В плену красной Луны

Дезире молчала до тех пор, пока ей не подали чай, а незнакомцу кофе. Вопреки всем восточным правилам вежливости она прямо посмотрела на него.

— Чего вы хотите от меня?

— Ничего, — ответил он равнодушно. — Я от вас совсем ничего не хочу.

— А почему вы тогда преследовали меня? Что все это значит?

— У вас есть проблема, а я могу помочь.

Дезире чуть не поперхнулась чаем.

— Что вы знаете об этом?

— Все. В Касбе и у стен имеются уши.

— Вы шпион?

Мужчина рассмеялся.

— Нет, — возразил он. — Мне не нужно им быть, в Касбе действуют свои законы и правила. Некоторые вещи распространяются с той же скоростью, как эти маленькие точки по проводам телеграфа.

Дезире опустила голову.

— Но если вы уже все знаете, зачем тогда эта таинственность?

— Потому что речь идет о сделке, которую я вам предлагаю. Сделка, благодаря которой вы попадете в горы Хоггар.

— Тогда я сгораю от нетерпения, ведь торговец тканями разыграл передо мной целый спектакль. Почему вы не предупреждаете меня, как все другие, которым я рассказала о своей проблеме?

— Потому что я убежден в том, что вы умная женщина, которая знает, чего хочет.

— О, спасибо, — пробормотала Дезире. — Это верно сказано.

— А если вы ради этого осмелились даже прийти в Касбу, значит, вы хорошо все обдумали.

— Я также исхожу из этого. Ведь вы знаете, чего я хочу.

— Да, — ответил он, растягивая слова. На его лице появилась загадочная улыбка. — Алжир опасное место. За деньги можно достать все. Только нужно знать цену.

— Насколько высока цена? — Она решила не отвечать улыбкой на его улыбку.

Он приподнял плечи и распростер руки.

— Очень высокая. — Его голос был тихим, едва слышным и очень вкрадчивым.

Дезире долго смотрела на него, надеясь, что ему станет неприятно, однако он не опустил глаза и улыбнулся.

— Что это?

— Вещь, которой может обладать только шейх. Поверьте мне.

Ее взгляд стал скептическим.

— А что вы сможете мне обеспечить? Какие у вас гарантии?

Он медленно кивнул.

— При определенных условиях, как сказано, цена...

— Ну, если он шейх, то зачем требует деньги? Разве у него их недостаточно?

Он рассмеялся.

— Их никогда не может быть достаточно. Он араб. Каждый араб охотно торгуется независимо от того, крестьянин он или шейх.

— Каким же караваном обладает шейх? Чем он отличается от каравана торговца коврами?

Он помедлил, наслаждаясь ее напряженным ожиданием.

Дезире почувствовала нетерпение. Ситуация повторялась. Этот мужчина хотел лишь казаться важным.

— Чем отличается? Всем!

— Да неужели? Вы только набиваете цену. Я больше не хочу иметь с вами дело.

— Вы мне не верите, не так ли? — Его голос оставался тихим.

— Нет, я вам не верю и также не верю, что у вас есть друг, этот сказочно богатый шейх. Что он может предложить из того, чего нет у меня?

Он откинулся на подушки и с наслаждением вдохнул дым кальяна.

— Автомобиль.

Глава 8

Они стояли перед дворцом шейха. Собственно говоря, Дезире видела только высокую стену с голубыми двухстворчатыми деревянными воротами. Ветер крутил желтый песок, который танцевал на пустой площадке, подобно духу воздуха. Нигде не было видно ни одного человека.

Незнакомец, который, несмотря на все правила вежливости, не назвал своего имени, подошел к воротам, взялся за одно из двух тяжелых бронзовых колец и громко постучал.

Дезире стояла от него на расстоянии в десять шагов, готовая к бегству. Однако ей было ясно, что в сомнительном случае это ей не поможет. Всю дорогу они шли пешком. Незнакомец отклонил ее предложение поехать в экипаже. Дорога была дальней и пыльной, воздух — горячим. Дезире задыхалась, пот лил с нее градом. Ноги в зашнурованных ботинках адски горели, и светлый зонтик едва помогал против жгучего солнца. Она слишком поздно пожалела о том, что согласилась на предложение незнакомца. Вероятно, все дело закончится ничем, как и предыдущее. Может быть, ей даже следует принять предложение торговца коврами и присоединиться к следующему каравану, отправлявшемуся в Тимбукту.

Ворота со скрипом приотворились, и она увидела, что незнакомец тихо разговаривает с мужчиной, которого она не могла рассмотреть. Спустя короткое время ворота снова закрылись.

— В чем дело? — крикнула она.

Незнакомец неподвижно ждал перед воротами, не отвечая Дезире. Спустя довольно много времени ворота открылись, и незнакомец вошел. Затем повернулся к девушке:

— Пойдемте.

В эту минуту ей больше хотелось уйти с палящего солнца, чем прислушиваться к своим внутренним страхам. Проход между высокими стенами привел ее во внутренний двор, такой же пыльный, как и площадка перед дворцом. В открытой двери напротив входа она увидела мужчину, который неподвижно стоял и ждал ее.

Незнакомец прошел вперед, обнял мужчину и расцеловал его в обе щеки. Затем отступил на шаг назад и сказал ему несколько слов, которые Дезире не поняла. Пока он говорил, мужчина несколько раз испытующе взглянул на нее.

Затем незнакомец повернулся к ней.

— Мадемуазель Монтеспан?

Движением руки он пригласил ее подойти поближе.

Предполагаемый шейх выглядел так же, как любой бербер. Он был высоким и стройным, с задубевшей кожей человека, живущего в пустыне, с узким лицом, украшенным черной, коротко подстриженной бородой. Его проницательные глаза снова осмотрели Дезире с головы до ног.

— Это шейх Мохамед аль-Муктар.

Шейх слегка поклонился.

— Добро пожаловать в мой дворец.

Он говорил по-арабски, и, казалось, его совсем не заботило то, понимает ли его Дезире. Может быть, незнакомец сказал ему, что она владеет арабским языком.

Шейх прошел перед ней во внутреннюю часть дома и пригласил ее сесть в комнате без всяких украшений. На полу были постелены ковры и разложены подушки. В середине комнаты стоял низкий овальный столик. Двое молодых мужчин молча принесли чай.

— Мой юный племянник сказал, что вы приехали из далекого Парижа, чтобы изучать красоты нашей страны.

«Смотри-ка, они родственники», — удивленно подумала Дезире.

— Ну, это громко сказано, — ответила она и сделала глоток обжигающе горячего чая. Тем не менее чай придал ей бодрости. — Мой отец исследует древности, я ими тоже интересуюсь.

Шейх кивнул.

— Аа-да, наша страна скрывает много тайн. Чужим они часто непонятны.

— О, я очень хорошо ориентируюсь в этой области. Я уже принимала участие в раскопках в Тунисе, а также в Египте, Греции, Ливане...

Она заметила, как шейх пренебрежительно скривил уголки рта. Умная, начитанная женщина не заслуживала его уважения. Для самонадеянного араба женщина была рабыней, матерью его сыновей и чем-то вроде полезного домашнего животного, которое устраняет из жизни мужчины неприятные вещи, такие как тяжелая домашняя работа. Она должна молчать и слушаться.

Дезире ответила ему снисходительной улыбкой.

— Я также хорошо знакома с вашими нравами и обычаями и уважаю их. Но, конечно же, я француженка.

Он наклонил голову.

— С тысяча восемьсот тридцать седьмого года мы все французские подданные, — возразил он сладким голосом.

Дезире удивленно приподняла брови.

— В этом вы правы. Мы не так сильно отличаемся друг от друга. — Она указала на стакан с чаем, — только... ваш чай лучше.

Шейх рассмеялся, и незнакомец тоже.

Дезире решила, что о пустяках они уже поболтали достаточно. Ей хотелось знать, что они предложат. А еще — есть ли что-нибудь существенное в таинственных намеках предполагаемого племянника шейха.

— Ваш родственник намекнул, что вы могли бы мне помочь, — проговорила она.

— Может быть, — прозвучал уклончивый ответ.

— Он говорил об автомобиле. Тем не менее я не могу представить, чем это могло бы помочь в моих планах.

— Я считал вас умной современной женщиной, — с сожалением заметил шейх, театрально раскрыв глаза. Дезире почувствовала, что краснеет.