Дитя лагуны

Сонда Тальбот

Дитя лагуны

Пролог

Пестрая толпа гостей становилась все больше и больше, сверху походя на огромный платок, сотканный из цветных лоскутов. Гости смеялись, оживленно болтали друг с другом и нетерпеливо поглядывали на дорогу в ожидании свадебного кортежа. Первым должен был появиться жених, а потом уже — красавица-невеста. Однако жениха все еще не было, хотя времени до свадебной церемонии оставалось не так уж и много.

Пастор Нимли нервно теребил рукав своего одеяния. И почему только молодые так беспечно относятся к свадьбе? Ведь она — одно из самых значительных событий в их жизни… Остается только благодарить Господа за то, что сейчас хотя бы кто-то женится — ведь для многих в последнее время свадьба стала предрассудком… Эх, молодежь, молодежь… И куда только катится этот мир?!

Пастор Нимли прищурился. Из-за дома, стоящего рядом с церковью, показалась машина. И, похоже, машина… невесты…

О времена, о нравы! Невеста приезжает в церковь раньше жениха!

Микаэла Кимри, одетая в роскошное платье цвета слоновой кости, вышла из машины. Гости радостно загалдели, а Мик испуганно оглядела собравшихся. Ее всегда пугало огромное скопление людей. Ей почему-то казалось, что эти люди набросятся на нее, затопчут и раздавят. Мик внутренне сжалась, но постаралась не показать этого внешне. Натянув великолепную улыбку точно так же, как полчаса назад натягивала платье, она двинулась к гостям.

— А где жених?

— Где же Донахью?

— Где же жених-то? — раздавалось в ее ушах барабанным боем.

Но Мик только кивала всем и продолжала улыбаться, делая вид, что задержка жениха — в порядке вещей. В эту минуту Мик ненавидела свою мать, которая настояла на пышной свадьбе. О, если бы не это! Не было бы ни толпы, ни дурацких вопросов…

Почему же он задерживается? Почему?! Ну почему же?! Мик нашла глазами пастора Нимли. Может быть, в его взгляде она найдет поддержку и утешение? Но пастор Нимли был взволнован не меньше нее. Его пристальный взгляд был устремлен на дорогу, где он, по всей видимости, пытался отыскать пропавшего жениха.

Мик потупила глаза. Главное, не смотреть на толпу, собравшуюся около церкви. Иначе… Иначе ей захочется убежать отсюда прочь, не дожидаясь появления Донахью.

Время шло, а Донахью все не появлялся. Ноги Мик отекли и болели — огромная юбка не позволяла ей присесть. Мик казалась себе самой ужасно нелепой: пышное свадебное платье, роскошная прическа, ее любимые золотые серьги в виде райских птичек с длиннющими хвостами. И во всей этой красе она стоит здесь, безумно одинокая, растерянная, но самое страшное — каждая собака, болтающаяся около Холстедской церкви, знает, что ее жениха, ее Донахью, до сих пор нет…

Мик все еще не осмеливалась встретиться взглядом с ожидающей «шоу» толпой. И не осмеливалась посмотреть на часы. Неужели все это происходит с ней?! Неужели Донахью не появится?! Бросит ее наедине с толпой, которая с удовольствием наградит жалостью и презрением неудачливую невесту?! Ну почему, почему…

— Микаэла!

Мик вздрогнула и подняла голову. Перед ней стояла мать. Ее лицо выражало мрачную решимость.

— Микаэла, где Донахью?

— Откуда же я знаю, мама? — вспыхнула Мик. — С тем же успехом ты можешь задать этот вопрос гостям…

— Но это твойжених!

— Ты ведь знаешь, что я не видела его со вчерашнего утра!

— Но ты должна была…

— Мама! — нервно перебила ее Мик. Сейчас ей не хватает только моралей Мелинды Кимри… — Неужели ты не видишь, что мне плохо? Не понимаешь, что я и сама не знаю, где Донахью?

— Теперь понимаю! — бросила миссис Кимри. — Теперь я окончательно убедилась в том, что моя дочь — настоящая амеба, которая не в состоянии принять ни одного правильного решения! Сколько раз я просила тебя не выходить за Донахью! Сколько?! Но ты никогда меня не слушала, моя дорогая Микаэла! Ты должна немедленно исправить ситуацию, Микаэла. Позвонить своему жениху, сказать что-нибудь гостям. Не будь такой дурой, не будь тряпкой! Даже не верится, что у меня такая дочь…

А мне не верится, что у меня такая мать, подумала Мик. Но ей не хотелось ссориться с матерью сейчас, когда дела и без того были из рук вон плохи. Она послушно отправилась звонить Донахью. Но, увы, этот звонок не утешил Мик. Дом Донахью отвечал ей длинными, равнодушными к ее боли гудками. Мик окончательно поникла. Что теперь она скажет матери, гостям? И как ей жить дальше, после такого позора? А Донахью? Донахью… Как ей быть с любовью к этому мужчине, который бросил ее так жестоко?

Мик вышла из церкви. Ноги едва держали ее. Пастор Нимли сразу же заметил состояние девушки и бросился к ней. В ее глазах, огромных и печальных, он прочитал ответы на все свои вопросы. Страшно подумать, что теперь будет! Что будут говорить о ней в этом маленьком городке! Брошенная невеста! А ее мать?! Пастор отлично знал Мелинду Кимри и не сомневался в том, что она осыплет дочь градом упреков… Бедная девочка!

Нимли обнял ее за плечи и погладил по золотистым волосам, которые она так старательно завивала сегодняшним утром. И для кого все это! Для Донахью, разгильдяя Донахью, который не смог даже расстаться с ней, не покрыв ее позором! Бедная, бедная девочка…

— Не волнуйся, Микаэла… Садись в машину и езжай домой. Я сам все объясню гостям. Скорее всего, это просто недоразумение. — Пастор прекрасно знал, что «недоразумением» здесь и не пахнет. — Мало ли, что могло произойти с твоим женихом? Но я надеюсь, с ним все в порядке…

Слова пастора показались Мик неубедительными. Но она была благодарна ему за то, что он взял на себя самое сложное — объяснение перед гостями. Ей это было бы невмоготу… Едва сдержав слезы, она пробормотала «спасибо» и нетвердым шагом направилась к машине.

Гости заволновались. Кое-кто даже бросился догонять невесту, но пастор Нимли задержал любопытных.

— Боюсь, свадьбу придется отложить, — громким, но безмерно усталым голосом произнес он. — Жениху… нездоровится, и я осмелюсь попросить за него прощения перед собравшимися…

Толпа загудела, обсуждая происшедшее. Никто не торопился расходиться. Еще бы, такая новость: невесту бросили прямо у алтаря! Холстедские сплетницы еще долго будут судачить по этому поводу…

Спустя несколько часов девушка в темных очках и алом платке, прикрывавшем золотистые кудри, стояла на остановке автобуса с маленьким чемоданом в руках. Она навсегда оставляла этот маленький городок…

1

Мик валялась на диване, поглощая очередную порцию пиццы, и пробегала глазами предложения о работе. Хоть бы что новенькое! Хоть бы что для нее! Ну не уборщицей же ей идти, в конце-то концов! А что? Мик грустно усмехнулась. На худой конец придется и уборщицей. Ведь Лаэрт не будет содержать ее всю оставшуюся жизнь. Да и потом, она не может позволить себе зависеть от него. Ведь он даже не думает разводиться с женой. И, кто знает, вдруг он бросит ее, как и все остальные мужчины?.. Нет, она должна позаботиться о себе сама. Во всяком случае, попробовать…

Мик доела пиццу и отшвырнула газету в сторону. И почему только никому не нужны авторы? Почему никому не нужны люди, которые умеют писать? Впрочем, кто сказал, что она умеет? Вдруг ей это только кажется? Ведь кроме ее образования и одной-единственной книги, которую она написала для маленького издательства, у нее нет тому подтверждения…

Вот если бы кто-то предложил ей солидный гонорар, и она смогла бы написать книгу, которая бы ее прославила… Ну… или хотя бы не прославила, но принесла хороший доход… Но ведь никто не предложит ей этого… А сама Мик едва ли сможет так отрекомендовать себя, чтобы с ней согласились работать… Поэтому ей придется делать то, что она всегда делала: писать небольшие заметки для второсортных газет…

Мик вздохнула и обвела обреченным взглядом свою маленькую комнатку, которую едва ли можно было назвать уютной.