Его прекрасные жены

К тому же он не мог взять в толк, что представляет собой Рози Малви. Капитан сразу обратил на нее внимание — Рози нельзя было не заметить. Она отличалась от женщин Пэшн-Кроссинга, как чертополох от фиалок. Стоуну случалось видеть взбалмошных женщин в отдаленных гарнизонах, но в обжитых городах подобные экземпляры встречались редко.

Капитан поразился, что способен испытывать интерес к Рози или вообще к чему-либо. То, что он остался жив, само по себе было чудом. Стоун еще не до конца разобрался, что чувствует по этому поводу. Капитан приготовился к смерти, принял ее как желанную альтернативу жизни без чести и цели. И вот теперь, вместо того чтобы лежать мертвым, он стоит посреди двора запущенной фермы, которую ему предстоит восстановить.

И помимо всего прочего, Стоун добавил к своим грехам женитьбу на чудаковатой женщине. Слишком много для одного дня.

— Ну разве это не чучело?!

Резко вскинув голову, Боуи повернулся на голос, прозвучавший с крыльца. Плотная негритянка вытирала руки о безупречно чистый передник, устремив на него строгий, оценивающий взор.

— Знакомься, это Лодиша, — объяснила Рози, ухмыльнувшись. — Когда Лодиша не занята уборкой или готовкой, она любит покомандовать и заставляет всех ходить по струнке.

Негритянка мигом скатилась со ступенек и, недовольно прищелкивая языком, придирчиво ощупала его руки и талию.

— Боже, до чего же тощий арестант попался! — бормотала она себе под нос, неодобрительно покачивая головой. — Не вздумайте появляться в этих ботинках и тряпье в моей гостиной, сэр. Отправляйтесь-ка на кухню через заднюю дверь да захватите корыто в пристройке. Сначала надо вытравить из вас тюремную вонь, а там посмотрим! — И, подняв юбки, она деловито засеменила в дом.

Улыбка Рози стала еще шире.

— Лучше делай, что она говорит. Ее не переспоришь. Лодиша с тебя живого не слезет, пока своего не добьется.

— Только после вас.

Рози мгновенно ощетинилась, сведя брови в хмурой гримасе.

— Я войду не раньше, чем сочту нужным. Ты мне не начальник, а я тебе не подчиненная, ясно?

Налитые кровью глаза, дрожащие руки и пересохшее горло новобрачной не оставляли сомнений в том, что больше всего ей хочется ринуться к заветной бутылке. Лучшее лекарство от похмелья — глоток того же яда. Но Рози упрямо стояла посреди двора в сгущающихся сумерках, грозным взглядом почти физически подталкивая капитана за угол дома.

Стиснув зубы, Боуи решил, что похмелье не его проблема, двинулся вдоль выложенного дерном фундамента и вскоре обнаружил вход в кухню и пристройку, прилепившуюся к стене дома, а рядом бочку с водой. Постояв, чтобы перевести дыхание, капитан прислушивался к шуму ветра, и ему показалось, будто он уловил голос Рози.

Движимый любопытством, Боуи миновал кухонную дверь и завернул за дальний угол дома. Там, между домом и шеренгой голых тополей, он увидел Рози. Она стояла над темным прямоугольником могилы, расчищенной от снега и выложенной по периметру камнями.

Угасающий свет смягчил ее черты, и Боуи подумал, что Рози Малви выглядела бы совсем неплохо, если бы уделила себе чуточку внимания. Небрежно заправленные под пропотевшую шляпу волосы настолько пропитались пылью и грязью, что оставалось только гадать об их истинном цвете. Кожаные штаны обрисовывали упругие ягодицы и стройные ноги, но грудь была надежно скрыта под необъятной мужской рубахой и видавшим виды пончо.

Белки тусклых карих глаз покрывала сетка красных прожилок. Слипшиеся ресницы, возможно, были в нормальном состоянии длинными и пушистыми, но Боуи не мог за это поручиться.

К тому же исходивший от Рози запах оставлял желать лучшего. От нее несло смесью виски, табака и застарелого пота. В сущности, Боуи ничуть не сомневался, что единственная надежда Рози на брак была связана с лазейкой, предусмотренной законом округа Галливер. И все же он удивлялся, почему она делала все, чтобы выглядеть так неприглядно. Боуи впервые встретил женщину, не желавшую быть привлекательной. Рози разговаривала с могилой.

— Ну вот, я вышла замуж, — сообщила она надгробию, подровняв ногой камень, выбившийся из бордюра. — Тебе бы такое и в голову не пришло, верно? Я и сама не ожидала. Но дело сделано, и теперь я доведу все здесь до ума. Вот увидишь, я соберу такой урожай, какой этой ферме и не снился!

Боуи испытал такую неловкость, будто подглядывал за чем-то глубоко личным. Вернувшись к пристройке, капитан вытащил облупленную ванну. Тяжелая и громоздкая, она напомнила ему о том, насколько сильно он избит и изранен. Теперь, когда нервное напряжение спало, Боуи чувствовал себя слабым, как новорожденный щенок.

Когда наконец он взгромоздил ванну на крыльцо, кухонная дверь распахнулась и коричневая рука втащила его внутрь.

Казалось бы, двенадцать лет, проведенные в армии, должны были искоренить свойственную ему когда-то излишнюю стыдливость. Но армейские нравы не имеют ничего общего с правилами цивилизованного общества. Боуи чуть не сгорел от смущения, когда Лодиша решительно раздела его, ловко, как ребенка, поворачивая в нужном направлении, и подтолкнула к ванной, наполненной горячей водой.

— Рванье, — презрительно отозвалась она о его одежде, прежде чем бросить ее в печь. — Даже на заплатки не годится. — Лодиша придирчиво прошлась глазами по его голому телу. — Полезайте-ка в корыто, кэптин.

Джон Хоукинз появился в кухне в тот момент, когда Боуи садился в ванну. По пути к кофейнику, посвистывавшему на плите, он остановился и подверг израненное тело Боуи тщательному осмотру.

Капитан выругался про себя, чувствуя, как темная волна румянца заливает его лицо. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным и уязвимым и благодарил Бога за то, что хоть Рози отсутствует. Войди она сейчас, то удостоилась бы сомнительной чести лицезреть капитана голым, так как вопреки его ожиданиям кухня и гостиная составляли одну большую комнату. Гостиная, куда Лодиша запретила ему входить, представляла собой часть комнаты, примыкавшую к передней двери. К кухне относилось пространство возле задней двери. Насколько Боуи мог судить, деление комнаты на две части существовало лишь в воображении обитателей дома.

Только после того как он погрузился в воду и тепло начало творить чудеса с его истерзанным телом, Боуи стал различать невидимую линию, отделявшую кухню от гостиной.

Гостиная была заставлена разнородными стульями и скамеечками для ног. На дощатом полу лежал плетеный ковер. Обстановку завершали стол с лампой и книжный шкаф.

Скамейки для ног были обиты тем же выцветшим ситцем, что и занавески на окнах. Рози или Лодиша развесила по стенам цветные обложки журналов. Возле лампы Боуи заметил вазу с высохшими подсолнухами.

Не успел он закончить осмотр, как вместе с порывом холодного ветра через переднюю дверь вошла Рози. Повесив на ходу пончо и шляпу на крюк, она прямиком двинулась к полке в гостиной и щедрой рукой плеснула виски в жестяную кружку. Закрыв глаза, Рози запрокинула голову, залпом проглотила виски и удовлетворенно вздохнула.

Сообразив, что она направляется к нему, Боуи подскочил и лихорадочно огляделся вокруг в поисках полотенца, надеясь хоть чем-то прикрыться. Вода успела остыть, и пар больше не поднимался над ней. Бросив взгляд вниз, Боуи понял, что открыт взору как новорожденный младенец.

— Хочешь выпить? — осведомилась Рози, подойдя и уставившись на него.

Боуи погрузил руки в воду и закрыл ладонями причинное место от ее оценивающего взгляда.

— О, ради Бога! Меня ничуть не интересует твоя конструкция. — Рози с ухмылкой наблюдала, как он смущенно ерзает в воде. — Дьявол, — фыркнула она, — если ты видела интимные части одного мужика, считай, что видела их всех. По мне, так ни одному из вас нечем особенно хвастаться. Так хочешь выпить или нет?

Сдержав свой гнев, Боуи выдавил из себя «да». Взяв у Ло-диши кружку, Рози плеснула из бутылки солидную дозу и протянула капитану виски. Ее рассмешило, что он не сразу решился отвести руки от интимного места и взять кружку.