Дыхание страсти

Джордж некоторое время боролся со сном, потому что ему нужно было охранять Нину, но в конце концов и он стал клевать носом. Нина знала, что Клей наблюдает за этим человеком. Когда винтовка выпала у него из рук, Клей бросился к Нине.

— Я уже боялся, что снотворное не подействует, — прошептал он. Своим ножом он быстро перерезал ремни, которыми она была связана. — Где ключи от наручников?

— В его седельном вьюке, — ответила Нина. Клей осторожно обошел Джорджа и стал копаться в его вещах. Нина молила Бога о том, чтобы никто из рейнджеров не проснулся. Ночь стояла необыкновенно тихая. Раздавался лишь волчий вой где-то в отдаленных горах. Клей вернулся с ключами.

— Ты можешь ехать?

— Ты же знаешь, что я готова на все, только бы удрать отсюда и поскорее попасть домой.

Клей снял с нее наручники и обнял жену.

— Боже, Нина, — прошептал он. — Хорошо, что я подоспел вовремя. — Он помог ей встать. — Забирайся в корзину.

Нина знала, что для разговоров времени нет. Им нужно немедленно отправляться в путь. Она молча повиновалась и залезла в пустую корзину.

Прежде чем накрыть ее крышкой, Клей спросил:

— У тебя все хорошо? Как ребенок?

Она прикоснулась к его лицу.

— Он по-прежнему со мной, — прошептала она. Клей сжал ее руку, потом поцеловал. Как бы он хотел обнять свою жену, прижать ее к себе.

— Держись крепче, — сказал он ей, — я буду гнать этого зверя вовсю, хотя он — довольно неуклюжее создание. Не знаю, как долго проспят эти полицейские.

Как только Клей накрыл ее крышкой, Нина почувствовала, что верблюд встает. До нее донеслась команда, которую отдал Клей, и они двинулись в путь. Она съежилась в корзинке. Плевать на то, что ее укачивает и тошнит. Она едет домой!

Нина думала, что верблюд самая прекрасная из божьих тварей!

— Вон он! — Джордж Тиббс махнул рукой в сторону верблюда. Он и его люди упорно шли до реки Колорадо, но потом потеряли след. Однако им вновь удалось обнаружить следы на другой стороне реки. А теперь они наконец увидели и самого верблюда. Они во весь опор помчались к нему, но испуганное животное бросилось от них прочь, неуклюже перебирая ногами.

Тиббс надеялся поймать верблюда и мексиканку, которая совершила побег. Он не хотел бы предстать перед своим начальством, объясняя им, что эта женщина опять избежала наказания, а человек, прикинувшийся арабом, их одурачил. Он надеялся, что поймав верблюда, они найдут и этого человека. Но его ожидания не оправдались.

Рейнджер накинул лассо на шею животного, которое издало странный звук и остановилось. Некоторое время полицейским пришлось успокаивать его, чтобы заглянуть в корзины. Им пришлось повозиться. Их лошади вставали на дыбы, а верблюд натягивал веревку до предела. Наконец он вытянул голову и плюнул жвачкой, угодив ему прямо в грудь.

Тиббс издал громкий крик и выпустил веревку из рук. Кэл сделал попытку перехватить ее, но верблюд укусил его за руку. Кэл вскрикнул и разразился проклятиями, а животное тем временем умчалось прочь.

— Что нам делать, Джордж? — спросил Бен.

Тиббс обливал себя водой из фляги и вытирался носовым платком.

— Пусть убегает, чертова тварь! В этих корзинах все равно никого нет. — Он спешился, стараясь привести себя в порядок. — Черт возьми! — Он сорвал с себя рубашку и бросил ее на землю. — Будь проклята эта вонючая жвачка! Если мне когда-нибудь попадется этот араб, я убью его голыми руками!

— Кто он такой на самом деле, как ты думаешь? — спросил Бен.

— Откуда я знаю! Какой-нибудь бандит, приятель этой Нины Хуарес. Ничего, когда-нибудь она нам попадется!

— Моя рука, моя рука! — стонал Кэл.

— Полейте ему на руку виски и перевяжите, — приказал Джордж. Бен бросился помогать Кэлу, а Джордж вынул из седельного вьюка чистую рубашку, смотря вслед неуклюже убегающему верблюду.

— Кто же ты такой? — пробормотал он, думая о странном «арабе», который нанес им визит два дня назад.

В то утро они проснулись уже после того, как встало солнце. Мексиканка, Пека и верблюд исчезли. Рейнджеры страдали от страшной головной боли. Они поняли, что им подмешали в виски снотворное.

Тиббса еще никогда так не унижали. Он не сомневался, что теперь его выгонят с работы.

— Надо связаться с военными в Кэмп Верде, — сказал он своим людям. — Возможно, они что-то знают об этом верблюде. Ведь все эти твари предназначались для нужд армии. Там у военных еще много верблюдов.

— Нам надо найти эту женщину, иначе нас выгонят из полиции, — произнес Билл с негодованием в голосе и ударил шляпой по ноге. — Черт! Ну и дураки же мы!

Джордж сел верхом на лошадь.

— Нам ничего не остается делать, как только разыскивать ее и заявить о случившемся в ближайшем полицейском участке. Будем искать ее по всему южному Техасу. Эта бандитка и ее голубоглазый дружок обязательно где-нибудь объявятся. Без конокрадства они жить не могут. А когда мы их поймаем, суд им больше не потребуется, да и казнь через повешение тоже. Я их убью сам!

И они поскакали в Остин, чтобы сообщить о неприятном происшествии.

— Неужели мы действительно в безопасности? — спрашивала Нина. Она повернулась на спину, лежа на мягкой постели. Пароход слегка покачивало. Нина, Клей, а с ними Джулио и другие работники плыли по Заливу.

Клей обнял жену за обнаженные плечи и поцеловал в шею. Потом положил большую руку ей на живот, который не был уж очень велик, однако не вызывал сомнения в том, что Нина беременна.

— Да, мы в безопасности, — ответил он.

Нина глубоко вздохнула. Она ощущала знакомый запах своего мужа. Путешествие на верблюде она запомнит надолго, особенно тот эпизод, когда их остановили полицейские и несколько минут беседовали с Клеем, спрашивая странного «араба», что он делает в Техасе. Эти рейнджеры, по-видимому, еще не знали о побеге Нины. Наконец, удовлетворенные ответами Клея, эти люди ускакали прочь, так и не заглянув в корзины.

Путешествие было не из приятных. Нина постоянно находилась в корзине, за исключением кратких минут, когда ей нужно было оправиться или поесть. А это можно было сделать только в очень уединенных местах. Потом ей пришлось переодеться в мужскую одежду там, где их ждали Джулио и его люди. Они отпустили верблюдицу на волю, а Нина надела мужские штаны, рубашку и большую куртку, убрав волосы под сомбреро. В таком виде, вымазав керосином и грязью лицо, она добралась до Залива вместе с остальной компанией.

До того, как они наконец сели на пароход и поплыли по Заливу, у него не было времени для поцелуев и объятий. Они не могли сказать друг другу о своей любви. У них не было возможности отпраздновать побег Нины. Они лишь благодарили Бога, что он спас их дитя, несмотря на все испытания, выпавшие на долю матери.

Теперь у них появилась возможность наверстать упущенное. Ведь они едва не потеряли друг друга. Нина и Клей заперлись в своей каюте. Они мылись в ней, ели в ней и даже не выходили на палубу, чтобы полюбоваться морским видом. Сколько раз они занимались любовью за последние сутки? Нина не смогла бы ответить на этот вопрос. Она прильнула к Клею и поцеловала его в шею.

— Больше не поедешь на побережье без меня, — сказала она. — Больше я тебя никуда одного не отпущу.

Клей дотронулся до ее лица.

— Иногда мне придется уезжать, Нина. Однако опасность миновала. Жаль Эмилио, но теперь уже никто нас не побеспокоит. В Мексике нам ничто не грозит.

— И все же не уезжай от меня далеко.

Ее черные глаза молили его. Клей поцеловал ее в полные губки и слегка коснулся их языком.

— Не уеду. По крайней мере, долго пропадать не буду. А пока не родится ребенок, постоянно буду с тобой.

— Жаль, что теперь ты не сможешь покинуть Мексику, любимый.

— Я полюбил ее, Нина. Мне нравится ее народ. Кроме того, мне все равно, где жить, лишь бы ты была со мной.

Она прикоснулась к его волосам, внимательно посмотрела в его голубые глаза.