Маленькая ложь

Получив согласие Элизабет, он удалился. Но едва Касс успел дотащить поднос до кухни, как у дверей раздался звонок и он заторопился открывать.

Элизабет лишь застонала, услышав в холле голос Офелии! Попасть ей на прицел после нападения Кет — нет уж, это слишком!

Дверь скрипнула, и в щель просунулась аккуратно причесанная голова Офелии.

— Не помешала? — вежливо осведомилась она. — Теда еще нет дома?

Элизабет поднялась ей навстречу.

— Нет, еще нет, — с подчеркнутой любезностью ответила она.

Офелия, облаченная в брючный костюм цвета слоновой кости, вошла в комнату.

— Какая я глупая, конечно же, нет. Ведь Кет поехала в Лондон встретиться с ним.

Элизабет промолчала. Она испытала горькое удовлетворение, получив подтверждение своим самым худшим опасениям.

— Вам не стоит волноваться, дорогая. — Офелия бросила на нее взгляд. — Они старые друзья и обожают проводить время в обществе друг друга. Они всегда были очень близки. Было даже время, когда… — вздохнув, она не договорила.

Элизабет захотелось запустить чем-нибудь в эту лицемерную улыбающуюся физиономию. Вместо этого она вежливо предложила:

— Не хотите ли присесть? — показывая на кресло со сломанными пружинами.

— Благодарю вас, но я не могу долго задерживаться. У меня сегодня к обеду полковник Трайс. Сейчас он играет в шахматы с моим отцом, кроме того, я должна дать указания на кухне. Не хотите ли присоединиться к нам? — добавила она.

— Нет, благодарю вас, я с минуты на минуту жду Теда. — Элизабет мило улыбнулась.

Удивленно вскинутые брови Офелии дали понять, что она сомневается в его скором появлении.

— Конечно, — пробормотала она и, прежде чем уйти, добавила: — Я забежала сказать, что завтра вечером устраиваю небольшой прием с коктейлями и надеюсь, что вы с Тедом тоже будете на нем. Мне бы хотелось познакомить вас с нашими ближайшими соседями, я им рассказала о вас, и они умирают от желания познакомиться с вами.

Элизабет захотелось узнать, что же она рассказала им, впрочем, можно предположить.

— И мне очень повезло, — продолжала Офелия, — я сумела уговорить заглянуть к нам нашу знаменитость. Сомневаюсь, что вы о нем слышали — скорее всего, как и большинство сегодняшних молодых людей, вы предпочитаете поп-музыку. — Она снисходительно усмехнулась. — Это сэр Мартин Стюард, знаменитый дирижер.

Слышала ли она о нем! Прошлым летом Элизабет несколько часов отстояла в очереди за билетами, чтобы попасть на его концерт в Альберт-Холле, где он дирижировал сочинением «Сны Иеронимуса».

— Я хотела бы представить вас ему, — продолжала Офелия, — но боюсь, как бы общение с ним не показалось вам трудноватым. Он исключительно… э-э-э… утонченный человек. И должна признаться, что порой я и сама теряюсь, когда он начинает говорить о музыке. — Снова тот же смешок. — Но обещаю, что как только смогу, подойду и выручу вас.

— Благодарю вас, — сухо сказала Элизабет.

— Значит, вы передадите Теду… когда увидите его… что я жду вас обоих примерно в половине седьмого.

— Да, я непременно передам. — К счастью, ее здесь уже не будет, подумала она, но Тед и Кет, конечно же, не откажутся от приглашения.

— На редкость жаркий день, вам не кажется? — завела она было светский разговор, провожая Офелию до дверей. Ей надо быть вежливой с Офелией, это не так уж и сложно, если учесть, что она с ней больше не встретится.

— Просто ужасный! — Офелия стала обмахиваться. — Боюсь, что нас ждет гроза. Вы не боитесь остаться здесь одна?

— Вы имеете в виду, если Тед не приедет? О, нет, — небрежно бросила Элизабет. — Я люблю грозу. — Она с детства панически боялась ее. Но что значит еще одна невинная ложь на фоне того вранья, которое окружало ее последнее время?

Когда за Офелией закрылась дверь, Элизабет вернулась в кабинет и какое-то время постояла, глядя на телефон и прикидывая, не стоит ли ей позвонить бабушке в Австралию и ввести ее в курс истинного положения дел. Но она не пришла ни к какому решению, кроме одного: утром уехать отсюда. Да и в Австралии сейчас глубокая ночь.

Вернувшись в гостиную, она задумчиво уставилась в окно. Солнце давно уже скрылось, и низкие облака, смахивающие на грязные мотки шерсти, висели едва ли не на деревьях. Элизабет бесцельно бродила по комнате. Тед и Кет скорее всего уже завершили ланч. И можно предположить, что вернулись в его квартиру — без сомнения, она у него есть в городе, хотя он никогда не упоминал о ней. Элизабет сжала зубы и стала повторять слова, которые скажет ему, когда он появится.

Минуты ползли одна за другой, и в комнате становилось все темнее. Элизабет ждала начала грозы — пусть она скорее разразится, пусть в неистовстве стихии сольются воедино небо и земля. Это ожидание уже стало мучительно томить ее.

Сразу после четырех появился Касс с подносом, на котором стоял чайный сервиз. Элизабет показалось, что он с сочувствием посмотрел на нее, увидев, как она забилась в угол дивана.

— Чашечку чая ради здоровья! — сказал он веселым тоном. Поставив поднос, Касс включил настольную лампу. — Вот так-то лучше. Холодает, мисс, для огня все готово, осталось только поднести спичку. Полешки в корзинке, а спички на каминной доске.

Чай был самым приятным из всего, что ей выпало за день, и она постаралась растянуть удовольствие как можно дольше, опустошив чайник и съев два пирожных. Когда позолоченные часы на камине пробили четверть шестого, она вышла на кухню, где застала Касса, наводившего глянец на ботинки. Кухня оказалась просторной, с полным набором разных кухонных принадлежностей, со стенами, обшитыми дубовыми панелями, которые придавали ей уют. Из духовки шел упоительный аромат жареного цыпленка с приправами. Касс с гордостью познакомил Элизабет со своим хозяйством. Все блестело и сверкало.

— Цыпленку ничего не сделается, когда бы вы его ни вытащили, — сказал он, садясь на стул, чтобы натянуть высокие ботинки. — Я оставил миску с едой для Бенджамина. Они привык тут обедать.

Элизабет пообещала покормить и Бенджамина.

— Надеюсь, вы одержите победу в матче по дарту, — подбодрила она Касса, когда тот снимал прорезиненный плащ с крючка за дверью.

Веселый маленький человечек вскинул два больших пальца и расплылся в широкой улыбке.

— Приложу все старания, — пообещал он, выходя.

Когда задняя дверь за ним закрылась, Элизабет осталась на кухне, приглядываясь через окно к темной груде облаков. Ей стало грустно и одиноко, она почувствовала, как ею овладевает депрессия. Не имеет смысла жалеть себя.

Элизабет услышала мяуканье у ног и, опустив глаза, увидела, что Бенджамин с надеждой смотрит на нее. Взяв его на руки, она прижалась щекой к его мягкой шерстке. Но Бенджамину нужно было совсем не это, он ждал других знаков внимания.

Он вырвался у нее из рук и выжидающе уставился на Элизабет, пока она открывала жестянку с кормом. Элизабет стояла над ним, пока он не съел все до конца и не вылизал миску. Как легко кошку сделать счастливой. Она грустно улыбнулась.

Элизабет вернулась в гостиную, и Бенджамин, как собачонка, побежал за ней. В комнате было довольно тепло, но мрачно и безрадостно, и Элизабет поежилась, задергивая портьеры. Она растопила камин и, усевшись на коврик, стала смотреть на языки разгорающегося пламени. Бенджамин сидел рядом, старательно умываясь после сытного обеда.

Именно он первым отреагировал на надвигающуюся грозу. Внезапно он сел на задние лапки, вскинул голову и прислушался. После чего, завопив, забился куда-то в угол комнаты. А через мгновение и Элизабет услышала далекий низкий рокот. Первым ее желанием было взбежать наверх и сунуть голову под подушку, как она это делала, когда была маленькой. Но она приказала себе не глупить: она уже не ребенок и оснований для паники нет. Это всего лишь летняя гроза, и она скоро кончится.

В этом Элизабет глубоко ошибалась. На следующий день газеты сообщили, что графство Кент пострадало от самого продолжительного и серьезного шторма, который принес массу разрушений.