Она моя (СИ)

Я терся об ее грудь, поскуливая и изо всех сил виляя калачом, иногда мне удавалось засунуть нос меж ее ног и резко выдохнуть. Однако я опасался действовать слишком настырно, потому что тогда Белла прогнала бы меня прочь.

А потом появился он. Чертов одноклассник Эдвард Каллен, переехавший из Чикаго.

Я сразу почуял неладное, еще когда Белла вернулась из школы вся пропитанная его ароматом, словно они обнимались и терлись друг об друга весь день. Долбанный красавчик с рыжей шевелюрой и слащавой улыбкой, ездивший на дорогой серебристой тачке.

Когда он впервые заявился к нам домой, и Белла, счастливая и покрасневшая от смущения, встретила его на пороге, я чуть не загрыз его насмерть.

Я прыгнул на него, повалив на пол и злобно рыча в лицо, и лишь вопли Беллы спасли ему жизнь. И тот факт, что если нападу на человека, то Чарли немедленно вернет меня в приют, решив, что я опасен.

Но я следил за ними. Таскался по пятам, садился напротив Эдварда Каллена, когда он являлся сюда якобы «чтобы делать вместе домашку», и не сводил с него глаз, показывая острые зубы. Рычал, когда он резко вставал или перемещался слишком близко к моей Белле. А то и вовсе клал голову Белле на ноги и она гладила мою шерсть, пока зубрила с Калленом предметы.

Когда эти двое впервые уединились в комнате, при этом оставив меня снаружи, я озверел. Кидался на дверь, рычал и лаял, портил мебель, вынудив влюбленных прерваться. Белла была моя! И нечего этому рыжему подростку было тут делать!

Ох, как же я мечтал уметь говорить, чтобы рассказать Чарли о том, что происходит за его спиной! Уверен, он был бы на моей стороне, и узнав, что невоспитанный одноклассник целовал его дочь и трогал ее своими грязными ручонками, застрелил бы того на месте.

Но вчера я узнал нечто ужасное! Я слышал, как Эдвард и Белла договорились, что переспят сегодня, пока Чарли трудится на работе!

Я не мог допустить такого. Я целый год страдал не для того, чтобы ее девственность досталась прыщавому школьнику.

Так что теперь я ждал, когда Чарли уйдет на ночное дежурство, чтобы взять свое. Белла будет крепко спать, когда я тихонько прокрадусь в спальню, и прежде, чем она поймет, что ее соблазнил собственный пес, она станет моей. Я должен был успеть до приезда этого юнца.

Дверь хлопнула, а я решительно поднялся на ноги и потрусил по лестнице на второй этаж, облизывая острые клыки и чувствуя, как сильное желание завладевает мной. Я долго копил его в себе вкупе с любовью, и теперь был уверен, что смогу, наконец, обернуться человеком хотя бы на пять минут.

Но каково же было мое разочарование, когда я увидел, что Белла даже и не собиралась ложиться спать. Сквозь небольшую щель приоткрытой двери я видел, как она практически обнаженная красовалась перед зеркалом, примеряя невероятно сексуальное белье, которое никогда раньше не надевала.

Злость и ревность забурлила в жилах. Моя последняя надежда буквально ускользала сквозь пальцы, и я должен был что-то с этим сделать.

Возможные варианты развития кружились в голове: я мог наброситься на нее сейчас, пока никого нет и она так дразнит меня, что превратиться не составит никакого труда. Или мог подождать, когда приедет ее дружок, вырубить и занять его место.

Времени на раздумья было все меньше, а Белла продолжала подготовку: включила медленную романтичную музыку и зажгла несколько свечей, являющихся единственным источником света в комнате.

Я не успел определиться, потому что на подъездной дорожке зашуршал гравий и я понял, что проклятый Каллен тут.

Стоило Белле услышать стук во входную дверь, как она легла на кровать, принимая, как ей казалось, сексуальную позу. Она действительно была такой, но кроме меня этого все равно никто не увидит.

— Белла? — Голос юнца был встревожен.

— Я жду тебя наверху…

Это был шанс. Стоя на последней ступеньке лестницы, я наблюдал, как парень снимал обувь и расстегивал куртку. И, как только он повернулся ко мне спиной, собираясь повесить одежду на крючок – я прыгнул.

Приятный солоноватый вкус крови соперника омыл язык, когда я сомкнул зубы на тощей шее, надавливая медленно и осторожно. Я мог с легкостью сломать человеку хребет, но тогда Белла могла что-то услышать, испугаться, и мне не удалось бы привести в исполнений задуманный план.

Привалившись к стене, парень сдавленно застонал, так и не поняв, что произошло. Я аккуратно и неслышно высвободил зубы, и он сполз вниз, оставшись лежать без движения: из шеи хлестали алые ручьи, заливая пол

Терзать его дальше не было времени, да и смысла – неудачник сам истечет кровью, я сделал все превосходно. Так что я поспешил к последнему шансу стать человеком.

Я чувствовал энергию волка, растущую внутри, и направил ее всю на превращение – последнее превращение, я надеялся. Руки и ноги вытягивались, меняясь прямо на глазах, шерсть исчезла, открыв моему взгляду белую, долго лишенную солнца кожу.

Я возликовал, когда покачнулся на двух неустойчивых ногах, пальцами схватился за перила. Я оказался прав, именно Белла была моей единственной.

— Эдвард, все в порядке? — поторопила девушка, зашуршавшая ткань могла означать, что она захочет спуститься.

— Я здесь, любимая, — прошептал я через дверную щель, чтобы скрыть чужой голос. — Ляг и закрой глаза, у меня сюрприз.

Улыбнувшись, Белла исполнила мое пожелание немедленно, вызвав жгучую ревность внутри, ведь я знал, что она отдается не мне, а другому. Ну, сейчас она узнает ласки настоящей любви!

Я быстро вошел и задул все свечи, погрузив комнату во мрак. Раздеваться было не нужно – я уже был обнажен. Так что запрыгнул на кровать, возбужденный до предела, и приник к приоткрытым губам, вспоминая забытое за многие десятилетия чувство страсти.

— Ты уже разделся, — удивленно вскрикнула Белла, исследуя тонкими пальчиками мою грудь. — И накачался? Какие мышцы, как ты это сделал?