Речной дурман

Жасмина знала, что ей нужно действовать быстро, до того, как сдадут нервы. Сейчас счет шел на секунды. Она отперла замок у сумки, просунула туда руку, затем повернулась — в руке у нее был пистолет отца, нацеленный на Клода Бодро.

— Какого черта! — заорал он, ошеломленный, делая шаг в ее сторону.

— Не двигаться, мистер Хэнк Ролинз! — приказала Жасмина с торжествующим выражением на лице. Заметив, как его рука потянулась за полу сюртука, она резко добавила:

— Только попробуй! Руки вверх!

Он замер, рука его так и повисла в воздухе у полы пиджака, желваки на лице вздулись, глаза мрачно уперлись в Жасмину.

— Я сказала, руки вверх! — повторила она ледяным тоном.

Наконец Клод поднял руки.

— Ну, ты, сучка продажная! Ты знала, кто я?

— Конечно, знала! — ответила Жасмина и сухо усмехнулась. — И кто бы говорил об измене, Хэнк? После того, что ты со мной сделал, не говоря уже о твоей другой жене из Сент-Луиса и многих других?

Она попятилась спиной к двери, продолжая держать его на мушке, даже не моргая, и свободной рукой открыла защелку двери. Отойдя от двери, она позвала:

— Мари!

Через секунду Мари Бернард появилась в комнате, в ее руке тоже был револьвер: второе дуло смотрело на Хэнка Ролинза.

— Бог мой! — воскликнул он, оторопело переводя взгляд с Жасмины на Мари. — Бабы? С оружием? Что-то здесь не то!

— Заткнись и снимай пиджак, — скомандовала Жасмина. — Медленно!

Так как он не двинулся с места, Жасмина взвела курок и сказала:

— Я вижу, что ты сомневаешься в том, что у меня хватит духу выстрелить, не так ли, Хэнк? Знаешь, дело в том, что Натчез — довольно опасное место для проживания. Когда мне было двенадцать, мой отец научил меня, как заряжать и пользоваться этим пистолетом, — так, на всякий случай, если я вдруг окажусь в беде, когда его не будет поблизости. Я подстрелила пару белок и даже скунса, забежавшего в наш сад.

Она усмехнулась.

— А в тебя мне будет попасть значительно легче, чем в скунса, Хэнк. Не так ли, Мари?

И хотя Мари с побледневшим лицом напряженно и не отрываясь следила за каждым движением их опасного пленника, она нашла в себе силы кивнуть Жасмине.

— Ну! Сюртук долой! — приказала Жасмина Хэнку.

Со злобой глядя на Жасмину, Хэнк снял с себя сюртук. Увидев револьвер, заткнутый у него за пояс, Мари сказала:

— Жасмина, разреши мне взять у него оружие.

— Нет! — решительно ответила Жасмина, успев удержать ее за рукав. — Не подходи к нему близко. Нельзя, чтобы он схватил и обезоружил тебя.

А Хэнку она сказала:

— А теперь возьмись двумя пальцами за приклад и вытащи пистолет из-за пояса. Сделай это двумя пальцами левой руки. И медленно, а то, я клянусь, ты можешь считать себя покойником.

Как только Хэнк осторожно достал пистолет из-за пояса, она сказала:

— А теперь положи его на край стола. Осторожно. Теперь отойди от него.

Глядя не отрываясь на Жасмину, Ролинз подчинился.

Жасмина кивнула Мари.

— Все в порядке, Мари, теперь можешь взять оружие.

Мари сделала несколько шагов вперед и взяла пистолет Хэнка, ни на секунду не сводя глаз с Ролинза.

— Что дальше? — прорычал Хэнк, глядя на женщин с искаженным от злобы лицом.

— Снимай одежду, — спокойно сказала Жасмина.

— Черта с два! Сначала ты голой забегаешь! — ответил он, злобно сверкая темными глазами.

— Посмотрим! — ответила она в тон ему.

Она направила дуло пистолета ему в живот, затем опустила его ниже.

— Но я обещаю, что ты будешь умирать очень медленной и мучительной смертью.

— За что ты так со мной? — потребовал он ответа, кипя от ярости.

— За что? И ты еще спрашиваешь, за что? После того как ты пытался убить меня и человека, которого я люблю?

Глядя прямо Хэнку в глаза, она продолжала:

— Я поступаю так потому, что уже давно настало время, чтобы ты, Хэнк Ролинз, почувствовал, каково это быть жертвой — быть униженным! А теперь раздевайся! Будь ты проклят!

— Ладно! Разденусь. — Поглядывая на Жасмину и Мари, он быстро разделся до кальсон.

— Снимай все! — потребовала Жасмина.

У Ролинза отвисла челюсть.

— Ты шутишь!?

— По-твоему, это похоже на шутку?

Ролинз бросил дикий взгляд с Жасмины на Мари. Затем, не найдя в их лицах жалости, он выругался и начал расстегивать пуговицы своего зимнего исподнего.

Через несколько мгновений Хэнк Ролинз совершенно голый стоял перед Жасминой и Мари, пылая ненавистью. Жасмина протянула назад руку и открыла дверь, после этого она отступила в сторону и, взяв Мари за рукав, потянула ее к себе.

— А теперь иди на палубу! — сказала она Ролинзу.

— Ты что? С ума сошла? — прошипел он, не веря услышанному. — Женщина, ведь сейчас почти декабрь?!

— Выходи на палубу!

Другого выхода, кроме как выйти голым на холодную палубу, у Ролинза не было. Жасмина и Мари шли следом с пистолетами, направленными ему в спину. Жасмина с облегчением отметила, что на палубе, кроме них, никого не было видно.

Ролинз приблизился к борту, затем обернулся к Жасмине, дрожа всем телом от ярости и холода.

— Ну?

Жасмина немного помедлила, внимательно всматриваясь в береговую линию. Она улыбнулась, когда заметила знакомую бухточку невдалеке от Бейконз Лэндинг. Ее расчет был точным! Улыбнувшись Ролинзу, она скомандовала:

— Прыгай!

— Ты с ума сошла!

— Прыгай, черт возьми!

Бормоча ругательства, Ролинз быстро взобрался на борт и прыгнул с него в черные воды Миссисипи.

Жасмина подошла к борту и с удовлетворенной улыбкой смотрела, как голое тело Ролинза скрылось в воде.

— Кончено! Слава Богу! — прошептала Мари, встав рядом с Жасминой. Она перевела дух и перекрестилась.

Жасмина повернулась к Мари и крепко обняла свою подругу. А затем она разразилась смехом и хохотала до тех пор, пока из ее глаз не брызнули слезы.

В небольшой бухте рядом с Бейконз Лэндинг шериф Дойль Мёрчинсон сидел в весельной лодке со своим заместителем, спешно назначенным именно по этому делу, в ожидании, когда пройдет «Красавица Миссисипи».

— Господи, хочу надеяться, что мисс Дюброк знает, как действовать сегодня, — уже в который раз бормотал про себя Мёрчинсон. — Когда я вчера вечером возвратился в город, она и ее подруга уже имели план действий. Я наведывался в тот гостиничный дом на Уотер-стрит, чтобы арестовать Ролинза самому, но этот проходимец уже снова переехал. Я могу только надеяться, что на встречу с мисс Дюброк на корабле сегодня вечером он заявился.

— Бьюсь об заклад, что заявился, — сказал заместитель. В борт их ялика плеснула волна.

— Он хочет получить от нее деньги, не так ли? А для него там будет сюрприз, и не один, — закончил он с сухим смешком.

Мёрчинсон кивнул.

— Будет, будет. Мисс Дюброк сказала, что завлечет этого голубка для нас. Она сказала, что нам придется согласиться с ее планом, в противном же случае нам и надеяться нечего на то, чтобы когда-нибудь поймать Ролинза. Ведь его дружки прочесали «Красавицу» перед отплытием. Господи, остается только надеяться, что она знает, что делает.

В этот момент они оба насторожились, так как показалась «Красавица Миссисипи». А через несколько секунд они увидели, как голый мужчина прыгнул в воду с палубы.

— Ей-Богу, ей это удалось! — воскликнул Мёрчинсон, хлопая в ладоши и расплываясь в улыбке, в то время как пароход прошел мимо них в сторону излучины реки. Слегка подтолкнув локтем помощника, он добавил: — Как я и думал! Сработано как часы, парень! А теперь живо! Гребем вовсю!

Они подгребли к Хэнку Ролинзу, чтобы вытащить его из воды. Мёрчинсону было ясно, что он не уйдет далеко: нагишом в ледяной воде, да к тому же до берега не меньше нескольких сотен ярдов. Тем не менее Мёрчинсон ни на минуту не упускал из виду человека, барахтавшегося под луной в серебристой воде. Очень скоро двое в гребной лодке настигли Ролинза и втащили его на борт, кашляющего и отплевывающегося. Мёрчинсон надел на Ролинза наручники, а помощник набросил на него грубое шерстяное одеяло.