Соблазнить дьявола

Спустя час они снова появились на улице, походка была уже не столь энергичной, но шаг оставался твердым. Густой туман с Темзы заглушал стук лошадиных подков и скрип колес экипажей, проезжавших по улице. Маркиз шел непринужденным шагом, пока троица обходила собор Святого Павла и направлялась в Чипсайд. Когда они спустились по Я крутой лестнице под табачный магазин, стало ясно, что их Я цель – отвратительный притон Галларда.

Она знала, что для нее вход туда закрыт. Еще спустя два Я часа, когда она уже с тоской думала о теплой постели, намеченная ею жертва, наконец, вышла и, пошатываясь, двинулась в еще более опасный район Ист-Энда. Проклятие, Девеллин или очень смел, или очень глуп. Она плотнее запахнула плащ и нащупала свой нож.

Мужчины остановились на Куин-стрит, чтобы закурить сигары, потом свернули к реке и перешли мост, громко разговаривая по обычаю людей, которые слишком много выпили. Она поотстала, хотя это теперь не имело значения. Она поняла, куда они направляются.

«Якорь» был старой гостиницей на берегу реки, где частенько собирались пираты, контрабандисты, воры, а порой и важные птицы, желающие позабавиться. В «Якоре» посетители могли получить все, что им требовалось: опиум, контрабандный бренди, плотские утехи на любой вкус.

Черный Ангел знала это место, правда, не очень хорошо. Маркиз с приятелями исчез за дверью, и она, выждав минут десять, тоже вошла. Небритый, усталый владелец гостиницы даже бровью не повел, когда она постучала золотой гинеей о стойку перед ним и спросила заднюю комнату, вдали от реки.

Наверху она распахнула окно и быстро осмотрела наружную стену гостиницы. Темно. Пустынно. Крепкая сточная труба, низкая садовая стенка. То, что нужно. Она сбросила плащ, открыла маленький саквояж, подкрасила губы и спустилась в бар. Там было темно, но она все же разглядела, что Девеллин и его товарищи сидят недалеко от входа, занятые игрой в карты с тремя довольно грубыми типами. Проходя мимо, она кончиками пальцев скользнула по плечу соседа Девеллина.

Но обернулся маркиз и немигающим взглядом проводил ее.

– Чего тебе налить? – спросил бармен, когда она подошла к стойке.

– Пожалуй, глоток атласного, дорогуша. Облокотившись на стойку бара, она повернулась, чтобы оглядеть помещение. Большинство столов было занято, пахло застоявшимся табачным дымом и кислым элем.

Бармен подвинул ей выпивку и наклонился.

– Должен предупредить, мисс, – тихо сказал он. – Мы не хотим тут никакого беспокойства.

Она с деланным удивлением повернула голову:

– О чем ты, дорогуша? Я что, похожа на ваше беспокойство?

Проститутка в красном бархатном платье сразу привлекла внимание Девеллина. Вряд ли можно было не заметить, как ее рука, на удивление чистая, с длинными пальцами, ласкающе скользнула по плечу Аласдэра Маклахлана. Но Аласдэр этого не заметил. На столе была его ставка в пятьдесят крон, а в руке, дрожавшей от возбуждения, полная горсть карт. Ему сейчас не до согревания простыней с какой-то девкой.

Не должно было занимать это и Девеллина. Но поскольку он проигрывал, то искал повод немного отвлечься и смотрел, как проститутка, облокотившись на стойку, заказала себе джин. Господи! Она явно не в его вкусе. К тому же высокая, с грудью, которая чуть ли не выпадала из декольте, едва прикрывавшего соски. Кричащая рыжина ее волос так резко контрастировала с бархатным платьем, что ее вид мог бы остановить почтовую карету. Опершись локтем на стойку бара, девка нагло обозревала шумное помещение. Короче, она выглядела тем, кем и была, – безвкусно разодетой портовой шлюхой с большой грудью.

Но ее глаза… Они совсем не соответствовали вульгарному облику. Это были глаза проницательной, умной женщины. Девеллин продолжал наблюдение, пытаясь определить их цвет. Скулы у нее довольно высокие, они придают ее лицу кроличье выражение, зато рот неплох, в уголке крошечная мушка, чем-то досаждавшая ему. Но женщина, опустив ресницы, все еще смотрела на Аласдэра.

Это начало раздражать его. Заказав вторую бутылку бренди, Девеллин протянул руку за картой. Человеку, столько выпившему, как он, видимо, не следовало продолжать игру. Но Аласдэр настаивал. Конечно, ведь ему сегодня везло. Чего не скажешь о Девеллине. К несчастью, он должен был это признать.

Женщина снова прошла мимо, теперь задев бедром стул Аласдэра. Напрасно. Тот держал целую кучу пик, достаточную, чтобы обыграть всех и очистить от денег весь стол. Он был опытным игроком.

Маркиз отодвинулся от друга и начал размышлять, чем бы ему заняться. Сам не зная почему, он хотел проститутку в красном платье, дьявол побери. Хотел, и все. Может, его просто раздражает ее упрямство? За целый вечер она ни разу даже не взглянула на него, что странно. Женщины всегда это делали, хотя бы по причине его габаритов. Возможно, собиралась подразнить его. Или он вообще не в ее вкусе? А может, и в ее? Попрощавшись с друзьями, маркиз забрал все, что осталось от его денег, и пошел выяснять.

Да, он явно в ее вкусе.

– Чего надо такому большому здоровому самцу, как ты? – усмехнулась она. – Думаю, с тебя следует просить дополнительно.

Маркиз схватил ее за руку и потащил к лестнице.

– Тебе может настолько понравиться, что ты отдашь назад мои деньги.

На полпути Девеллин остановился. Дьявол, он кое-что забыл. Он развернул ее лицом к себе:

– Как тебя зовут, женщина?

– Руби. – Несмотря на ужасный просторечный выговор и странный голос, режущий слух, имя было произнесено так вкрадчиво, что у него побежали мурашки. – Руби Блэк.

Похоже, Руби Блэк, знала, что делать. Слава Богу. Он сейчас не в том настроении, чтобы обучать девственницу или ограничиться кратким совокуплением. Уход Камелии оставил у него чувство утраты и сексуального разочарования. Он в настроении иметь женщину, которая может предаваться этому занятию усердно и весьма долго.

– Сколько за всю ночь, Руби?

– Право! – жеманно сказала Руби.

Но цену назвала. И он с радостью согласился. Убрав деньги, она взглянула на него из-под густых темных ресниц.

– Я – Девеллин, – буркнул он в качестве представления.

Комната Руби была узкой, неубранной, одна чадящая сальная свеча давала больше вони, чем света. Мебель старая, пол дощатый, но крепкая дубовая кровать, похоже, могла выдержать его вес. Да и какое дело ему до обстановки? Он хотел того, за чем пришел.

Руби провела руками по его груди, затем дразняще коснулась живота.

– Ага, твое нечто особенное, да, мистер Девеллин? Она прижалась к нему, задев бедром уже выступающую плоть, и во мраке он заметил, как расширились ее глаза.

– Не хотела б увидеть его, когда ты станешь, трезв как стеклышко.

Девеллин был польщен. Хотя и не должен бы. Он сейчас полупьян, а женщина просто купленная услуга, и все это лишь хитрость, игра. Но что-то необычное было в ее лице, и ему вдруг захотелось выяснить, что именно.

– Проклятие, – сказал он. – Почему здесь так дьявольски темно?

Руби, судя по голосу, обиделась.

– Я зарабатываю лежанием на спине, дорогуша. А свечи в «Якоре», знаешь ли, пенни за штуку.

Он попытался отступить, но маленькая теплая ладонь сжала его плоть.

– Теперь не уходи, – с некоторым отчаянием прошептала Руби.

Отчаяние – это хорошо. Девеллину нравилось в его женщинах отчаяние. Дьявол, она не его женщина. Она только портовая шлюха. Господи, нельзя же настолько терять голову. Девеллин схватил ее за руку и притянул к себе.

– Слушай, женщина, – процедил он, – я надеюсь, ты опрятна?

Руби смерила его наглым взглядом.

– Я не собираюсь оставлять тебе подарок на память, если ты думаешь это, мой расчудесный.

– Хорошо, – сердито проворчал он. – Теперь мне только не хватало еще заразиться триппером.

Руби отдернула руку и отступила.

– Слушай, мистер Девеллин. Тут много богатых парней, готовых платить за то, что я продаю. Если ты не хочешь это, дело твое. Просто иди дальше, устраивает?

Дьявол побери, уходить маркиз не хотел. В этой женщине, было, кажется, нечто особенное. Но что? Он даже не успел этого понять, и все-таки он ее хотел. Неизвестно почему. Он подумал, что ему хочется ощутить запах похоти на ее коже. Девеллин попытался сдернуть с плеч дешевое бархатное платье, чтобы совсем обнажить ее грудь, но Руби оттолкнула его руку: