Его прекрасные жены

— Где мне спать? — спросил Стоун.

Лодиша растерянно вытаращила глаза и фыркнула.

— Господи! Никто и не подумал об этом. — К громадному облегчению Боуи, ей даже не пришло в голову, что муж должен спать с женой. Не упомянула она и о второй спальне, словно это было столь же немыслимо. — Подождите, кэптин, пока я разыщу одеяла и подушку.

Стоун провел ночь скорчившись на двух стульях, сдвинутых вместе. Он все еще ощущал тяжесть петли на шее и не переставал удивляться превратностям судьбы, поставившей его перед лицом смерти и нежданно-негаданно вернувшей жизнь в придачу с женой. Ему не давали заснуть беспокойные мысли, холодный воздух из окон и храп новобрачной.

Глава 3

Едва рассвело, Рози накинула халат и, покачиваясь, побрела на кухню, где на плите закипал кофейник. Голова гудела, словно по ней прошелся табун лошадей. Добавив в кружку щедрую порцию виски, она на одном дыхании выпила обжигающий кофе.

— Доброе утро.

Рози подскочила от неожиданности, выплеснув на руку остатки горячего кофе.

— Не смей орать, — сказала она Стоуну, наблюдавшему за ней из-за стола.

— Никто и не орет. Пить надо меньше.

— А тебе-то что? — Его осуждающий тон действовал ей на нервы. Недовольная тем, что утро начинается с пустой болтовни, Рози налила вторую кружку, но тут заметила, как дрожит рука, и взбесилась еще больше. — До тех пор пока я тяну свой воз, это никого не касается.

— Меня-то уж точно, — буркнул Стоун, глядя, как она осторожно усаживается на скамью, зажав в ладонях кружку с кофе.

Они молчали, и Рози отчаянно пыталась припомнить события прошлой ночи. Она испытала шок, обнаружив, что Стоун открывал дверь в ту спальню. Кажется, потом он пошел за ней на кухню. Должно быть, она наговорила немало лишнего.

— Где ты спал? — осведомилась она.

— Давай решим этот вопрос. Я больше не намерен спать на стульях. — Боуи поднял руку, заранее отвергая ее предложение ночевать в амбаре. — Нет, когда есть свободная спальня. Если ты так дорожишь этой комнатой, бери ее себе, а я займу твою.

Ее глаза потемнели от животного ужаса, плечи конвульсивно дернулись.

— Нет, — прошептала Рози, мотая головой так, что мозги запрыгали в голове, как шарики в погремушке. Поскольку Стоун не сводил с нее глаз, она не решалась схватиться за голову и застонать, но, видит Бог, ей этого хотелось. — Нет.

— Так или иначе, Рози, но на стульях я больше не ночую.

— Лодиша?..

Негритянка повернулась от плиты и уперлась кулаками в широкие бока.

— Нет, маленькая леди, на мою постель не рассчитывай! Не я сломя голову понеслась в город и обзавелась мужем. Так что даже не пытайся умаслить меня этим жалобным голосочком: «Лод-и-и-ша». Я свою постель не уступлю, и все тут. — Она с негодованием отвернулась и так грохнула сковородой с печеньем о плиту, что новые спазмы боли пронзили многострадальную голову Рози.

— Ладно, поразмыслю на досуге, — пробормотала она. Сейчас Рози была не в состоянии ничего решить. Она чувствовала себя как лепешка коровьего помета. Ее сокрушала мысль о том, сколько нужно переделать за день.

Настроение Рози не улучшилось, когда она заметила, что Стоун выглядит свежим и бодрым, несмотря на бессонную ночь. Рози чуть не подавилась, обнаружив, что в плечах его рубаха пришлась Стоуну как раз. Если он нарастит мясо на костях, так вполне может оказаться крупным мужчиной. Возможно, даже крепким и красивым. Почему-то это предположение вызвало в ней тревожное чувство.

Опухоль на изможденном лице Стоуна заметно спала, синяки бледнели прямо на глазах, обозначились высокие скулы. Сидя прямо перед ним, подстриженным и без бороды, Рози видела высокий гладкий лоб и упрямую челюсть. Да и рот, неохотно признала она, заслуживал внимания: широкий и решительный, а зубы — ровные и белые. В форме кавалериста Стоун, наверное, являл собой впечатляющее зрелище и, конечно, разбил немало сердец на своем боевом пути.

Бессознательным движением Рози откинула с лица длинную прядь. От давно немытых волос несло пылью, жиром и табачным дымом.

Стоун молча закончил завтрак, который подала ему Лодиша, потом встал и потянулся, упершись ладонями в поясницу. Не удостоив Рози взглядом, он направился к двери.

— Пойду посмотрю, что к чему. Может, помогу Джону Хоукинзу в амбаре.

— Не переусердствуйте там, кэптин, — предостерегла его Лодиша. — Подождите, пока поправитесь, иначе от вас не будет проку, слышите? — Она последовала за ним к двери и помогла надеть теплую куртку. — Сверните лучше шею старой курице нам на ужин, если только Джон Хоукинз не добудет зайца, что здесь объявился. Я его опять видела нынче на рассвете.

Кухонная дверь захлопнулась с грохотом, подобным небольшому взрыву. Рози крепко, до боли, стиснула в руках кружку и позволила себе застонать.

— Тебе должно быть стыдно, Роуз Мэри Малви, — заявила Лодиша, не успел Стоун выйти. — Теперь у тебя есть муж и новая жизнь. А ты что вытворяешь? — Она с остервенением шлепнула тесто на посыпанный мукой край кухонного стола. — Напиваешься в стельку, вот что ты делаешь. Не пойму я, что у тебя с головой, девушка. Ведь он, похоже, хороший парень.

— Он не подчинился приказу старшего офицера и был подвергнут суду военного трибунала. И если тебе этого мало, убил человека.

— У всех есть прошлое, не только у кэптина. Может, ему тоже нужно начать новую жизнь. — Лодиша раскатала тесто, сбила его в комок и снова раскатала. — Ты только посмотри на себя. Самый что ни на есть жалкий вид.

Рози опустила голову.

— Я это всю жизнь слышу. — Она уставилась в кружку с кофе. — По-моему, прошлой ночью никто ко мне особенно не приставал с ухаживаниями, верно?

Выражение лица Лодиши смягчилось.

— Ах ты моя голубка! Забудь, что говорила твоя мама и этот дьявол Блевинз. Ты такая же хорошенькая, какой была она. Ну а приведешь себя в порядок, так будешь и того краше.

— Да не хочу я быть красивой! — Рози передернуло. — Что принесла маме ее красота, кроме него и ранней могилы? — Она оттолкнула нетронутый завтрак.

— Рано или поздно, но тебе придется исполнить долг жены, солнышко. — Лодиша с преувеличенным усердием принялась месить тесто.

— Если Стоун прикоснется ко мне, я прикончу его.

Кивнув, негритянка попыталась подойти к проблеме с другой стороны:

— Но тебе нужна помощь кэптина, раз уж ты вбила себе в голову, что из этой грязной дыры выйдет что-нибудь путное. Ты ведь не хочешь, чтобы он сразу же задал деру, а?

Рози резко вскинула голову, сузив глаза.

— Он сказал, что смоется?

— Пока нет. Но сколько, по-твоему, кэптин выдержит, если днем ему придется любоваться на замызганную жену, а вечером — укладывать в постель пьяную?

— Ты хочешь сказать, что единственный способ заставить его сдержать слово — это позволить ему объезжать меня?

— Он твой муж, голубка.

Паника вспыхнула в глазах Рози.

— Это не входило в условия сделки! Я могла спасти ему жизнь, а следовательно, свою ферму, только выйдя за него замуж! Но в нашем уговоре замужество не главное. Оно ничего не значит, и ему это прекрасно известно.

Лодиша разделила тесто на части и вылепила караваи.

— По крайней мере постарайся выглядеть поприличней, вот и все, о чем я прошу.

— Но тогда он точно набросится на меня! — Рози содрогнулась от ужаса, и кофе выплеснулся из кружки на стол.

— Просто поразмысли над этим, голубка моя.

Стараясь не поддаваться панике, Рози сгорбилась над чашкой кофе и предалась мрачным раздумьям.

Стоя на кухонном крыльце, Боуи полной грудью вдыхал кристально чистый утренний воздух. Вместе с холодом в него вливалась бодрость. Ночью снегопад прекратился, и теперь, куда ни кинь взгляд, безбрежные белые волны струились по океану прерии. Он сомневался, что способен полюбить это плоское пространство, но сегодня утром, кажется, понял, что в нем находят другие.