Долгих лет царствования (ЛП)

Я не хотела думать о нём, как о живом существе – от этого становилось слишком жутко.

Наконец-то мне стало совсем уж невмоготу быть одной. Может, Фицрой не спал? Смог бы мне помочь?

Я поднялась по лестнице, постучала в дверь его покоев, но никто не отвечал. Повторила стук.

Ничего.

- Фицрой? – может быть, он спит? – Фицрой? – я легонько толкнула дверь.

Лампы внутри пылали, по комнате разливался тёплый свет. Я проскользнула внутрь, оставляя дверь слегка приоткрытой.

В спальне тоже пылали огни, но Фицроя нигде не было.

Так странно. Он не в лаборатории, не спит – может быть, разминулись в коридоре?

Впрочем, лампы показывали, что далеко он не ушёл – скоро вернётся.

Я подошла к полкам у задней стены комнаты. Вопреки тому, что он был здесь лишь пару недель, в шкафу уже стояли книги – какие-то романы, книги по истории, что-то о науке. Улыбаясь, я взяла одну из них – точно то же, что нравится мне.

Несколько листов бумаги выпали из книг на полке. Один из них скользнул по полу, и я наклонилась, чтобы поднять его.

Неразборчивый почерк – письмо от его отца.

Это личное. Я не имела никакого права это читать, уж точно не без его разрешения, но отчего-то мне становилось не по себе – я рассмотрела одно только слово. Наследник.

Я не могла остановиться. Читала слишком быстро, словно от времени зависела тяжесть преступления – но слова были бессмысленными, терялись, и мне пришлось скользнуть взглядом по ним медленнее.

Они всё ускользали, во второй, третий, четвёртый раз…

Проект указа, что гарантировал, что Фицрой никогда не унаследует трон.

Мои руки тряслись. Я потянулась к другим бумагам – король запрашивал мнение своего совета. Его болезнь стала для него наукой, он теперь должен заботиться о наследнике… Он должен убедиться, что корона будет в надёжных руках. Если у него не будет детей, то пусть наследует его брат…

А третье письмо говорило об изгнании фицроя. Он всё анализировал, насколько ценным тот был, было бы его изгнание таким уж важным… Может быть, это единственный путь? Король противился – ведь тот был его сыном, - но после всего согласился, что трудно будет подобрать должную альтернативу.

- Фрея? Что ты делаешь?

Я подскочила. Фицрой стоял в дверях, всколоченный после сна, и я сжала бумаги крепче.

- Что это?

Кровь отхлынула от его лица.

- Фрея, - осторожно промолвил он. – Я знаю, как это выглядит, но…

- Ты знаешь, как это выглядит? – рассмеялась я – получилось слишком уж зло. – Скажи мне, что ты этого тут не оставлял. Что это Холт пытался меня настроить!

Он не ответил.

- Ты это от меня спрятал! Холт не ошибался, - мне стало плохо, - ты знал, что отец тебя наследником не сделает. Он хотел тебя изгнать – и ты скрыл это от меня!

- Да. Но, Фрея, пожалуйста, послушай…

Он шагнул ко мне – и сердце едва не вылетело из груди.

- Ну что ты можешь сказать?

- Я не знал, что планировал папа. Поверь. Я только прочитал это в твоей лаборатории, клянусь!

- Так почему же ты это от меня скрыл?

- Запаниковал! Не знал, что будет, если кто-то узнает, твои советники и так мне не доверяют…

- И ты очень удивлён?

- Я не хотел, чтобы и ты мне не доверяла! Я думал, если ты не прочитаешь, Фрея, я… Ты должна мне поверить! Паника не означает, что я…

- Ты мне лгал. Ты… - мне казалось, что эта мысль украла моё дыхание – но я должна была помнить о важном. Не о нас. Нас – нас никогда не существовало. – У тебя был мотив, Фицрой. Вот почему ты скрыл это. Во что я должна верить?

- Я сказал тебе. Той ночью я потерял всё, что у меня было.

- Ты бы потерял всё, если б та ночь не случилось! Скажи мне, Фицрой! Скажи, что ты ничего не получил от его смерти! – меня колотило от гнева и страха – казалось, слова обрушились камнями на меня. Лицо Фицроя стало мертвенно-белым. – Потому ты меня целовал? Потому говорил, что любишь? Чтобы просто… отвлечь?!

- Нет, Фрея, - он рванулся вперёд, а после, заметив мою дрожь, замер, словно кто-то остановил его. – Я говорил правду. Я думаю, что ты лучшее из всего, что было в моей жизни. Пожалуйста…

- Прекрати лгать!

- Я не лгу! Фрея, послушай… - он вновь подошёл ближе, но руки всё так же дрожали. – Да, я знаю двор. Попытайся я отвлечь тебя, окрутить, думаешь, у меня бы получилось? Не я ли говорил, что надо делать, как надо действовать, что надо спешить? Зачем… Да разве так лгут? Тогда я бы постоянно поддакивал…

- Ты умён! Ты мог вычислить наилучшую стратегию!

Он содрогнулся.

- Прошу, Фрея, выслушай меня. Позволь мне объяснить.

- Нет, - если он и раньше лгал, то, может быть, и сейчас – а я и не узнала бы? Ведь я так наивна! Он доказал это – и если б я проигнорировала это только потому, что хотела, как бы я выжила? Идеальная жертва! Всегда преисполненная сомнений, изолированная от общества! Фицрою надо было лишь помочь мне, притвориться таким, как я – и я пропустила бы всё, что свидетельствовало о предательстве!

- Если ты хочешь, чтобы я тебя выслушала, чтобы я тебе доверяла – ты останешься здесь и дождёшься стражи. Попытаешься сбежать – и я пойму, что ты виноват. А если ты не виновен, как сам говоришь, то всё будет хорошо.

- Ты ведь поверишь, если я скажу правду? Или нет – как сейчас?

Я заставила себя смотреть ему в глаза – руки всё ещё дрожали.

- Поверю.

Фицрой не бежал. Я привела стражу к его двери, дала строгие инструкции – никого не пускать без моего разрешения. В горле застыл комок – и от каждого слова мне становилось всё хуже.

Я не могла позволить себе расстраиваться. Следовало сосредоточиться. Стэн всё ещё надвигался на столицу, убийцу мы не нашли, и если виновен Фицрой – поверил ли бы Стэн, что я тут ни при чём? Ведь я его друг – я под подозрением. Как и говорил Холт.

Я должна была передать Фицроя Стэну – убедиться, что это совпадает с его версией о справедливости. И если он виновен… Если это Фицрой всех убил...

Я почти рванулась в свои покои – и мир поплыл вокруг меня. Стоило только оказаться за дверью, и я рухнула на кровать, позволяя рыданиям задушить меня. Дэгни громко мяукала, пытаясь ткнуться лбом мне в предплечье, но я проигнорировала её.

Нежная рука легла мне на плечо.

- Фрея? – Мадлен. Я повернула голову, даже сквозь слёзы видя, как она была хорошо. Да, волосы были заплетены в косы, глаза затуманил сон, но даже беспокойство её не портило. – Что не так?

- Всё, - выдохнула я. – Всё, - я села на кровати. Мадлен устроилась рядом со мной, и Дэгни запрыгнула на колени, всё ещё сожалеюще мяукая. Я легонько провела ладонью по её голове.

- Что случилось?

- Мадлен… - слова не хотели вырываться на свободу. – Это Фицрой. Я думаю, это был он. Он мне лгал. Отец собирался изгнать его, и… я не знаю, что и думать, но должна была взять его под стражу, а теперь не знаю, что делать…

- Тише, - Мадлен обняла меня, пробежалась пальцами по волосам. – Тише. Всё будет хорошо, Фрея.

- Но он не мог! Я доверяла ему, а теперь…

- Ты совершенно уверена, что это был он? – тихо сказала она. – На него не похоже.

- Не знаю! Но он лгал, прятал улики, спрятал письма!

- Что случилось? – в дверях появилась Наоми, всё ещё щурясь ото сна. – Фрея, ты в порядке?

Я покачала головой – и она больше ничего не спрашивала. Только подошла ближе, опустилась на кровать, нежно положила руку мне на плечо.

- Ты должна понять, - промолвила Мадлен. – И даже если он виновен… Я так долго знала его, Фрея! Он – один из немногих, кто… Может быть, он полагал, что на то есть веские причины? Может быть, это было…

- Причины? Какие причины считаются вескими, чтобы убить стольких людей? И Стэн атакует – если я хочу его остановить, то не могу быть милосердной! Стэн никогда не простит мне. Я просто не могу! И не представляю, что он мог это сделать!

- Нет, - вздохнула Мадлен. – Никто не хочет верить, что это один из его родных.

- Но что делать? Придётся объяснить, почему он сбежал – и люди будут виноваты!.. Но я не могу отпустить его – не могу!