Огонь очага (СИ)

========== Часть первая ==========

1. Мальчик.

Ему было тринадцать, когда она родилась, маленький комочек из черных волос и блестящих синих глаз. Его никогда не заботила мысль о братьях и сестрах, потому что Роберт всегда был рядом, чтобы испортить все хорошее, что было в Штормовом Пределе, но один взгляд на ребенка – и Станнис понял, что она лучше, чем их невыносимый старший брат.

– Хочешь подержать ее, Станнис? – спросила его мать. Кассана Баратеон, урожденная Эстермонт, с ее глазами лани и мягкими каштановыми волосами, была единственной женщиной, имевшей для него значение, пока его младшая сестра не выросла и не стала женщиной сама. Она, как он знал, была красивее всех штормовых девушек, приезжавших в замок, и уж конечно намного красивее девчонки Старк, которой Роберт хотел заменить мать.

С осторожностью и тревогой он принял ее из рук матери, обращаясь с ней, как с хрупким стеклом. Роберт понятия не имел, что он пропускает, подумал он, и малышка смотрела на него в ответ, широко раскрытыми глазами Баратеонов.

– Она… У нее есть имя? – тихо спросил он.

Краем глаза он видел, как мать обменялась взглядом с отцом, молча стоявшим у края кровати.

– Еще нет, – ответил отец. – Не хочешь назвать ее?

Станнис поднял голову, внезапно растерявшись.

– Я? Назвать мою сестру?

Мать кивнула, улыбаясь.

– Почему нет?

В этот момент казалось, что боги стерли баратеоновские имена из его памяти. Он помнил какие-то, но они не подходили ребенку. Джоселин? Нет. Аргелла? Нет. Ширен, быть может? Или же… Он вдруг вспомнил одну из книг мейстера Крессена, о той женщине Дюррандон, которая обладала настоящей властью за спиной своего кузена и мужа, короля Арлана Первого.

– Реанна, – объявил он. Это теперь не только имя одной из их предков, теперь это имя его сестры. – Реанна Баратеон.

2. Сын.

– Ты понимаешь, почему мы должны ехать, ведь так? – спросил его отец, но Станнис думал, что это бессмысленно. Конечно он знал, зачем его родители ехали в Вольные Города.

– Король попросил вас об этом, – ответил он тем не менее. Хотя он не хотел оставаться один в Штормовом Пределе, с маленькой Реанной и старым двоюродным дедом Харбертом, он знал, что так было надо.

Отец кивнул.

– Вот именно, и это мой долг, повиноваться. Принцу Рейгару нужна жена, и так как я его кузен, король доверил мне это.

Увы, Роберт был не из тех, кто говорил бы о долге или доверии. Нетерпеливо, он ответил:

– Как бы то ни было, вы должны мне писать! – в шестнадцать лет он уже был почти так же высок, как их отец, но по тому, как он себя вел, казалось, что он мальчишка лет восьми.

Их леди-мать тихо и мелодично рассмеялась.

– Конечно, мы будем писать, Роберт. И тебе, Станнис. Ты даже сможешь читать наши письма Реанне.

– С чего бы мне это делать? – это показалось ему бессмысленным. – Она же все равно ничего не поймет.

На этот раз рассмеялся Роберт.

– Станнис! – воскликнул он так, словно не мог сдерживаться. – Почему ты всегда такой… ты?

Даже его родители выглядели так, словно с трудом сдерживали смех.

– Просто… Присматривай за своей сестрой, хорошо? – наконец сказала мать, подходя к нему, чтобы обнять. Он помедлил, возвращая жест, думая о Роберте, который хохотал рядом с ним.

– Да, – сказал он матери. – Я пригляжу за ней.

– Мы вернемся в Губительный Залив совсем скоро, – пообещал отец. – Как будто мы вовсе никуда не уезжали.

Станнис в этом сильно сомневался, но воздержался от замечаний. Он только коротко кивнул в ответ, и мать обняла Роберта.

– Слушайте мейстера Крессена и дядю Харберта, – велел Стеффон Баратеон. – Не покидайте замок без охраны. И ради всех богов, не ссорьтесь.

Словно такое могло быть. “Ты и сам знаешь, как будет, отец”, – подумал Станнис, но не сказал этого вслух.

– Я… Берегите себя, отец, матушка, – сказал он вместо этого. Только несколько месяцев спустя Станнис узнал, что это были последние слова, что он сказал родителям.

3. Сирота.

Когда пришло письмо, Станнис ничего не почувствовал. Его сестре всего два года, ребенок, воспитываемый няньками и мейстерами, старшими братьями, двоюродными дедушками и безумными шутами. Девочка, освещающая Штормовой Предел своим смехом, и все же девочка, которая никогда не будет помнить улыбку Стеффона Баратеона или прикосновения Кассаны Эстермонт. Девочка, чья судьба решается двумя мужчинами, сидевшими рядом с ним – и все же, Станнис не чувствовал ничего.

Люди, которые хорошо его знали, потом будут шептаться, что в день, когда утонула “Горделивая”, он перестал ощущать хоть что-то. Он молча с ними соглашался.

– Мы не можем отказать ему, конечно, – сказал сир Харберт. Он был высоким мужчиной с баратеоновскими чертами лица, старшая версия отца Станниса, но Станнис не мог сказать, что он ему нравился. – Эйрис говорит, что это просьба, но если король чего-то хочет, он рассчитывает это получить от нас, хотим мы этого или нет.

– Все так, как вы и говорите, – согласился мейстер Крессен. – И все же, леди еще слишком юна. Прошел всего год с тех пор как… Ну…

Он почувствовал, что они оба смотрят на него, на лице сира Харберта было напряжение, а взгляд Крессена был успокаивающим. То, что они обращались с ним как с ребенком, было за гранью его понимания.

– Вы можете говорить это при мне, знаете ли, – прорычал он. – Прошел всего лишь год с тех пор, как погибли лорд Стеффон и леди Кассана. Вот. Не очень трудно, ведь правда?

Повисла неуютная тишина, которую прервал сухой кашель Крессена.

– И все же меня удивляет, почему его величество хочет теперь заключить помолвку. Конечно же, это могло быть сделано, когда леди Реанна и принц Визерис подрастут?

– Одни Семеро знают, что на уме у Эйриса, – мрачно сказал сир Харберт, непохоже на его обычное веселье. – И после Сумеречного Дола, боюсь он становится все страннее с каждым разом.

Это было правдой. Станнис слышал шепотки проезжавших через их замок межевых рыцарей и менестрелей. Они звали его Струпным Королем, и долго рассказывали, как он отказал в браке с его сыном не только дорнийской принцессе, но и прекрасной дочери лорда-десницы. А теперь он хотел, чтобы Реанна вышла замуж за второго сына…

– Реанна может стать королевой, ведь так? – вслух задумался он.

– Есть такая возможность, – одобрительно кивнул мейстер Крессен. – А, ну конечно, Реанна слишком юна для принца Рейгара, но в ней течет кровь Рейль Таргариен. Возможно, король Эйрис хочет, чтобы юный Визерис и его дети были наследниками Рейгара.

Сир Харберт сморщил нос.

– Как я мог забыть об инцесте Таргариенов, – тихо прорычал он. – Неважно, мы должны написать Роберту, чтобы он высказал свое одобрение. Крессен, не могли бы вы…

“Много шума из ничего”, – решил Станнис.

– Нет, – вздохнул он. – Я ему напишу.

4. Второй наследник.

В зале раздавался радостный гул, все праздновали возвращение их лорда. Арборские золотые, дорнийские красные, искристые волантийские вина – все они текли рекой, объединяя всех в радости и веселье. Двоюродный дядя Харберт живо беседовал с вдовствующей леди Мертинс, Джейн Свонн и девицы Морриген сплетничали в углу. Даже Роберт был погружен в беседу, отпивая эль и радостно кормя с рук пятилетнюю Реанну, которая удобно устроилась у него на коленях.

“Даже ты предпочитаешь его, ведь так?” – сердито подумал Станнис. Он не признавался в этом часто, даже себе, но то, что Реанна выбрала Роберта, задевало его больше, чем должно было.

– Ты должен был быть там, Станнис, – смеялся Роберт, заглушая хихиканье Реанны. – Ты бы видел леди Анису. Даже тебе бы с трудом удалось удержать член в штанах!

Станнис сжал зубы. Он очень сомневался, что нашел бы леди Анису Уэнт или этот бесполезный турнир, организованный в ее честь, такими интересными, как заявлял Роберт.