Она моя (СИ)

Я еще никогда не был так близко к цели, как сейчас. Она любила меня, точно любила.

Нельзя было спутать – она думала обо мне больше, чем о ком-то другом, по утрам первое имя, которое произносила, было мое, улыбка, обращенная ко мне, могла осветить ночь. И она пускала меня в свою постель! Прижималась к теплому боку, позволяла лизать ее лицо, смеялась, что ей щекотно, но не погоняла прочь.

Если бы еще я мог снять с нее эту смехотворную преграду в виде пижамных штанов и овладеть по-настоящему…

Но нужно было действовать осторожно, постепенно приучать, завоевать доверие и вот тогда-то я получу то, что хочу! Я не смел торопиться. Слишком часто я терял до этого шанс, поэтому теперь должен был сделать все верно.

Я переродился очень давно, это случилось в тридцатых годах прошлого века. Мое племя все еще оставалось диким, хотя вокруг резервации стремительно разрасталась цивилизация бледнолицых.

Именно обособленность позволила нашему племени сохранить старые традиции без изменений. И среди нас всегда жил волк.

В обмен на сохранность жизни и защиту от других индейцев племя дарило ему раз в несколько лет самую красивую девственницу, ту, которая ему приглянулась, чтобы он мог ненадолго вновь стать человеком.

Я стал последним из волков. Оборотни стареют очень медленно, живут несколько столетий. Но даже они не бессмертны. И когда-то приходит время передать дар молодому поколению.

Когда мой могущественный предшественник умирал, он решил, что я отличный кандидат – я был самым рослым подростком и самым несдержанным.

Я и не знал, для чего меня пригласили на ритуальный костер старейшины, а когда подыхающий волк с седой свалявшейся шерстью укусил меня, даже не предполагал, что меня ждет дальше.

Красивые легенды, передаваемые из уст в уста рассказчиками, не имели ничего общего с реальностью. То, что считалось великим даром, на поверку оказалось проклятием.

К полнолунию мое тело стало меняться, боль пронзила все существо. Ярость росла, как и сила, и зубы, и шерсть. И голод. Звериная потребность в человеческой плоти всякий раз, когда поднималась новая полная луна.

Я не помнил наутро, что делал ночью, ведь проснулся человеком. Но узнал, что в соседней деревне были растерзаны несколько женщин и мужчин. На них напал огромный волк, он прогрыз грудную клетку, добираясь до сердца. Оборотни едят только его.

Когда мне рассказали, что тем волком был я, я ушел из племени. Много лет скитался по диким лесам и каждое полнолуние снова обращался.

Я не пытался бороться со своей природой, ведь если не получал положенный приз – человеческое сердце, – то весь месяц до следующего полнолуния мучился от страшной боли. Это была плата за силу оборотня, и ей невозможно было сопротивляться.

С годами я научился помнить, что делал, пока бегал в образе волка, и всегда были жертвы.

Я смирился, но все оказалось еще сложнее. Волчья натура брала надо мной верх, с каждым месяцем я все дольше оставался волком, все меньше времени проводил человеком. Я просто не мог вернуться в прежний вид после превращения в зверя. И монстр требовал еще больше жертв.

В мое последнее обращение в человека я вернулся в резервацию, чтобы получить от старейшин ответ, как с этим жить.

Шли пятидесятые годы, я нашел знахаря, который знавал моего предшественника и был посвящен в старую тайну племени.

Он сказал: чтобы ненадолго стать человеком, я должен влюбиться в девушку и забрать ее действенность. Если хочу вернуть человеческий облик навсегда, то после тесной связи должен сожрать ее сердце.

И с тех пор я занимался только тем, чтобы найти свою единственную.

Представьте себе, насколько трудна была задача: понравиться молодой девчонке, да к тому же чтоб она оказалась неиспорченной, но при этом склонить ее к извращенному сексу с тем, кого она считала зверем, ведь обернуться человеком я мог только в момент сильного возбуждения?

До сих пор мне повезло лишь один раз!

Но каково же было мое разочарование, когда она оказалась не невинной! Придя в ярость, я растерзал ее на мелкие кусочки, разбросав их по всему дому.

Я пытался обмануть природу, взять девушек и силой, не испытывая к ним никаких эмоций, но это не возымело эффект. Я оставался волком.

И вот год назад я встретил Беллу!

Никогда не забуду, как она пришла в собачий приют, чтобы выбрать себе пса. Я тогда из кожи вон лез, изображая из себя милую собачку – вилял хвостом, умоляюще заглядывал в глаза, даже облизал ее пальцы сквозь решетку.

— Впервые вижу, чтобы Джейк так себя вел, это самый дикий и злой пес в нашем приюте, — удивленно рассмеялся работник псарни, глядя на мои жалкие усилия очаровать девчонку. Она точно была девственницей, ведь ее отец был полицейским, а такие мужчины умеют следить за порядочностью своих дочерей. — Вы ему понравились.

— Жейк, — хихикала Белла, с улыбкой трепля меня за ухом. — Такой большой.

О, ты даже не представляешь, детка, насколько… — мечтательно скулил я.

Ее отец Чарли согласился забрать меня, видимо, потому что решил, что такой огромный пес будет надежной защитой для дочери.

С тех пор я ежедневно притворялся хорошей собакой, сильнее сближаясь с Беллой. Вилял хвостом в ответ на кличку «Жейк», вызывающую у меня тошноту, бегал за брошенной палкой как прирученная домашняя собачонка.

Больше всего я ненавидел собачий корм – жуткая гадость!

И в полнолуние я регулярно сбегал, чтобы полакомиться свежим сердцем туриста в местном лесу.

Больше всего я любил ночи и выходные, потому что Белла позволяла мне забираться к ней в постель и лизать ее лицо. Конечно, я старался задеть и другие важные части тела.