Лекарство от развода

– Вот так, малышка, – пробормотал он. – Еще.

Ее охватила радостная дрожь. Она способна возбудить его, доставить ему удовольствие! Диана почувствовала себя почти всесильной. Это залечило острые раны, оставленные в ту ночь, когда Кобурн хотел доказать, что не любит ее. Они тогда оба солгали.

Прижавшись к мужу, Диана стала тихо покачиваться, и каждый раз, когда она чувствовала его эрекцию, ее словно пронзал электрический ток. Она вдыхала его неповторимый запах, ощущала вкус его губ, и у нее кружилась голова. Кобурн что-то тихо нашептывал ей в губы, сжимая пальцами ее соски, и наконец она застонала от изнеможения.

Стон вернул ее к реальности. Отпрянув, Диана уперлась ладонью в его грудь.

– Нет.

Кобурн отпустил ее. Диана посмотрела в его затуманенные страстью глаза.

– Вот видишь, – сказал он, вытирая губы тыльной стороной кисти, – именно об этом я и говорю. Мне начинает казаться, что ты – моя неотъемлемая часть. Можешь ли ты сказать, что испытывала такое с другим мужчиной? Что с кем-то тебе было лучше?

Она не могла. Она растворялась в нем.

– Отвези меня домой, – тихо попросила Диана. – Мы все решим дома.

– Нет. – Он скрестил руки на груди, и лицо его было неумолимым. – Здесь мы научимся уступать друг другу. Давай оставим свой эгоизм за порогом и обеспечим нашему ребенку ту жизнь, которую он заслуживает. И первым делом мы должны научиться понимать друг друга, ведь у нас никогда не было взаимопонимания.

Диана смотрела на него, широко раскрыв глаза. Кобурн был прав, но она боялась это признать. Это могло поколебать ее решимость больше не иметь с ним дела.

Диана молчала. Он стиснул зубы.

– Надевай купальник – и пойдем к морю. Мне хочется охладиться.

Она покосилась на его мускулистые бедра, обтянутые короткими шортами. Вроде бы ей должно было стать легче оттого, что он хочет сблизиться с ней, но почему-то на глаза навернулись слезы. Взглянув вслед мужу, такому знакомому и вместе с тем чужому, Диана почувствовала себя совершенно беспомощной.

У нее не было сил о чем-либо думать, а солнце палило так нещадно, что шелковый халат прилип к телу. Диана хотела бы показать нос Кобурну, уйти в свою комнату и запереться, но разве можно сидеть в закрытом помещении в такую жару? Прохладное море манило ее. Похоже, другого выхода не было.

Надев купальник и взяв в холодильнике бутылку воды, молодая женщина отправилась на пляж. Она увидела полоску золотистого песка, обрамленную высокими скалами, и сверкающее море. Пальмы плавно покачивались на ветру. Пейзаж стоил того, чтобы заплатить за него миллионы.

Интересно, как отреагировал бы Артур Кент, узнав, что Кобурн держит ее здесь пленницей? Возмутился бы? Или склонился бы перед могущественными Грантами, как это делали все? Отчаяние охватило Диану.

Кобурн нырнул в изумрудную воду и стремительно поплыл, рассекая волны мускулистыми руками. Что он возомнил о себе? Как посмел с ней так поступить?

И все же он посмел.

Диана шла по берегу, пока не добралась до края бухты. Поставив бутылку на камень, она вошла в воду, теплую и нежную, как шелк. Вода ласкала ее тело, и Диана, перевернувшись на спину, стала качаться на волнах. Она начала успокаиваться и долго лежала на спине, широко раскинув руки, а ее негативные эмоции были убаюканы ветром и солнцем.

На вершине скалы возвышалась вилла. Она выглядела божественно в окружении облаков.

Может быть, Кобурн представит ее хозяевам, когда они приедут сюда на выходные? Или лучше подать дымовые сигналы, чтобы ее вызволили отсюда?..

Губы ее скривились в язвительной улыбке. Она наконец-то увидела нечто смешное в этой ситуации. Выйдя на берег, Диана присела на камень, чтобы обсохнуть. Опершись на руки, она смотрела вдаль, на бесконечную синеву моря и раздумывала над тем, что предлагал ей Кобурн. Она не могла отрицать, что их воссоединение будет благом для ребенка. Конечно, детям лучше расти с двумя родителями, но при условии, что у них нормальные отношения. Когда же отношения испорчены, атмосфера в семье может пагубно сказаться на ребенке.

Бет как-то сказала, что страстная любовь может сжечь себя от накала эмоций. Сильная страсть выматывает, испепеляет. Это про них. У них никогда не было середины – только взлеты и падения. Они сжимали друг друга в объятиях, а в следующее мгновение впивались друг другу в горло.

Они отказывались идти на компромисс. Каждый думал о себе, о своих собственных желаниях, и ни один не хотел уступить.

Диана прикрыла глаза от яркого солнца. Работа ее была направлена на служение людям и требовала полной отдачи. Однако ее коллеги-хирурги имели семьи и справлялись со всем. Да, ребенок приостановит ее карьеру, ведь обязанности матери будут для нее превыше всего. Диана слышала, как надменно шутили мужчины-хирурги по поводу молодых матерей, не вполне владеющих своей профессией. Это считалось позором в преимущественно мужском хирургическом сообществе.

Но факт остается фактом: она беременна. И сейчас ей надо решить, будет ли она воспитывать ребенка в браке без любви, основанном на сексуальном притяжении, или лучше развестись, и тогда они будут перекидываться ребенком, как теннисным мячиком.

Диана поморщилась. Ни то ни другое ее не устраивало. Если она будет жить с Кобурном с осознанием того, что он никогда ее не полюбит, рано или поздно сердце ее не выдержит. И разыгрывать своего ребенка, словно пешку, она тоже не хотела. Остается одно: подавить эмоции, взять их под контроль. Тогда у них не будет никакого секса. Только партнерство с целью воспитания ребенка.

Кобурн сказал, что хочет обеспечить ребенку комфортную эмоциональную обстановку, которой сам он был лишен. Диана хотела того же. В этом они единодушны. Именно этому и следует отдать все силы.

Когда солнце стало палить нещадно, Диана встала и отряхнула песок. Впервые с тех пор, как доктор сообщила ей судьбоносную новость, у нее образовалась какая-то ясность в мыслях. Ее план, возможно, не понравится мужу, но больше она ничего не может ему предложить. А он пусть решает: да или нет.

Глава 8

Солнце опускалось за море, пронизывая оранжевыми и темно-красными лучами раскаленный воздух, пропитанный ароматом тропических цветов, а Диана все не выходила из своей комнаты. Кобурн хотел уже распорядиться, чтобы Люси, повар, отнесла ужин жене наверх, потому что она неважно чувствует себя, но в этот момент на веранде появилась Диана.

Она была в шелковом платье цвета фуксии, расшитом крошечными белыми цветками, и выглядела хрупкой и грациозной. Диана похудела. Она плохо себя чувствовала, и это надо было исправить – ради их ребенка. Ей придется прислушаться к разумным советам.

Она подошла к перилам и смотрела на бьющие о берег волны. Спина ее была прямой, голова приподнята. Неужели ей так не хочется возвращаться к нему? Неужели их совместная жизнь казалась ей отвратительной?

Кобурн сжал зубы. Пока она внезапно не ушла от него, что явилось полной неожиданностью, он надеялся, что они постепенно наладят семейную жизнь. Уход жены его шокировал. Кобурн думал, что она вернется – так бывало раньше, когда они ссорились, – но дни шли за днями, недели за неделями, а Диана не возвращалась. И когда он, не выдержав, позвонил ей, она не взяла трубку. Он понял, что это конец.

Рот его язвительно искривился. Каким же наивным он был! Он верил, что любовь может все преодолеть, но жестоко ошибся.

Сердце его горестно сжалось. Он старался выкинуть эту женщину из головы, но она до сих пор вьет из него веревки.

– Оставь нас на пятнадцать минут, – шепнул он Люси.

Взяв в холодильнике бутылку безалкогольного шампанского, Кобурн поставил ее на поднос и вышел на веранду.

Диана стояла, освещенная лучами заходящего солнца, и неотрывно смотрела на море. Он встал рядом с ней.

– Тебя беспокоит токсикоз?

Она повернула голову, взмахнула черными ресницами. По взгляду ее было видно, что борьба между ними еще не закончена.