Блистательный обольститель

Анне-Лиз подумала, что и она, должно быть, тоже изменилась. Теперь многое казалось незначительным — обиды, гордость, ревность. Ведь завтра они все могут погибнуть.

— О чем ты все время думаешь? — проговорил Дерек ей на ухо. — Ты напугана тем, что нас с Хэйвлокком заперли здесь?

— Да, — ответила она честно. — У меня такое ощущение, что наши спины прижаты к стене. И нам больше некуда бежать теперь.

— Некуда. Мир сузился до самого необходимого.

Ее ресницы поднялись. Он никогда не будет принадлежать ей полностью, как бы ей этого ни хотелось в глубине души.

Все постепенно становились веселее: казалось, они радовались тому, что хоть на время получили передышку в этом аду. Когда же появился профессор Сандервиль, Анне-Лиз тоже ощутила прилив такой радости, какой давно не испытывала.

— Я боялась, что вас убьют, сэр, — сказала она, кинувшись к нему на шею. — Как удачно, что вы отправились в Лакнау!

Голубые глазки профессора заблестели от слез, он крепко обнял Анне-Лиз:

— Я был в великом горе, услышав о смерти Конрана. В полученном мною сообщении говорилось, что и вы убиты. Как я рад видеть вас целой и невредимой! — Он поцеловал ее в щеку, потом сжал ее руки и, слегка отстранив от себя, внимательно вгляделся в ее лицо, — хотя у вас было трудное время, ваша красота осталась такой же ослепительной, как раньше. Вы напоминаете мне розу, пробившуюся сквозь развалины старого аббатства. Благодарение Богу, что такое хрупкое создание выжило в этой разрухе.

Затем он поймал взгляд Дерека, протянул руку и похлопал его по плечу. Он уже давно, еще в Канпуре, догадывался, как сильно Дерек любит Анне-Лиз, и хрипло произнес:

— А, это наш знаменитый преследователь?

Дерек улыбнулся:

— Да, я как терьер, шел по вашему следу, пока не настиг вас в Канпуре.

Профессор вновь обратился к Анне-Лиз:

— Так что же случилось с вами, моя дорогая?

За нее ответил Дерек. Он кратко рассказал профессору, как Анне-Лиз добралась до Алигара, как он нашел ее там, о том, что случилось с ними дальше, пока они не попали в Лакнау.

Рука профессора Сандервиля сжала плечо Анне-Лиз, у которой в глазах теперь тоже стояли слезы.

— Спасенная дважды и за такое короткое время, обязательно будет жить долго!

Анне-Лиз положила руку на плечо профессора Сандервиля и улыбнулась сквозь слезы. Неожиданно в голову ей пришла идея, что с его помощью она может наконец избавиться от Дерека, который все равно потерян для нее — она знала это с того момента, когда покинула Клермор. Если сейчас она разойдется с ним быстро и просто, то это будет лучший выход. Итак, она решила действовать, пока ее разбитое сердце не смешалось:

— Я хотела бы, чтобы вы сели рядом со мной, профессор.

Она указала на место между нею и Дереком. Дерек и профессор испуганно переглянулись. Чтобы предупредить неудобство, Сандервиль сел там, где она просила. Она положила ему в тарелку ветчины и риса, ее веселый голосок раздавался все громче, когда она пыталась вовлечь опешившего профессора в беседу. Она все силы прилагала к тому, чтобы изобразить полное равнодушие к Дереку. Но ее маневр не ускользнул от внимательного Роберта.

Проницательная Мариан тоже заметила усиленное внимание Анне-Лиз к старику и решила обратить это себе на пользу. Она наклонилась к плечу Дерека, протягивая ему сухой крекер, намазанный джемом, и пробормотала хрипло:

— Дорогой Дерек, твоя молодая вдова сражена стариком. Какая провокация!

Дерек не обратил на нее внимания, но это не убавило ее пыла:

— Зачем беспокоиться об Анне-Лиз, когда мы можем развлечь друг друга, и не одними тривиальными сплетнями? — шептала она. — Я, может быть, и замужем, но не стала более холодной, — она еще ниже склонилась к нему. — Я могу напомнить тебе, какой пылкой я была в Клерморе.

— Тебе не нравится терять, да? — тихо ответил он. — А у меня сложилось впечатление, что ты искренне любишь Родни.

— Люблю, но не превратилась в камень, подобно средневековым плакальщицам. Родни еще несколько недель пролежит в больничной койке. И я не вижу причины, почему все это время я должна поститься, — она зазывно улыбнулась, — и скучать. — Ее взгляд скользнул по озабоченной своими мыслями Анне-Лиз. — А почему нет? Возможно, дама твоего сердца будет более сговорчивой, если однажды увидит, что ты отказываешься быть привязанным к ней, как кающийся грешник к своим четкам. Ты упорствуешь, считая ее воплощением добродетели, когда она не… вполне такая. Пора вам перестать видеть друг в друге святых. — Она улыбнулась в ответ на его сузившиеся глаза. — Ты всегда любил меня за мое чувство реальности, помнишь? Так вот, сейчас нет ничего более реального, чем эта ночь. Сегодня пируем, а завтра умрем. — Ее ресницы опустились с притворной скромностью под его проницательным взглядом. — Ты все еще находишь меня привлекательной? — Она дотронулась до его щеки и в этот момент встретила огненный взгляд Анне-Лиз. Тихо рассмеявшись, она опять повернулась к Дереку. — Ты придешь ко мне… когда захочешь, но не слишком тяни. Родни ничего не значит для меня там, где можешь быть ты.

Роберт заметил, как соблазняют брата, но иронический взгляд и что-то новое в выражении лица Дерека говорили о том, что Мариан это не удается. Потягивая приятный портвейн, Роберт, исподлобья поглядывая вокруг, следил за происходящим и многое стало ему ясно. Ему было наплевать на то, что Мариан кружит голову Дереку, гораздо больше его интересовала Анне-Лиз, которая упорно кокетничала с профессором Сандервилем. А Джейн явно была увлечена Дереком, что не нравилось Роберту, хотя он и понимал: Дерек для них всех — героическая личность, окруженная ореолом таинственности.

Между тем все более пламенные и соблазнительные взгляды зеленых глаз Мариан, которые она бросала на Дерека, насторожили Роберта. Он понял, что здесь может завариться такая каша, что ее потом трудно будет расхлебать. Если Родни поднимется с постели, месть за реальную или воображаемую вину может обрушиться на Дерека. «Что же делать?» — думал Роберт.

Роберт прикидывал и так, и эдак, пытаясь решить эту головоломку. Наконец единственный простой ответ был найден. Дерек приехал в Индию с мыслью об одной женщине, и это была не Мариан Лонгстрит, а Анне-Лиз. Ради нее он полностью отказался от наследства, титула и тех перспектив, которые с этим связаны, следовательно, в конце концов он должен получить ее руку и сердце в качестве компенсации. Роберту казалось, что он разгадал маневр Анне-Лиз. Роберт не был последним дураком, чтобы не видеть слишком очевидного предпочтения, которое Анне-Лиз оказывала профессору. Тем самым, вероятно, она пыталась отделить себя от Дерека, которого боготворила, — это Роберт прекрасно знал, наблюдая за ними еще в Клерморе. Наверняка она вышла замуж за другого, чтобы быть свободной, как она придумала, от фатальной зависимости от Дерека. Она вполне способна выйти замуж еще раз из тех же соображений. И совершенно напрасно. Значит, Анне-Лиз должна иметь Дерека.

Мариан должна иметь Родни. Для него же вполне хватит хорошенькой Джейн, чтобы пережить осаду. Таким образом, профессору Сандервилю остаются его лопата и пыльная история, которая и предназначена именно для таких развалин, как он.

— Мисс Уитертон, — обратился к Джейн Роберт, подумав еще несколько минут, — хотя мы провели еще мало времени вместе, должен сказать, что я редко встречал таких храбрых молодых женщин. Не могу выразить, как я сожалею о вашей утрате. Я вижу, что вы еще скорбите о ней, поскольку крайне расстроены даже сегодня. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?

Вздрогнув, Джейн, все внимание которой было занято Дереком, обернулась, ее голубые глаза печально глядели на Роберта.

— Извините меня. Я не думала, что моя поглощаемость своими заботами может показаться невежливой. Я должна признаться, что сейчас думала о вашем брате, а не о печальной судьбе моих родителей. Я имела честь знать полковника Клавеля в Канпуре, пока он не уехал в Англию. Все в военном городке уважали его, и мы очень переживали, когда его ранили в Кибере.