Пробуждение

– Но такую треску можно попробовать только в Новой Англии!

– Треска так треска, – сдался Финн, закрывая меню.

К их столику подошла официантка, чтобы принять заказ. Внимание Финна привлек кулон в виде пентаграммы, висевший у нее на шее. Меган заметила, что ее муж не сводит глаз с кулона.

– У тебя из головы не выходят истории о ведьмах и колдуньях? – с улыбкой спросила она, когда официантка удалилась.

Финн вздохнул.

– Нет, меня не волнует существование ведуний и колдунов, Меган. Я не вижу в них ничего плохого. Дело совсем в другом… Мне не по себе от того, что я не нравлюсь твоим родственникам. Они не хотят, чтобы мы были вместе, и жалеют, что ты вернулась ко мне.

– Ты ошибаешься, Финн, уверяю тебя! – горячо возразила Меган. – Мама сказала мне, что у всех молодых пар бывают проблемы, но если они верят в брак, то вместе справляются с ними. А папа сказал, что я буду счастлива только с музыкантом, потому что он говорит со мной на одном языке – музыки.

Меган чувствовала, что муж чего-то недоговаривает. У него было тяжело на душе, его терзали какие-то тайные мысли.

– Что произошло во время сеанса гадания, Финн?

– Ничего особенного.

Но он явно лгал. Увидев, что у него на шее забилась жилка, Меган поняла, что коснулась больного места.

– Ну хорошо, я скажу, – пожав плечами, промолвил Финн. – Мне показалось, Сара считает, что я плохой муж.

– Но она совершенно не знает нас!

– Да, однако она ясновидящая и может заглянуть прямо в душу. Во всяком случае, так считается.

Финн заказал бокал разливного пива, а Меган – чай со льдом. Она долго молчала, помешивая чай. То, что ей нагадала Морвенна, тоже вызывало тревогу, но Меган решила ничего не говорить об этом мужу.

– Финн, мне очень жаль, но родственники всегда беспокоятся о своих близких – на то они и родственники.

Финн печально улыбнулся:

– И сколько их у тебя здесь?

– Ну прежде всего я назвала бы тетю Марту.

– Она уже в годах?

– Да, тетя Марта тебе непременно понравится. Она довольно прямолинейная особа. Тетя Марта считает, что Морвенна занимается полной ерундой. К сожалению, она не смогла из-за болезни приехать к нам на свадьбу, но я послала ей наши свадебные фотографии, поэтому она заочно знакома с тобой.

– Она действительно приходится тебе тетей?

– Нет, между нами есть кровное родство, но довольно отдаленное. Она приходится кузиной моей бабушке.

– Но ты привязана к ней, насколько я понимаю.

– О да, она милейшее создание.

– Если хочешь, мы можем заглянуть к ней до начала вечернего выступления.

Предложение мужа тронуло Меган. Она видела, что Финн старается сделать ей приятное. Слава Богу, он не слышал, что нагадала ей Морвенна на картах Таро. Морвенна была потрясена тем, что ей открылось, и посоветовала Меган держаться подальше от мужа. По крайней мере сейчас, накануне праздника Хэллоуин.

Попробовав треску, Финн пришел в полный восторг.

– Ты была права, – признал он. – Такой трески я еще не ел. Очень вкусное блюдо.

Меган улыбнулась ему, но улыбка получилась какой-то вымученной, и Финн заметил, что жену что-то беспокоит.

– Что-то не так, Меган? – спросил он.

– Все в порядке, Финн… Мне просто очень хочется, чтобы ты полюбил эти края.

– Меган, клянусь тебе, что мне здесь нравится, – сказал он, отложив вилку в сторону.

– Но что-то все же настораживает тебя здесь.

– Ты так думаешь?

– Ты чувствуешь, что на всем в этом городе лежит печать зла?

– Вовсе нет, – твердым тоном сказал Финн. – Я не верю, что место может нести в себе зло. Зло несут в себе люди, живые существа.

Меган нахмурилась.

– И ты считаешь, что среди моих знакомых здесь есть несущие зло люди?

– Нет, конечно.

Меган решила, что муж лукавит, и обиделась на него. Финн, по ее мнению, наверняка считал Морвенну и Джозефа воплощением зла.

Треска внезапно показалась ей безвкусной, и у нее пропал аппетит.

– Магия, которой занимается Морвенна, основана на древних кельтских языческих верованиях, – сказала Меган. – Празднование Хэллоуина никак не связано с мировым злом. Первоначально этот праздник отмечал конец, или смерть, старого года и начало, или рождение, нового. Кельты называли его Самхаин. Люди верили, что в это время перехода из старого в новое духи умерших бродят по земле, посещая те места, которые они любили при жизни. Поэтому люди оказывали почести мертвым. Они не испытывали страха перед ними. В древней Ирландии существовало поверье, что два мира – мир живых и мир мертвых – никак не сообщаются большую часть года. Их разделяет плотная завеса. Но эта завеса постепенно истончается и в ночь накануне Хэллоуина совсем исчезает.

– Возможно, современная магия вполне безобидная вещь, но я знаю, Меган, что в языческие времена ею занимались друиды. И эти жрецы во время обрядов приносили кровавые жертвы.

Меган раздраженно хмыкнула.

– Ну и что? А католики создали инквизицию!

Финн стиснул зубы. Он боялся, что ему не хватит терпения продолжать этот разговор.

– Верно, но я хочу сказать следующее. Последователи многих верований – достойные люди, стремящиеся к добру. Ведуны, должно быть, тоже относятся к этой категории. Но наряду с белой магией существует и черная. Любую хорошую идею или религию можно извратить, и тогда они будут наводить ужас на окружающих. Я не имею в виду никого конкретно, и в особенности твоих родственников, когда говорю, что не место таит в себе зло, а человек. Ты меня поняла?

Меган кивнула, и тут ее вдруг охватила паника. Им нужно немедленно уезжать отсюда! Иначе…

– Будем заказывать десерт? – спросил Финн.

– Закажи что-нибудь на свое усмотрение.

– Хорошо, тогда пусть нам подадут что-нибудь липкое, вязкое, шоколадное, с большим количеством взбитых сливок. Пусть все тонет в сладких белых воздушных сливках!

Меган рассмеялась. Финн говорил с придыханием, и его слова звучали очень чувственно.

– Не пойму, ты хочешь десерта или секса?

Финн, откинувшись на спинку стула, пожал плечами. Меган ощущала в нем внутреннее сопротивление, но не понимала его причин.

– Разве можно заниматься сексом в этом проклятом пансионате, где старина Фаллон неусыпно следит за всеми постояльцами? Этот старый брюзга наверняка подсматривает за нами и замочную скважину.

Меган подняла глаза на мужа, стараясь подавить вспыхнувшее в ней раздражение.

– Великолепно! Значит, все это время мы будем жить без секса, – сказала она, подняв свой стакан с минеральной водой.

– Ну уж нет. Неужели ты думаешь, мы не найдем в этом, городе укромный уголок?

Финн старался говорить весело и непринужденно, но в его голосе слышались напряжение и закипавший гнев.

– Я не хочу десерт, – резко заявила Меган, вставая из-за стола. – Попроси принести счет, а я подожду тебя на улице.

Внезапно взгляд Меган упал на запястье, и она ахнула, заметив, что на руке нет браслета.

– Я потеряла его?

– Что ты потеряла?

– Кладдаф, ирландский браслет, который подарил мне папа!

– А ты уверена, что надевала его сегодня?

Меган с мрачным видом кивнула.

– Да, это талисман, приносящий удачу. А главное, это подарок папы. Не знаю почему, но мне казалось, что я обязательно должна надеть его сегодня.

– Не поддавайся панике. Мы сейчас пройдем по тем местам, где были сегодня. Возможно, кто-нибудь уже нашел твой браслет.

– Если кто-нибудь его нашел, то уже не отдаст. Это очень изящная вещица из золота высокой пробы.

– Не отчаивайся, все будет хорошо.

Расплатившись, Финн взял жену за руку, и они вышли из ресторана.

Как ни странно, потеря браслета сблизила супругов. Напряжение спало. Финн прекрасно понимал, что браслет был очень дорог его жене.

Сначала они зашли в Музей ведьм, а потом обыскали парк, в котором утром играли с собакой. Но браслета нигде не было.

– Мы не найдем его, Финн, – с удрученным видом сказала Меган. – Во всем виновата моя беззаботность и небрежность.