тревожную историю. От его повествование я ощущал невольный озноб, но продолжал безмолвно слушать его дребезжащий голос, который проникал в дебри моего сознания. Я более не удивлялся ни тому, что все покинули это место, ни тому, что он слегка тронулся умом.

Когда Брук предложил выпить чаю, на что я нескромно согласился, у меня было время написать Алексе о слепо сохраненных слабеющей памятью происшествиях Уокера. Шаркающей поступью дед любезной принес две чашки крепкого чая. Над каминной полкой стояли часы покрытые слоем ржавчины, время близилось к вечеру, поэтому я стал выдвигаться к дому.

Будучи в отеле мне пришло жуткое голосовое сообщение от Алексы Бишоп: «Тебе срочно надо вернуться, происходит что-то страшное, два часа назад нашего начальника Грега Фишера нашли задушенным серыми шелковыми шнурками в своем кабинете. Это говорит о том, что Грей преступник без лица снова орудует в нашем штате. Последний раз он был замечен в убийствах на территории Hotel-Vista.»

Я стал собираться, единственный вариант быстро добраться до города, выйти на трассу, огибающее проклятый Старлайт и поймать попутку до города. На небе выселись тяжелые тучи, вдалеке свирепо гремело, и сверкала брыкливая молния. До шоссе оставалось пару шагов, как вдруг влил вусмерть сильный дождь.

Мокрый до нитки я сел в первую остановившеюся машину. Из-за сумеречной темноты я не мог разглядеть лица водителя, до тех пор, пока проезжающий навстречу грузовик не осветил яркими фарами рыжеволосую личность вчерашнего вечера. Да, это была она, дама, диковиннее которой я никогда еще не видел и никогда не увижу. После вчерашней ночи, мне было неловко что-то спрашивать, я произнес лишь адрес. Доехав, я опрометью кинулся к служебному входу, совсем позабыв о том, что оставил берсетку в машине. Лифт подолгу спускается с верхнего этажа, поэтому я немедля рванул к лестнице, впопыхах я поднялся до кабинета Бишоп, она выгладила очень подавленной. Сквозь слезы Алекса произнесла: «После вселяющего страх события, я зашла к себе, на столе лежал конверт от некой Доминики Голдман, в нем находились ваши личные фото. Как ты связан с этой женщиной?»

После моих слов отрицания причастности к этому событию, Алекс показала мне роковые снимки. Я понял, что они были сделаны вчерашней ночью, когда я вступил в связь с Доминикой, но на тот момент я даже не знал ее имени. В голове не укладывалось, как рассказать все Алексе, но что еще больше меня ошеломило, так это то, как Доминика могла оставить здесь этот конверт. У меня появились подозрения о связи Голдман и Грея. Если я хочу в этом разобраться мне стоит, не медля вернуться в коварный Старлайт.

Глава 2: «Новые нити моей истории».

Назад я добирался ночным рейсом на поезде. В пути мне посчастливилось познакомиться с мужчиной, который был лучшим другом Оливера Картера. Рэймонд Кларк честно проработал на моего отца более шести лет, так что он мог о многом рассказать. Больше всего меня интересовало, как Картер мог предчувствовать мое прибытие в Старлайт. То что Рэй рассказал мне, меня не могло не шокировать:

- Оливер заплатил Эрнест и Мейдлин Оукман, чтобы они забрали тебя из интерната. Он безумно доверял этой паре, так как много лет с ними работал и находился в хороших отношениях.

- Получается, мои родители так или иначе связаны с анафемским Горнолыжным курортом? В голове не укладывается, сколько себя помню, семейство Оукман владела небольшим, но уютным ресторанчиком неподалеку от центра города.

- Правильно. Оливер подарил вашей семье ресторан, так как Мейдлин и Эрнест занимались продвижением ресторанного бизнеса Hotel-Vista.

- Выходит, что мой отец помогал моей семье, но почему тогда не хотел увидеться?

- Картер очень хотел, чтобы ты рос в достатке и любви. Он оплачивал твое обучение в частной гимназии, учебу в университете. Оливер всегда знал, что ты станешь детективом. За месяц до своей смерти он дал взятку твоему начальству, чтобы ты отправился разгадать тайну и обнаружил письмо, которое навсегда изменит твою жизнь.