Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)

Брианна сзади него весело фыркнула.

— Думаю, что-то ты должен надеть. Ты же не пойдешь в большой дом в одной рубашке? Кстати, ты нашел голландцев?

— Ничего кроме деревянных башмаков.

Он нашел ручей, который он посчитал Кипящим ручьем, и ехал мили по его берегу, ныряя — если во время замечал — под нависающие ветви, пробираясь через заросли ежевики и орешника, но не нашел ничего, кроме лисы, которая однажды перебежала ему дорогу и исчезла в кустах, как внезапно погашенное пламя.

— Возможно, они откочевали дальше, в Вирджинию или Пенсильванию, — сочувственно произнесла Брианна. Это был ужасный долгий день и неудачный, то есть не совсем удачный. Джейми сказал: «Найди их, если сможешь». И даже если бы он нашел их, вряд ли они поняли бы его примитивный голландский язык, который он немного узнал в свой короткий отпуск в Амстердаме в 1960-х годах. Или не согласились бы последовать за ним. Однако чувство неудачи преследовало его, как камешек в ботинке.

Он взглянул на Брианну, которая с широкой улыбкой смотрела на него.

— Хорошо, — сказал он покорно. — Смейся, если хочешь.

Надевание пледа не было действием, повышающим чувство собственного достоинства, особенно с учетом того, что самый эффективный способ заключался в том, чтобы лечь на сложенный плед и заворачиваться в него, крутясь, как сосиска на гриле. Джейми мог надевать его, стоя, но у него была большая практика.

Его борьба с пледом, может быть, намеренно преувеличенная, была вознаграждена хихиканьем Брианны, которое в свою очередь произвело успокаивающее действие на ребенка. К тому времени, когда Роджер, наконец, уложил все складки и петли, оба выглядели раскрасневшимися, но счастливыми.

Роджер поклонился им, взмахнув рукой, и Бри похлопала себя по бедру, аплодируя одной рукой.

— Потрясающе, — сказала она, одобрительно разглядывая его. — Видишь папу? Красивый папа!

Она повернула Джемми лицом к нему, и тот смотрел с открытым ртом на это воплощение мужской славы, потом медленная улыбка расцвела на его лице со свисающими струйками слюны на выпяченных губах.

Роджер все еще был голодным и усталым, но это казалось ему не столь важным. Он усмехнулся и протянул руки к ребенку.

— Хочешь переодеться? Если он наелся и сухой, я могу взять его в большой дом, а ты приведешь себя в порядок.

— Ты думаешь, мне нужно переодеться? — Брианна кинула на него сердитый взгляд. Ее волосы растрепались, платье выглядело так, словно она спала в нем в течение многих дней, и на одной груди было темное пятно.

— Ты выглядишь великолепно, — сказал он, нагибаясь и ловко подхватывая Джемми. — Тише, bhalaich. [98] Ты был достаточно с мамой, и она должна немного отдохнуть от тебя. Пойдем со мной.

— Не забудь свою гитару, — крикнула Бри ему вслед, когда он подошел к двери. Он удивленно оглянулся не нее.

— Что?

— Па, хочет, чтобы ты пел сегодня. Подожди, он продиктовал мне список.

— Список? Какой?

Он хорошо знал, что Джейми Фрейзер не понимал музыку, и его немного задевало, что его самое большое мастерство было тем, чего Фрейзер не ценил.

— Песен, конечно, — она нахмурила брови, вспоминая список. — Он хочет, чтобы ты пел «Ho Ro!», «Birnie bouzle» и «Большой тюлень». [99] Ты можешь петь другие песни между ними, сказал он, но он хочет именно эти, а потом ты должен перейти к милитаристским песням. Он не называл их так, конечно, но ты поймешь меня — «Килликранки», «Холмы Кромдейла» и «Битва при Шерифсмуире». [100] Только старые песни, сказал он, никаких песен 45-ого года, кроме «Джонни Коупа», [101] он хочет, чтобы ты обязательно спел ее в конце. И…

Роджер уставился на нее, выпутывая ногу Джемми из складок пледа.

— Я даже не думал, что твой отец знает названия песен, не говоря уже о том, что имеет какие-то предпочтения среди них.

Брианна встала и вытащила длинную деревянную заколку, держащую ее волосы. Густые рыжие волосы упали каскадом на ее лицо и плечи. Она обеими руками откинула их назад и покачала головой.

— Вряд ли. Имеет предпочтения, я имею в виду. У па полностью нет слуха. Мама говорит, что у него хорошее чувство ритма, но он не может отличить одну ноту от другой.

— Я думаю также, но почему…

— Он, возможно, не слышит музыку, но он слушает, — она смотрела на него, проводя гребенкой по спутанным волосам. — И он наблюдает. Он знает, как люди реагируют, и что они чувствуют, слушая твои песни.

— Да? — пробормотал Роджер. Он почувствовал искру удовольствия при мысли, что Фрейзер заметил воздействие его музыки, даже если лично не ценил ее. — Он хочет, чтобы я подготовил людей? Привел в нужное настроение прежде, чем он возьмется за них?

— Вот именно, — кивнула она, развязывая шнурки на лифе. Внезапно освободившиеся груди качнулись под тонким муслином ее рубашки.

Роджер переступил с ноги на ногу. Она уловила это движение и посмотрела на него. Медленно, она взяла груди в ладони и приподняла их, глядя в его глаза с легкой улыбкой на губах. На мгновение ему показалось, что он перестал дышать, хотя его грудь продолжала подниматься и опускаться.

Она первая прервала момент, опустив руки и повернувшись, чтобы отыскать в сундуке одежду.

— Ты знаешь, что он задумал? — спросила она, приглушенным голосом из недр сундука. — Он поставил этот крест перед вашим отъездом?

— Да, — Джемми раздраженно пыхтел, как игрушечный паровоз, взбирающийся на холм. Роджер сунул его под руку, придерживая маленький толстый животик ладонью. — Это огненный крест. Ты знаешь, что это?

Она распрямилась над сундуком, прижимая к груди чистую рубашку и выглядя немного встревоженной.

— Огненный крест? Ты имеешь в виду, он будет жечь его во дворе?

— Ну, не до конца, нет, — свободной рукой он снял со стены бойран [102] и щелкнул по нему, проверяя натянутость кожи, в то же время кратко объясняя про традицию огненного креста. — Это делается очень редко, — закончил он, убирая бойран подальше от цепких ручонок Джемми. — Я не думаю, что это делалось в Высокогорье после восстания. Твой отец говорил мне, что видел этот обычай однажды. Будет интересно посмотреть его здесь.

Полный исторического энтузиазма, он не замечал, что Брианна не была так восторженна.

— Может быть, — сказала она с тревогой в голосе. — Я не знаю… но у меня мурашки от этого.

— А? — Роджер с удивлением поглядел на нее. — Почему?

Она пожала плечами, и сняла грязную рубашку через голову.

— Не знаю. Возможно, потому что я видела горящие кресты в вечерних новостях по телевизору. Ты знаешь про ку-клукс-клан? Может быть, на британском телевидении не сообщают — не сообщали — о таких вещах?

— О ку-клукс-клане? — Роджера фанатики интересовали меньше, чем голые груди Брианны, но он приложил усилия и сосредоточился на разговоре. — О, да, я слышал о них. Как ты думаешь, откуда у них это название?

— Что? Ты имеешь в виду…

— Несомненно, — сказал он бодро. — Они получили его от горских иммигрантов, от которых они, кстати, и произошли. Клан, да? Может быть даже, — добавил он, озаренный мыслью, — все началось сегодня вечером. Традиция, которая перешла из Старого света в Новый. Ведь может же быть так?

— Так, — слабым эхом откликнулась Брианна. Она натянула чистую рубашку и сейчас отряхивала синее платье, выглядя встревоженной.

— Все когда-нибудь и где-нибудь начинается, Бри, — сказал он мягко. — Чаще всего мы не знаем где и как, и какое это имеет значение, даже если сейчас мы знаем? А ку-клукс-клан возникнет только через сто лет, — он немного приподнял Джемми на бедре. — Мы не увидим его, и не маленький Джеремия и даже, возможно, не его сын.

— Большое значение, — сказала она сухо, затягивая шнурки на лифе платья, — ведь наш правнук может стать Великим драконом.