Сказка со счастливым концом

  — И все же не старайтесь так напряженно.

  Он ввел ее в ресторан. Мэнди Моррел, жена хозяина и дочь самого богатого в Стоктоне землевладельца, показала им столик.

  — Желаю хорошего вечера, — сказала Мэнди и подмигнула Кариссе.

  ЭТО НЕ ТО, ЧТО ТЫ ДУМАЕШЬ, хотела сказать ей Кариcса.

  Сидя в ресторане с Бруди, она чувствовала себя комфортно. Ни безмолвных споров с собой, ни сомнений, ни тщеславия. Оказывается, быть с парнем друзьями совсем не так сложно. А если, боже сохрани, возникнут романтические отношения, все превратится в драму.

  А потому лучше не замечать, как набегают морщинки в углах глаз, когда он улыбается, как натягивается рубашка на широкой груди или как екает у нее сердце от его сексуальной улыбки...

  — Я определился с блюдом. А как вы? — спросил он, закрывая меню.

  — Ах... Да... Правильно, — промямлила Кариcса, словно просыпаясь. Надо быть внимательнее, а не мечтать средь бела дня о своей роли друга. — Я возьму сатай, — сообщила она, выбрав первое, что попалось на глаза.

  — Интересное решение, — заметил Бруди. Когда он повернулся к официантке, улыбка играла на его губах. — А я возьму жареный стейк кенгуру в портвейновом соусе. И бутылку вашего изысканного «шираза».

  Кариcса пробормотала свой выбор, с облегчением вздохнула и вручила меню официантке. Процедура заказа закончена, теперь можно наслаждаться вечером.

  Принесли вино.

  — Держу пари, что Дейзи подготовила для Молли настоящий бал, — сказала Кариcса, играя салфеткой. — Она все время говорила о праздничном обеде, который Дейзи хочет устроить для нее, и ее лучшей подруги Джесси.

  Бруди молчал, дегустируя вино, прежде чем одобрительно кивнул официантке, мол, можно разливать.

  — Должен признаться, я испытываю облегчение оттого, что Молли и Дейзи так быстро нашли общий язык. Когда я первый раз встретил Дейзи, это была суровая старая особа, редко утруждавшая себя улыбкой.

  — Очень похоже на одного человека, которого я знаю, — пробормотала она над бокалом с вином. Потом сделала глоток, вдыхая густой аромат винограда.

  — Что такое?

  — Ничего. — Кариcса улыбнулась и опустила бокал. — Почему бы вам не сказать тост?

  — Тост? — Между бровями появилась глубокая морщина. Будто его попросили перевести меню на японский язык, а не произнести пару простых слов. — Хорошо. За самую лучшую соседку, о какой любой человек может только мечтать. — Бруди поднял бокал, она подалась вперед и чокнулась с ним. — И спасибо за то, что вы так много времени проводите с Молли. Я бы потратил целое состояние, чтобы найти няню, которая делала бы половину того, что для нее делаете вы.

  Вот и все. Маленький пузырек самообмана, лопнув, исчез без следа.

  Бруди не видит в ней женщину. Он по-прежнему думает о ней только как о партнере для игр Молли. Как о человеке, на которого может положиться, который готов заботиться о его дочери. И подумав так, Кариcса поняла, что она должна рассказать ему о Молли, о ее мыслях по поводу матери. Но она не могла придумать, как начать такой серьезный разговор, это же не светская болтовня за обедом.

  — Не стоит об этом. — Она состроила улыбку и с облегчением вздохнула, когда в рекордное время принесли заказанную еду. — Ммм, выглядит очень аппетитно, — девушка сосредоточилась на еде. Это гораздо легче, чем смотреть в глаза мужчине, улыбка которого напоминает ей, что он не видит в ней женщину. — Восхитительно.

  Ананасовый соус добавил пикантности безупречно зажаренному мясу цыпленка. Она отправила в рот ароматный ломтик.

  — Мне приятно, что вам нравится. Должен сказать, я не предполагал, что вы такой любитель экзотики.

  — Экзотики? — Она стала собирать изысканный соус пресной лепешкой.

  — Вы выбрали такое блюдо.

  — Сатай? И что же?

  В уголках глаз появились тоненькие морщинки, он улыбался.

  — Скажите, вы читали, что написано мелким шрифтом под названием каждого блюда?

  Мелким шрифтом? Ох, вроде бы нет. В тот момент она была занята размышлениями о его сексуальной улыбке.

  — Я быстро принимаю решения, — покачала головой Кариcса. — Знаю, что мне нравится, и выбираю без сомнений.

  — О, так значит, вы уже ели личинки насекомых?

  — Ч-что?

  Должно быть, он шутит? Личинки? Она ела ЛИЧИНКИ? Боже!

  Ухмылка пропала, но по изгибу его рта девушка догадалась, что он еле сдерживает смех.

  — И у них действительно вкус, как у цыпленка? — продолжал подначивать Бруди.

  — И кто же вам это сказал, мистер Знаток пищи туземцев? — При мысли о личинках желудок приготовился бунтовать. Но она без слов приказала себе не быть такой дурой. Ее блюдо было превосходно! Она не сомневалась, что ест курицу...

  — Я прочел напечатанное мелким шрифтом. — Он расхохотался. Кариcса секунды две старалась сохранить сердитый вид, но потом присоединилась к нему.

  — Ладно. — Девушка подняла руку. — Вы получили свою порцию веселья. Почему бы вам не закончить этот стейк из кенгуру, пока он не выпрыгнул из вашей тарелки? А я сосредоточусь на десерте. Наверное, в этом случае я не допущу ошибки?

  Бруди продолжал смеяться, хотя и пытался подавить смех. Потом взял вилку и нож и стал резать мясо.

  — На этот раз я буду читать написанное мелким шрифтом, — добавила Кариcса.

  Она прочла специальные предложения и решила, что суфле из куандонга будет превосходно.

  — Хорошая идея. — Бруди закончил есть, сделал пару глотков вина и теперь не сводил глаз с Кариссы. — Знаете, мы уже несколько месяцев соседи, а мне о вас ничего не известно.

  Она решила отвечать намеренно беззаботно, не желая портить вечер слишком тяжелыми воспоминаниями.

  — Что же вам рассказать? Я городская девушка, выросла в Сиднее. Когда мне исполнилось девятнадцать, приемные родители умерли. Годом позже Кристен, Тани и я соединились. Я переехала сюда, чтобы быть ближе к Тани.

  — А Кристен?

  — Она в трио Льюисов птица самого высокого полета. У нее квартира в шикарном районе, в Аркадия-Тауэре, в Сиднее. Хотя она большую часть времени проводит в путешествиях по всему земному шару.

  — Замечательно.

  Кариcса кивнула. Она очень гордилась своей преуспевающей сестрой.

  — Да, она замечательная.

  — Должно быть, это семейная черта, — проговорил Бруди, глядя на нее тающими шоколадными глазами.

  — Спасибо. На Пасху вы видели Тани. Она иллюстратор детских книг.

  — Похоже, вы все трое талантливы. Что привело вас к решению открыть ярмарочную лавку для детей?

  — С тех пор как себя помню, мне нравилось делать кукол. Это помогало справляться с мрачной реальностью. И потом, когда получила диплом по маркетингу в университете, я использовала деньги, которые наши НАСТОЯЩИЕ родители оставили нам, и купила лавку.

  — Вы пережили тяжелое время в приемной семье?

  — Это страшное преуменьшение. — Горечь переполняла ее. Как всегда при мысли о Роне и Бетти Лавелл. — Давайте не будем об этом говорить. Лучше расскажите мне историю Бруди Эллиота.

  Взор его потух.

  — Что вы хотите знать?

  Можно ли заставить его говорить о Джеки? Сделав укрепляющий глоток вина, она шагнула в опасную зону:

  — Расскажите о вашей жене.

  — Это легко. Я убил ее.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

  Бруди наблюдал, как от шока расширились выразительные глаза Кариссы. Она подалась вперед, словно подталкивая его продолжать.

  — Джеки погибла, столкнувшись с машиной подонка, ехавшего с большим превышением скорости.

  — Но в этом нет вашей вины!

  — Ошибаетесь! Всего за несколько месяцев до аварии, я задержал парня, который меньше чем через полгода убил ее. И знаете, что я сделал? Отпустил этого подонка! Даже не устроил ему головомойку. Я сделал ему устное предупреждение, которое подействовало на юного панка точно шлепок по руке. И вы хотите знать, почему?