Узы брака

Эта мысль согрела Каролину — а может, виной тому стал поцелуй Дейна. Она обвила руками его шею и прижала его к себе. В его объятиях она таяла, как воск, губы требовали поцелуев. Дейн отвел со лба Каролины упавшие волосы, провел рукой по ее голове и задержался на шее — там, где под пальцами билась тонкая жилка.

— Не надо бороться с собой, Каролина, — прошептал он, обдавая ее лицо горячим дыханием и бережно укладывая ее голову на подлокотник дивана. Темные волосы Каролины разметались каштановым шелковым облаком. Пальцы Дейна медленно заскользили по ее плечу, руке, боку, подхватили грудь. Каролина застонала и выгнула спину, прижимаясь к Дейну.

Второго приглашения ему не потребовалось. Он сорвал с нее свитер и бросил его на пол у дивана, ловко расстегнул лифчик и снял его. Каролина сразу же поняла: он заворожен ее телом. Дейн накрыл ладонями ее груди, лаская розовые соски, а затем наклонил голову и поочередно коснулся их губами.

По телу Каролины распространилась горячая волна, ей казалось, что все внутри у нее тает. Ласки продолжались бесконечно долго. Каролина торопливо принялась вытаскивать из-под пояса рубашку Дейна и расстегивать пуговицы. Вскоре рубашка упала на пол, а ладони Каролины задвигались по твердой долине его груди, поросшей густыми волосами. Его кожа оказалась гладкой и теплой, как летняя ночь, от нее исходил слабый запах лимонного мыла.

Обняв Дейна, Каролина притянула его к себе, и оба невольно застонали. Помедлив несколько томительных секунд, Дейн начал осыпать горячими, требовательными поцелуями ее грудь и шею, касаться губами впадинки у плеча, перебирать волосы, доводя Каролину до изнеможения.

Шесть долгих лет Каролина сдерживала в себе страсть; она почти забыла, что значит сладкая агония любовной прелюдии. Но рядом с Дейном прочный панцирь треснул, чувства выплеснулись наружу. Неужели она совершает непозволительный поступок?

«Да, — вдруг трезво и уверенно произнес внутренний голос Каролины. — Так нельзя. Не допускай этого».

Она открыла глаза, и вскоре бешеное головокружение утихло. Дейн по-прежнему целовал ее, но эти поцелуи уже не доставляли Каролине чувственного упоения. Она зашла слишком далеко. Только теперь ей вдруг вспомнилось, что Квентин спит наверху, а Хипзайба может вернуться в любой момент, не говоря уже о том, что грузовичок Дейна стоит у дома, на виду у всех соседей. Кроме того, она не приняла никаких мер предосторожности, чтобы не подарить сыну брата или сестру. Но самое главное…

— Я не могу! — слабо вскрикнула она и попыталась оттолкнуть Дейна, но не смогла.

— Ты хочешь меня так же, как я — тебя. Ты сгораешь от страсти ко мне. «Не могу» — это не причина. — Он по-прежнему осыпал легкими поцелуями ее шею.

— Дело не в желании, — возразила Каролина, стараясь не обращать внимания на его ласки. — Так нельзя. Я не сплю с незнакомыми людьми. И потом, ты…

— Я не домашнее животное, которое достаточно кормить и окружать заботой, Каролина. Я мужчина, у меня мужские потребности. — Его глаза холодно вспыхнули.

— Ну как ты не понимаешь? Мне мало просто влечения, чтобы… Мне нужны прочные отношения, а мы… Ты «почти» веришь мне, я «почти» верю тебе. Этого недостаточно.

— Я же сказал — это только начало. Все дело в том, что ты до смерти перепугана. Ты боишься, что все кончится так же быстро, как началось, но страшнее всего тебе потерять голову от Страсти в моих объятиях. — Он поднял с пола свитер Каролины, выпрямился и прикрыл им ее обнаженную грудь. Мягкая шерсть показалась ей наждачной бумагой.

— К твоему сведению, я никогда не теряю головы, — сообщила Каролина.

— Со мной потеряешь, детка. — Он поднял свою рубашку и сунул руки в рукава. — Конечно, если отважишься.

— Я ничего не боюсь.

— Как бы не так! Такие люди, как ты, вечно строят планы, подсчитывают приход и расход. Ты изведешься, если окажется, что твоя жизнь не поддается подсчетам и измерениям. А я надеялся образумить тебя! — Он застегнул последнюю пуговицу. — Что ж, мне не впервой ошибаться. — Он направился к двери.

Дейн уходил из жизни Каролины, а она не знала, что делать: остановить его или отпустить?

Вместе с ним в ее тихий мирок ворвалась свежая струя, жизненная сила, о которой Каролина совсем забыла после рождения Квентина. Сегодня она увидела Дейна в ином свете: из него мог бы получиться верный друг и любовник. Дейн опасен, непредсказуем, но разве можно было прогнать его, не изведав блаженства? Возможно, одной-единственной ночи хватит, чтобы превратить «почти» в «наверное». Но если промолчать, все кончится, не успев начаться.

— Дейн! — Каролина встала, прижимая к себе свитер. — Ты прав, — смущенно призналась она. — Мне страшно.

— И что же прикажешь мне делать? — Его голос прозвучал почти равнодушно.

— Не знаю. Когда ты рядом, у меня путаются мысли. Я теряю рассудок от желания.

— Это поправимо, детка.

Прижав свитер к груди, она шагнула к нему, вдруг вспомнив, как всего минуту назад она наслаждалась ласками его подрагивающих пальцев. Остановившись в двух шагах от Дейна, Каролина отбросила за спину волосы.

— Одного секса мне слишком мало, понимаешь?

— Тебе нужны прогулки при луне и розы?

Каролина кивнула.

— Луна угасает, розы вянут. — Его голос прозвучал грубо, как шорох шелка под сломанным ногтем.

Каролина снова кивнула.

— И все-таки они мне нужны.

— А если я не смогу выполнить твои условия?

Каролина замерла в ожидании. Дейну предстояло принять решение. Она предложила самые выгодные условия, не требовала никаких гарантий, была готова сдаться. Но происходящее должно хоть что-нибудь значить для Дейна. Возможно, пройдя все стадии настоящего романа — ухаживая за ней, даря цветы, играя с Квентином, — он поймет, что это не так уж плохо. А если ничего не изменится, у Каролины останутся приятные воспоминания. И у Квентина появится друг — конечно, не такой, как остальные, но надежный. Друг, способный позаботиться о нем.

Дейн смотрел на медлящую Каролину. Она вовсе не трусиха. Ей хватило здравого смысла прекратить борьбу, когда она стала бесполезной, и предложить свои условия капитуляции. Останься у него хоть частица рассудка, Дейн бросился бы прочь со всех ног. От Каролины Маккартер Брэдфорд и юного Квентина ему было нечего ждать, кроме неприятностей. Дейн поделился с ними воспоминаниями, которые хранил в самой глубине души, и вдруг перестал чувствовать себя беспечным, вольным скрипачом-бродягой. Он обнаружил, что жаждет не только завладеть телом Каролины, но и обрести ее любовь и заботу. Стать частью ее семьи. Обо всем этом он никогда не позволял себе думать. А теперь его переполняло острое желание. Он сам себя не узнавал.

— Прогулки при луне и розы… — повторил он.

Каролина кивнула, стоя прямо в центре пятна света от единственной зажженной лампы. Дейн понял, что сумеет дать лишь один ответ:

— В городе есть цветочный магазин?

Глава 7

Поразмыслив, Дейн пришел к выводу, что пронести цветы в кабинет Каролины так, чтобы их не увидели все посетители, немыслимо. Конечно, он мог бы поделиться подснежниками со всеми служащими ресторана, раздать по цветку каждой официантке и поварихе и при этом избежать обвинений в том, что флиртует с хозяйкой заведения. Каролина поняла бы его — ее огромные топазовые глаза словно просвечивали его насквозь. Она оценила бы его попытку уберечься от лишних сплетен.

Беда была в том, что Дейн никогда не искал легких путей, особенно теперь, когда в его жизни появилась Каролина. Она раздула в нем пламя, согревающее сердце и кровь. Каждый день и каждую ночь Дейна переполняло почти болезненное влечение к ней, хотя еще несколько недель назад он считал себя бесстрастным и сдержанным человеком.

Кто бы мог подумать, что приезд в Теннесси станет для него таким испытанием? Он прибыл сюда, чтобы взбодриться, избавиться от мыслей о приближающейся старости, но вместо этого совсем раскис. Он подружился с ребенком, обществу которого искренне радовался; в его музыке перестали сквозить вызов и боль — в ней зазвучала давно забытая романтика любви.