Поцелуй на краю света

Но ее нога еще не до конца восстановилась. Если бы Финн знал, насколько серьезной была ее травма…

Но она ничего ему не скажет, иначе он не позволит ей попытаться взобраться на скалу. А это, похоже, их единственный шанс повесить сигнальный флаг.

Рейчел перевела взгляд с мужчины, который сидел рядом и что-то сосредоточенно вырезал из куска древесины, на вершину скалы. Вторая скопа тем временем поднялась с гнезда и улетела. Первая сделала это еще пять минут назад.

Они следили за птицами. Каждая их отлучка длилась около получаса.

У нее есть двадцать пять минут.

— Футболка, — сказала она, вставая.

Нахмурившись, Финн посмотрел на нее:

— Что?

— Дай ее мне. Я полезу наверх.

Он покачал головой:

— Ты не можешь. Я пытался. Это слишком опасно.

— Не для меня. Я легкая, сильная и проворная.

— С больной ногой?

— Она уже восстановилась. Я с детства лазаю по скалам. Кроме того, я участвовала во множестве геологических экспедиций и разбираюсь в горных породах. Я знаю, какие из них прочные, а какие нет. Пока ты тут сидишь и вырезаешь сувениры…

— Сувениры? — возмутился он. — Думаешь, я сижу и вырезаю деревянных крокодилов?

— Уверена, они получатся очень красивыми, — парировала она. — Пока ты тут упражнялся в резьбе по дереву, я изучила скалу и мысленно проложила маршрут. Снимай футболку.

Финн положил на камень деревяшку и нож:

— Ты никуда не полезешь.

— Кто мне запретит?

— Рейчел…

— У нас нет выбора. В бинокль нас издалека не увидят, и ты это знаешь. — Она протянула ему руку. — Развевающуюся на ветру футболку могут заметить. Не тяни время. Давай ее мне.

— Нет. Ты разобьешься.

— Если я не полезу наверх, нас не найдут, и мы оба умрем здесь с голоду.

— Я сам…

— Ты не полезешь, — отрезала она. — Под твоим весом склон осыпается, и наши шансы на спасение тают.

— Значит, ты предлагаешь мне стоять внизу и ловить тебя?

— Я не упаду.

За этим последовало напряженное молчание, после которого Финн снял с себя футболку и протянул ей.

— Тогда я буду стоять внизу и наблюдать. Если птицы вернутся, я тебе крикну.

— Спасибо, — ответила Рейчел, выиграв эту маленькую битву характеров.

Сказать, что Финн был удивлен, было бы преуменьшением. Разве он мог себе представить, что он, Финн Киннард, будет однажды стоять и наблюдать за тем, как маленькая, хрупкая женщина забирается на осыпающийся склон скалы, чтобы оставить наверху сигнальный флаг для спасателей?

Наверное, правильнее было бы сказать, что мнение Финна о маленьких, хрупких женщинах изменилось.

Его мать была беззащитным, слабовольным созданием, полностью зависящим от своего отца. Конечно, плохое здоровье могло послужить ей оправданием, но разве его вполне здоровая бабушка не была такой же?

Рейчел уже преодолела половину высоты скалы. К ее плечу с помощью его ремня была прикреплена тяжелая палка. Внизу она смогла бы защититься с ее помощью от огромных птиц, но если они нападут на нее наверху, она может потерять равновесие.

Финн пристально наблюдал за ней. Он видел, как она всякий раз медлила, прежде чем переложить вес своего тела на левое бедро, видел решимость в каждом ее движении, и неожиданно ему на ум пришла мысль о мифических амазонках, рослых женщинах-воительницах, которые для удобства стрельбы из лука выжигали себе правую грудь, и внутри него словно что-то переключилось.

Прошлой ночью она не раздумывая поплыла с ним. Вместе того, чтобы поддаться панике, она сняла куртку и привязала ее себе на пояс. Она ни о чем его не просила, ни на что не жаловалась. Да, она испугалась, когда утром на нее чуть не напала скопа, но причиной этого был эффект внезапности. После этого она действовала разумно и практично. Наблюдая за тем, как он тщетно пытался вскарабкаться на скалу, она оценивала свои шансы и мысленно прокладывала для себя маршрут. Взвесив все «за» и «против», она пришла к собственному выводу и поделилась им с Финном.

Все это навело его на мысль, что ему не следует быть таким категоричным по отношению ко всем маленьким, хрупким женщинам. Возможно, не только смелость и практичность Рейчел сделали ее исключением из правила. Когда она, обнаженная и мокрая, прижалась к нему всем телом, когда она дюйм за дюймом продвигалась вверх по скале, он чувствовал…

Финн не мог понять, что чувствовал. Он не узнавал охватившие его эмоции, что при сложившихся обстоятельствах было неудивительно. Конечно, еще было сексуальное желание, но сейчас не время об этом думать.

Рейчел добралась до вершины скалы. Он мог наблюдать за ней только краем глаза, потому что все его внимание было приковано к горизонту. Птицы вот-вот должны были вернуться.

Они с Рейчел договорились, что она просто прижмет край футболки к верхнему краю скалы камнями, но вместо этого она открепила от ремня палку, привязала к ней порванный рукав футболки, воткнула ее в расщелину и начала спускаться.

В этот момент на горизонте появилась темная тень.

— Рейчел…

— Уже иду.

Она уже отошла от того места, где поставила флаг, и Финн выругался. Ей нужна палка. Она взяла ее, чтобы защищаться ею от птиц, но вместо этого сделала из нее древко флага, чтобы закрепить его повыше.

Он попытался немного подняться, чтоб ей помочь, но под его весом выветрившийся склон снова начал осыпаться.

— Поторопись! — отчаянно крикнул он.

— Веришь ты мне или нет, — весело прокричала в ответ Рейчел, — но я тороплюсь.

Она двигалась недостаточно быстро. Птица уже увидела ее и, пронзительно крича, приближалась к ней.

Финн подбросил вверх камень. Он, конечно, не попал в птицу, но она повернула в сторону и сделала круг.

Он бросил еще один камень. Еще и еще.

Наконец, когда Рейчел оказалась на уровне его плеч, он схватил ее и отнес в их убежище, где еще долго держал ее в объятиях.

Рейчел оставалась в объятиях Финна не ради себя. Ради него.

Утром она прижималась к нему, потому что очень испугалась, но сейчас это он был напуган и нуждался в успокоении. Поэтому она не должна думать о том, как ей хорошо в его руках. Не слушать стук его сердца.

Нужно думать о чем-нибудь другом. Например, о том, что у нее болят ноги.

— У меня болят ступни, — пробормотала она, и он крепче прижал ее к себе, после чего неохотно отстранился. — Мне нужна обувь.

Ему она тоже не помешала бы. Он избавился от своих ботинок в море, чтобы они не мешали плыть. После тщетных попыток забраться на скалу его ступни кровоточили. Что уж говорить о нежной женской коже?

— Дай посмотрю, — сказал он, и Рейчел, сев по-турецки, стала изучать исцарапанные подошвы своих ступней.

— Ой! Твои выглядят так же?

Прочитав его ответ на его лице, она поморщилась:

— Ты пытался забраться три раза!

— А ты попыталась всего один раз, и тебе удалось.

— Да, и теперь я даже не могу тебе поплакаться.

— Зато ты можешь смотреть на свой флаг.

— Да. — Она подняла глаза на кусок черной материи, слегка развевающийся на ветру, и ее лицо просветлело. — Если его не сорвут птицы.

— В отличие от нас он им не мешает.

— Они к нам привыкнут. — Рейчел вздохнула: — Я бы все отдала, чтобы опустить ноги в нашу яму с водой.

— Тогда у воды появился бы вкус.

— Хочешь леденец? — спросила она с улыбкой.

— После завтрака прошло много времени. Думаю, нам пора подкрепиться.

— Давай сделаем это.

Рейчел достала каждому из них по леденцу, и они сосали их, молча глядя на море. Обоих обуревали разного рода мысли, но им не хватало смелости поделиться ими друг с другом.

Глава 7

Наконец Рейчел догадалась, что Финн так старательно вырезал. Сначала он сделал в плоском куске древесины прорезь длиной в шесть дюймов и шириной в один дюйм, а затем вырезал длинную закругленную палочку. После этого он вставил ее в прорезь и начал водить ей туда-сюда, чтобы с помощью трения получить огонь. При этом он держал руки на солнце, чтобы древесина максимально нагрелась.