Вспомни меня, любовь

— Признайтесь хоть в чем-нибудь, Кэтрин Говард, и вы уже не будете королевой Англии. Разве не лучше умереть королевой, чем жить в позоре и бесчестии? Стоит вам подтвердить связь с Дерехэмом, король тут же бросит вас. Зная этого старого сатира, можно не сомневаться, что он уже начал присматривать себе новую розу без шипов, которая бы грела его постель и была его королевой.

— Генри не станет этого делать! — запротестовала королева. Леди Джейн Рочфорд горько рассмеялась:

— Джейн Сеймур уже ждала в приемной, когда только выносили приговор вашей кузине Анне. А разве король не начал посматривать на вас и леди Уиндхем, едва успев обвенчаться с принцессой Киевской? Может быть, именно ваша дорогая подруга Нисса займет ваше место в сердце короля.

Кэтрин Говард отвесила Джейн Рочфорд тяжелую пощечину.

— Не смейте трогать жену моего кузена, — жестко предупредила она. — Нисса де Винтер, наверное, единственный человек на свете, которому я могу доверять до конца. Я молю Бога, чтобы из-за меня не пострадали ни она, ни кузен Вариан, ни их дети. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить нашу семью. Это все, что я теперь могу сделать. — Она смерила взглядом свою компаньонку. — Лучше молитесь, Джейн, чтобы король не узнал о моих отношениях с Томом Калпепером и о том, как вы их поощряли. Если я взойду на эшафот, Рочфорд, то вас ждет та же участь. И если только мне удастся скрыть от короля свое настоящее преступление, клянусь, я буду ему хорошей женой — в том случае, если мне позволят остаться ею. Если же нет, я приму свою участь, какова бы она ни была, и буду благодарна за то, что осталась жить.

— Какие мы вдруг стали благородные, — съязвила леди Рочфорд, потирая щеку. — А вы уверены, что это письмо от короля? Когда это Генрих Тюдор прощал женщинам обман? Разве был хоть один такой случай? Скорее всего письмо написал сам архиепископ и воспользовался королевской печатью, чтобы обвести вас вокруг пальца. Кэтрин Говард побелела.

— Не мог архиепископ пойти на такое! — воскликнула она. — Ведь он служитель Божий!

— Те служители Божьи, что служат еще и Генриху Тюдору, предпочитают выполнять его приказания, а не прислушиваться к своей совести. Бог — это нечто далекое и расплывчатое, а король здесь, на земле. А слуги Божьи тоже хотят жить.

Королева опять заплакала. Неужели архиепископ обманывает ее? Она старалась овладеть собой, в то время как леди Рочфорд, стоя за спиной Кэт, зловеще улыбалась.

Многочисленные Говарды, вечно крутившиеся во дворце, вдруг все куда-то подевались. Никто толком не знал, что происходит, но все видели, что королева, еще вчера обожаемая и боготворимая, вдруг впала в немилость. Насколько это серьезно? На этот вопрос ответа пока не было. Все развлечения отменили. Последние дни король проводил либо на охоте, либо запершись со своим Тайным советом. К королеве не допускали никаких посетителей. Те, кто относил ей пищу, говорили, что она очень бледна и ничего не ест.

Тихонько сидя у камина в гостиной у герцога Норфолка, Нисса вышивала инициалы мужа на одной из его рубашек. Со стороны она казалась совершенно спокойной, хотя на самом деле в душе царило смятение. Исподтишка наблюдавший за ней Томас Говард в который раз восхищался женой своего внука. Когда они впервые встретились, он не знал о Ниссе ничего, кроме того, что она стоит на пути осуществления его планов. Теперь, когда благодаря вынужденному соседству они познакомились поближе, герцог увидел, какая это умная, тонкая, преданная юная женщина. Он также понял, как глубоко любит ее Вариан. ‹Что ж, хоть что-то хорошее вышло из всех моих интриг›, — невесело констатировал герцог. Внезапно подняв голову, Нисса встретилась с ним взглядом.

— Какие новости, милорд? — тихо спросила она.

— Пока никаких, мадам, — ответил герцог. — Архиепископ продолжает давить на Кэтрин. Похоже, он почуял что-то еще.

Если ему ничего больше не удастся раскопать, моя племянница сохранит свою прелестную пустую головку.

Если нет — Кэт умрет, как, боюсь, тогой заслуживает. Однако, по-моему, еще есть надежда.

— Бедная Кэт! — вздохнула Нисса. — Зачем вы говорили ей только о том, как хорошо и приятно быть королевой? Вы обязаны были также объяснить ей, как это трудно и ответственно, какая это тяжелая ноша. Но вы этого не сделали. Вы плохо подготовили ее к тому, чтобы стать королевой, хотя теперь я сомневаюсь, может ли какая-нибудь девушка быть к этому готова.

— Она должна была понимать, — возразил герцог. — Ведь Кэтрин, в конце концов, Говард. Нисса засмеялась:

— По-вашему, милорд, в том, чтобы родиться Говардом, есть что-то магическое? Вы произносите это так, будто рождение в семье Говардов предопределяет не только красоту или благородство, но также мудрость и способность противостоять любым испытаниям. Конечно, вы носите древнейшее и благороднейшее имя, но, увы, Бог дает Говардам ничуть не больше, чем остальным смертным. Вы не можете не понимать этого.

— Дерзкая девчонка! — пробормотал герцог, вскакивая и удаляясь к себе в кабинет. Со скромной улыбкой триумфатора на устах Нисса вернулась к своему рукоделию. Одержать победу над герцогом Норфолком очень приятно.

Вошедший слуга объявил, что прибыла сестра короля леди Анна и желает видеть Ниссу. Вслед за ним шла сама Анна Клевская. Отложив работу, Нисса встала, чтобы приветствовать свою бывшую госпожу.

— Рада вас видеть, дорогая мадам. Проходите и садитесь вот здесь, поближе к огню.

— Ах, какие неприятности у бедного Хендрика и маленькой Кэтрин! — начала Анна. — Как странно и неожиданно узнать, что до замужества она вела такой недостойный образ жизни. По-видимому, сказалось дурное влияние старой герцогини Норфолк. Подумать только, она смотрела сквозь пальцы на то, что мужчины по ночам бродят по ее дому вместе с этими молоденькими девушками, ее воспитанницами. С ума она сошла, что ли?

Анна разместилась поудобнее, аккуратно расправив складки сшитого по последней моде светлого бархатного платья. Затем приняла серебряный кубок с вином из рук подошедшего слуги, который сразу же удалился из комнаты.

— Бедной Кэт не выпало такое счастье, как нам, — иметь любящих, заботливых родителей, которые берегли нас, руководили нами и внушили нам нравственные принципы, — ответила Нисса. — Боюсь, что бедняжка действительно росла в ужасной обстановке.

— Да, — сочувственно отозвалась Анна. — И да поможет ей Бог, потому что, кроме него, никто ее не спасет. Нелегкое это дело — быть королевой.

— Я уже слышала, мадам, будто король подумывает о возвращении к вам в том случае, если его брак с королевой Кэтрин будет расторгнут, — сообщила Нисса мгновенно побледневшей при этом известии Анне.

— Святые небеса, нет! Чтобы я опять вышла замуж за этого похотливого старого борова? Никогда в жизни! Одного раза более чем достаточно. Я бы сказала, что Хендрику пора покончить с женитьбами. Он никак не может найти женщину, которая бы его устраивала, а та единственная, что подходила ему во всех отношениях, умерла, упокой Господь ее душу. Он уже старик. Зачем ему новая жена?

— Вы ведь знаете, что он не ощущает себя старым, — заметила Нисса. — К тому же Совет наверняка будет настаивать на новой женитьбе, чтобы король еще раз попытался стать отцом. Маленький принц Эдуард — единственный законный наследник мужского пола. А если с ним что-нибудь случится?

— Нисса, когда вы наконец поймете, что женщина способна управлять государством не хуже мужчины? У Хендрика две дочери, обе очень неглупые, особенно моя дорогая маленькая Бесс. Из Бесс вышла бы превосходная королева, только вряд ли ей когда-нибудь представится такая возможность. Бедное дитя! Она очень горюет из-за Кэтрин. Они ведь родственницы, вы же знаете, через мать Бесс. Кэтрин всегда была добра к ней в отличие от многих других. Люди почему-то переносят грехи матери на дочь. Это зло и несправедливо. Собственно, вот почему я к вам сегодня пришла, Нисса. Что происходит? Все мы уже наслушались сплетен о юности королевы, но ведь есть что-то еще? Как объяснил мне мой духовник, проступки, совершенные Кэтрин до замужества, не могут быть вменены ей в вину, пока она остается Хендрику хорошей женой. Почему же они продолжают давить на нее? В чем ее подозревают? Или здесь скрывается какая-то тайна, о которой даже не подозревает двор? Но вы-то должны знать! Ведь вы сидите здесь, в гнезде Говардов, а их судьба зависит от судьбы королевы. — Анна отпила добрый глоток вина.