Лекарство от развода

Он по-прежнему оставался самым красивым мужчиной, которого Диана когда-либо видела.

– Это все для тебя, милая. – Он поставил рядом с ней корзину и сел на палубу. – Бери, что хочешь.

Диана была очарована его красотой. Когда он ушел от нее вчера вечером, она всю ночь не спала, обдумывая его предложение. И еще думала о том, о чем не должна была думать…

– Не можешь справиться с собой? – весело поинтересовался Кобурн.

– Нисколько. – Она вскочила и отошла в сторону, подальше от соблазна. – Я же сказала «нет».

– Ты забыла, что я тебя очень хорошо изучил и могу все прочитать на твоем лице. Это желание.

Она закрыла глаза:

– Это всего лишь гормоны беременности.

Волны тихо плескались о борт яхты. Им вторил шепот Кобурна:

– Не знал, что беременность увеличивает у женщин сексуальное желание. Мне казалось, что все наоборот.

Щеки ее ярко вспыхнули, но солнце здесь было ни при чем.

Диана пристально посмотрела на мужа:

– У меня есть вопрос.

– Ты выполнила домашнее задание. Хорошая девочка.

– Скажи, почему ты согласился возглавить корпорацию Грантов? Раньше ты говорил, что никогда не пойдешь на это.

Открыв бутылку с водой, Кобурн протянул ее Диане.

– Я решил, что хочу этого.

– Что изменилось?

Он пожал плечами:

– Корпорация у меня в крови. Но я собирался развивать ее по-своему – не так, как Харрисон, и не так, как отец.

– А теперь? Думаешь, ты принял верное решение?

Он нахмурился:

– Я руковожу корпорацией всего лишь полгода. И я беспокоюсь о будущем.

Диана чувствовала это. Она видела, что Кобурн преобразился. Он стал твердым и целеустремленным. Это был совсем другой человек. Она поняла это на свадьбе Тони и Аннабель.

– Харрисон не тот человек, за которым легко следовать.

Кобурн пожал плечами:

– Сравнивать нас нельзя. Харрисон надежный и предсказуемый. Он редко выходит за рамки намеченного курса. А от меня неизвестно, чего ожидать. Я нервирую совет директоров, иду против течения.

Диана внимательно взглянула на Кобурна и заметила печальные морщинки в уголках губ. Его отец, Клиффорд Грант, был символом американского бизнеса, история его успеха стала легендой, она передавалась из уст в уста. А Харрисон был настолько уважаемой фигурой в бизнес-сообществе, что ему предложили участвовать в президентской гонке. Похоже, на Кобурна давили так же, как в детстве давил на нее отец.

– Кто тебе звонил сегодня утром? Ты явно нервничаешь.

Открыв другую бутылку с водой, Кобурн сделал большой глоток.

– Это по работе.

Диана нахмурилась:

– Не хочешь говорить?

– Я не хочу отклоняться от нашей темы.

– Ну хорошо. Мне хотелось бы понять тебя и Харрисона. Ты никогда не рассказывал, что произошло между вами.

Лицо его омрачилось, и ярко-голубые глаза потухли.

– У нас были некоторые философские разногласия, и мы долго не общались. Однако, как я уже сказал вчера, мы частично разрешили их.

– Философские разногласия? Насчет чего?

– Это имеет значение?

Диана рассердилась:

– Ты отвергаешь любую тему, которую я предлагаю.

– Болезнь отца надолго выбила нас из колеи. Мы с Харрисоном старались удерживать корабль на плаву, когда отец впадал в депрессию, близкую к помешательству. Мы были отличной командой. Но когда отец застрелился, все изменилось.

Диана знала о том, что отец Кобурна долгие годы страдал маниакально-депрессивным психозом и в конце концов покончил с собой. Но она считала, что разлад между братьями начался еще до этого.

Откинувшись на локти, Кобурн взглянул на море.

– Харрисон тогда чуть не сошел с ума… Отец с дьявольским упорством расширял нашу корпорацию, стремясь отнять рынок у конкурентов. Он приобрел компанию у некоего русского бизнесмена по имени Антон Маркович, не зная, что Маркович подсунул ему фальшивку. Вскоре после заключения сделки выяснилось, что компания ничего не стоит. Мало того, у нее были значительные долги, и это чуть не разорило нас.

– Вы подали на Марковича в суд?

– Мы пытались. Но он сразу же объявил себя банкротом.

Диана закусила губу.

– Твой отец винил за это себя.

– Да, он страшно переживал. К тому же он выдвинул свою кандидатуру на пост губернатора штата, и стресс, добавленный к депрессии, доконал его.

Комок подступил к ее горлу.

– О, Кобурн. Мне так жаль.

– Харрисон нашел отца в его кабинете, распростертым на столе. Я никогда не видел брата таким взбешенным. Он схватил револьвер. «Я разыщу его и разберусь с ним», – поклялся он.

– Он собрался убить Марковича?

– Я пытался образумить его. Но Харрисон поклялся сделать с Марковичем то же, что тот сделал с нашим отцом. Я говорил ему, что он разрушит себя, а отца уже не вернешь, но он словно обезумел, и для него не существовало другой цели, кроме мести. Прошло семь лет, и корпорация вышла из кризиса, а Маркович восстал из пепла. Но брат упорно шел к своей цели – скупал все компании-поставщики сырья, которые работали с Марковичем, чтобы разорить его. В прошлом году он договорился о встрече с Марковичем в Вашингтоне, но встреча так и не состоялась.

– Почему?

Язвительная улыбка скривила его губы.

– Хотелось бы сказать, что брат наконец послушался меня, но, скорее всего, дело во Фрэнки. Харрисон говорит, что она – его совесть.

Диана была потрясена. Трагическая история тронула ее до глубины души. Какие тяжелые испытания выпали на долю двух сыновей Клиффорда Гранта! Она знала, что у мужа было трудное детство, но только теперь поняла, насколько сильный отпечаток оставила на нем смерть отца. Она потрясла его, омрачив всю жизнь.

– А как же ты, Кобурн? Как ты справился с этим?

Он пожал плечами:

– Я начал двигаться дальше. Исправлять ошибки другими ошибками – плохое решение. Харрисон ненавидел меня за это и бесился оттого, что я не поддерживаю его планы мести. Он считал это предательством. Но я не желал продавать душу дьяволу.

Сердце Дианы больно сжалось, переполненное состраданием.

– Почему ты никогда не говорил мне об этом? – тихо спросила она.

Он отвел глаза:

– Тебя не стоило посвящать в наши грязные семейные секреты.

– Я не специалист в этой области, но разве мы не должны делиться друг с другом самым сокровенным? Поверять друг другу все тайны, чтобы вместе справляться с проблемами?

– А ты это делала? – бросил Кобурн. – Будучи моей женой, ты боялась, что я могу бросить тебя в любую минуту, но не говорила мне об этом. Ты не делилась со мной своими чувствами!

– Теперь делюсь, – тихо сказала Диана. – Мы очень мало общались друг с другом по поводу того, что было действительно важным. Вместо этого мы сражались из-за всяких мелочей.

Кобурн помолчал, внимательно вглядываясь в ее лицо.

– Почему твоя мать не ушла от Уилбура? Почему она позволила унижать себя?

Диана заморгала, не ожидая такого поворота.

– Мама сказала, что любит его, – ответила она. – И добавила, что представляла свой брак совсем по-другому, но такова жизнь.

– Такова жизнь? – возмущенно переспросил Кобурн. – Твоя мать – красивая энергичная женщина. Она легко могла найти другого.

Диана с горечью поджала губы.

– Отец клялся, что такое не повторится, и она верила ему. Когда я повзрослела и поняла, как нелегко ей приходится, то спросила ее, почему так случилось. Она сказала, что у нее не было другого выхода. Она отказалась ради отца от своей карьеры. Она отдала ему все, потому что он был требовательным и ей надо было заботиться обо мне. А в пятьдесят лет вряд ли захочется разводиться с мужем и искать кого-то еще.

Кобурн покачал головой:

– Я все равно не понимаю. Где же ее гордость?

– Во внешних проявлениях. Мать идеализирует моего отца. Она поклоняется культу Уилбура Тейлора. Она считает его настоящим мужчиной и полагает, что в любом браке бывают трудности.

– Ты думала, что я такой же, как твой отец. Ты спросила меня в ту ночь, кто для меня эти женщины – бальзам для моей израненной души? Хочешь правду, Диана? Настоящую правду? Да, они были для меня бальзамом. Я спал с этими женщинами, чтобы забыть тебя. Потому что мне было больно. Жена ушла от меня. И брак мой разрушился.