Милая пленница

Глава 28

Утром следующего дня, чуть свет, Хоук отослал торопливо нацарапанную записку мадам Грез, знаменитой лондонской портнихе. Он улыбнулся, представив удивление и любопытство, которые должно было вызвать его приглашение. Мадам Грез высоко поднялась под протекцией герцога, одолев множество нелегких ступеней, и Хоуксворт, большой знаток и ценитель женской красоты и нарядов, был для нее желанным заказчиком — и весьма щедрым.

Но мадам Грез не сумела бы стать модной портнихой, не имеющей себе равных, будь у нее за душой лишь помощь герцога и ничего больше. Нет, мадам Грез — или мисс Грэй, как ее звали, когда Хоук нашел ее в маленьком прибрежном городке возле Брайтона и увез в Лондон, — была по-настоящему талантлива.

И никаких признаков вульгарного любопытства нельзя было обнаружить в ее ответе, присланном на Бедфорд-сквер менее чем через час: «Мадам Грез будет счастлива встретиться с герцогом Хоуксвортом в одиннадцать часов».

«Да, мисс Грэй многому научилась», — подумал Хоук, пробежав записку глазами. И на его губах проскользнула улыбка.

Ровно в одиннадцать Хедли проводил в роскошную дневную гостиную маленькую стройную женщину с гладкой кожей и черными как смоль волосами. Александра неохотно спустилась вниз, чтобы встретиться с портнихой.

Мадам Грез в скромном платье из серого кашемира с брошью у ворота выглядела совсем не так, как ожидала Александра.

— Так вы и есть моя клиентка, oui? — улыбаясь, спросила маленькая женщина. В ее речи слышался легкий французский акцент. — Но вы так похожи на… — Она смущенно умолкла и порозовела.

«Опять эта чертова Изабель», — подумала Александра, а потом вдруг вспомнила, что Изабель умерла, и чуть заметно содрогнулась.

— Я Александра Мэйфилд… э-э… родственница герцогини Хоуксворт. — При этом Александра подумала, что ей бы следовало научиться врать как следует. — Герцог весьма высоко ценит ваше искусство, — добавила она, приглашая портниху сесть у окна.

— Месье герцог очень добр. Для меня будет большой честью шить наряды для такой прекрасной женщины, как вы. — Маленькая головка портнихи по-птичьи склонилась набок, и мастерица внимательно оглядела Александру с головы до ног. — У вас очень яркая внешность, так что мы должны отказаться от пастельных тонов, принятых для дебютанток. Ваши огненные волосы требуют красок сочных и дерзких — для вечерних туалетов это может быть цвет ляпис-лазури или, например, изумрудно-зеленый.

— Боюсь, тут какое-то недоразумение, — встревожилась Александра. — Мне вообще-то не нужны туалеты, о которых вы говорите. Я…

Дверь гостиной распахнулась, и на пороге появился герцог Хоуксворт. Он благодушно оглядел сидевших рядышком женщин.

— О, мисс Мэйфилд, мадам Грез, — боюсь, я опоздал. Битва при Гастингсе заняла куда больше времени, чем я предполагал. Но я вижу, вы уже познакомились.

Хоук подошел к холодному камину, прислонился плечом к золоченой полке и оперся ногой о решетку. Он заметил раздражение Александры, и его глаза насмешливо блеснули.

— Вы понимаете, мадам, ничего слишком эффектного, вызывающего. Мисс Мэйфилд не хочет привлекать к себе лишнего внимания. Несколько платьев для улицы, костюм для верховой езды, два-три вечерних туалета — ну, я думаю, для начала этого достаточно.

Глаза маленькой женщины удивленно расширились, но она мгновенно совладала с собой.

— Mais oui, мсье герцог, — как говорится, соответственно обстоятельствам, но не выходя за рамки, так? Однако при внешности мадемуазель она, я думаю, будет иметь успех в любом наряде. Я понимаю, все должно быть comme il faut.

— Совершенно верно, — согласился герцог. — При ее волосах и цвете кожи о пастельных тонах не может быть речи, само собой. Богатые краски — это то, что нужно. Лазурь, нефрит… Даже красновато-коричневый, я думаю. Вы принесли образцы?

Чтоб им обоим! Они говорили о ней так, словно она была безмозглой куклой! Александра кипела гневом, а мадам Грез, кивнув герцогу, вышла на секунду, чтобы позвать двух своих помощниц. Они появились, нагруженные тканями, куклами, одетыми в образцы платьев, с различными отделками… И вскоре вокруг Александры все сверкало и переливалось разными оттенками атласа, бархата и тафты.

Александра обнаружила, что герцог Хоуксворт отлично разбирается в тайнах дамских туалетов. Он с искренним интересом вникал в каждую деталь будущих туалетов Александры, вплоть до белья.

Пока Александра молча сидела в стороне, кипя бешенством, герцог и портниха оживленно обсуждали цвета и качество тканей. Но Александра держалась крайне отчужденно даже тогда, когда мадам Грез накидывала на ее плечи шелка.

— Ничего красного, мне кажется, — холодно заметил герцог.

Портниха бросила на него быстрый внимательный взгляд и тут же убрала в короб темно-алый бархат.

— Да, вы правы… это не подойдет. Но темный нефрит, пожалуй, годится — цвет богатый и теплый, и в нем есть некая нежность…

Серые глаза Хоука остро глянули из-под лениво прикрытых век.

— Отлично. Для начала подготовьте три костюма для прогулок и два вечерних платья. Нам они понадобятся через два дня.

Портниха изумленно разинула рот.

— C'est une plaisanterie, non? — Герцог промолчал, и женщина твердо сжала губы. — Bien. Это будет трудно, однако… — Мадам Грез повернулась к Александре. — Если мадемуазель не против, мы могли бы, чтобы сэкономить время, сделать нечто вроде примерки прямо сейчас. Иначе просто невозможно будет закончить все в срок.

Две пары глаз смотрели на Александру, а она по-прежнему ощущала себя куклой, которую вертели руки помощниц портнихи.

— Против? — ледяным тоном произнесла она. — А почему? Кто я такая, чтобы отказывать двум таким специалистам? — Вздернув подбородок, с пылающими щеками она вышла из гостиной, старательно избегая взгляда Хоука.

Уже на следующий день мадам Грез явилась с двумя костюмами для улицы и вечерним платьем. Мрачная Александра молча выполняла все просьбы маленькой портнихи, заявившей в конце концов, что все сидит безупречно. И Александра, оглядев себя в большом зеркале, поневоле вынуждена была признать, что шерстяное платье бутылочно-зеленого цвета великолепно. Оно мягко облегало тело, подчеркивало красоту волос и кожи; оно было отделано лентами рубинового и изумрудно-зеленого цветов.

Александра подумала, что эти ленты, украшающие платье по рукавам, подолу и талии, слишком эффектны для девушки, подыскивающей место гувернантки, но портниха убедила ее, что в платье ничего нельзя изменить.

— Mais non! — в крайнем волнении воскликнула она. — Тут все соответствует одно другому! Без лент платье станет… о, конечно… скучным, неэлегантным.

Видя искреннее огорчение портнихи, Александра невольно рассмеялась.

— Хорошо, мадам, я согласна. Не думаю, что мне следует спорить с вами на подобные темы.

Маленькая женщина умолкла на несколько секунд. Она рассматривала Йоркские лайковые перчатки рыжевато-коричневого цвета и черные полуботинки, дополнявшие наряд. Когда она наконец посмотрела на Александру, выражение ее лица было чрезвычайно серьезным.

— Я просто доверяю своим глазам, мадемуазель. Вы не должны думать, что с моей стороны это лесть.

Александра, тронутая ее искренностью, внезапно обняла женщину за талию.

— Честно говоря, я, наверное, кажусь ужасно неблагодарной, а вы так добры! Извините меня, мадам!

— О, что вы! — Портниха с философским видом пожала плечами. — Что тут извинять? Это вы должны меня простить, если я вас чем-то обидела. — Она взяла широкий плащ из темно-зеленой шерстяной ткани и набросила его на плечи Александры, а потом отступила назад, изучая общую картину. — Regardez! Такие плащи — последний крик моды. Надеюсь, вы не сомневаетесь в этом?

Александра, глядя на себя в зеркало, вынуждена была признать, что портниха добилась ошеломляющего эффекта. Платье выглядело богатым, но не слишком броским, и оно изумительно подходило к ярким волосам и нежной коже Александры. И в этот момент девушка поняла, почему туалеты мадам Грез стоят таких безумных денег.