Время перемен

Обессиленные, они лежали в путанице простыней. Голова Фэй покоилась на его плече, а Дрейк гладил рукой ее спину. Фэй была до того измождена, что только стонала. Дрейк приподнялся на локте и прикоснулся губами к ее спутанным волосам.

— Фэй… Я видел, как однажды на лужайке ты репетировала Шекспира.

Фэй не могла произнести ни слова.

— Ты ведь прекрасная актриса! Ты не будешь скучать по сцене?

Фэй подняла голову. Волосы упали ей на лицо, но она откинула их в сторону.

— Не буду, пока ты со мной.

На его губах заиграла лукавая улыбка.

— Не устроить ли нам репетицию?

— Репетицию?

Дрейк привлек ее к себе.

— Не твой ли любимый Шекспир как-то сказал: «Весь мир — театр. В нем женщины, мужчины — все актеры»?

Фэй почувствовала у своего лона все то же твердое и трепещущее нечто, и в ней самой шевельнулось желание.

— Да, это сказал Шекспир.

— В таком случае, моя дорогая леди, — шепнул Дрейк и сжал ладонями ее грудь, — нам придется отрепетировать эту сцену еще раз. Думаю, мы будем репетировать ее очень часто.

Чувственно прогнувшись, Фэй прильнула к Дрейку, ощутила его готовность повторить сцену еще раз и рассмеялась низким грудным смехом.

— Мы будем репетировать так часто, как вы этого пожелаете, сэр.

Эпилог

Дэд Хорс, Вайоминг,

Июль 1890 г.

В этот день, но поводу прибытия в город первого поезда, в Дэд Хорс состоялось грандиозное празднество. На платформе поезд встречал духовой оркестр, слегка фальшиво игравший бравурные марши. Из Шайенна приехали политики, бизнесмены и другие почтенные господа, целый час сотрясавшие воздух громогласными речами во славу железнодорожного строительства. Женщины Дэд Хорс устроили по этому поводу пикник у реки, где выложили па столы столько провизии, что ее хватило бы на несколько таких городков, как Дэд Хорс. Потом были игры, бег наперегонки для детей и скачки для взрослых. Вечером праздник завершился великолепным фейерверком, от которого никто не пострадал.

Мистер и миссис Ратледж с Алексом и Беккой уже въехали во двор своего дома, когда Фэй вдруг почувствовала боль и схватила за руку своего мужа.

— Что случилось, Фэй?

— Ребенок, — выдохнула она. — Требует выхода на сцену жизни.

— Но ведь еще не время!

Фэй молчала. Боль охватила всю нижнюю часть живота.

В одно мгновение Дрейк выпрыгнул из коляски и заметался по двору с криками: «Паркер! Уилл!» На его отчаянный зов не выбежали ни Паркер, ни Уилл. Тогда Дрейк поднял Фэй на руки и понес к дому.

— Есть здесь хоть одна живая душа?

На ранчо никого не было, все отправились на праздник в честь открытия железной дороги. В этот момент ковбои, скорее всего, сидели в салуне и накачивались виски.

— Все хорошо, Дрейк, — прошептала Фэй. — Не поддавайся панике.

— Как же я могу не паниковать? — проворчал Дрейк, взбираясь с Фэй на руках по лестнице на второй этаж.

Фэй готова была рассмеяться, если бы не очередной приступ боли. Она уже дала жизнь двоим детям и, казалось бы, должна была знать, что означает боль в пояснице, которую она почувствовала еще утром. Несмотря на очевидное прибавление веса и форм, Фэй считала, что должна родить не раньше, чем через две недели.

Дрейк положил ее на кровать и отошел к стене. Вид у него был беспомощный и растерянный. На этот раз Фэй рассмеялась. Она не могла ничего с собой поделать, несмотря на боль. Никогда за годы их совместной жизни она не видела Дрейка таки растерянным. Дрейк, ее грозный пират, страстный любовник, верный муж и защитник, растерялся! В этот момент Фэй любила его еще больше, чем прежде, и именно за эту смешную растерянность.

— Пошли Алекса за доктором Телфордом, — скомандовала она спокойным тоном. — Потом принеси сюда чистые простыни. Бекке ничего не говори. Ты ведь знаешь, как она принимает все близко к сердцу.

Дрейк бросился выполнять указания.

— Стой! — Фэй приподнялась на локтях и тут же согнулась от боли. — Помоги мне прежде снять платье и надеть халат.

Дрейк подскочил к кровати.

— Прости меня, дорогая! Помоги нам, Господи! Как же мы такое допустили? — запричитал он по-бабьи.

Фэй выпрямилась, села на кровати и посмотрела на человека, которого любила больше самой жизни. На лице ее появилась слабая улыбка.

— Спектакль еще не окончен, сэр. А нашу сцену мы еще прорепетируем, и я намерена получить от этой сцены удовольствие.

Прежде чем подступил новый приступ боли, Фэй успела заметить удивление на лице Дрейка.

Дрейк вышагивал по двору, не видя и не слыша ничего вокруг, кроме криков роженицы, доносившихся из раскрытого окна его спальни. Он не заметил, как на землю спустилась ночь, и в небе зажглись звезды. Он не замечал вечерней прохлады и ковбоев, толпившихся у кораля. Дрейк слышал только крики жены. Сейчас Фэй плохо, и виноват в этом он!

Четыре года тому назад любовь Фэй помогла Дрейку разрушить тюрьму, которую он сам для себя соорудил. Это была тюрьма страха, злобы и отчаяния. Фэй научила его жить, любить и смеяться. Она заставила Дрейка вновь поверить в себя. Сейчас, в этот волнующий момент, Дрейк не знал, во что верить. Если он потеряет Фэй…

Он остановился, оглушенный тишиной. Из спальни не раздавалось ни звука. Через секунду Дрейк уже мчался к крыльцу. В тот момент, когда он влетел в дом, раздался крик младенца. Дрейк замер перед первым лестничным маршем. На площадке второго этажа появилась Герти.

— Герти, с ней все в порядке?

— Лучше не бывает, — ответила Герти, расплываясь в улыбке. — Фэй уже готова вас принять, сэр. А я пойду взгляну на своих близнецов. Наверное, у Алекса от них уже голова кругом идет.

Дрейк уже ее не слушал. Он взлетел вверх по лестнице и ворвался в спальню. Дрейк едва заметил Рика Телфорда, вытиравшего руки полотенцем, краем глаза он увидел, как доктор прошел мимо и вышел из комнаты. Внимание Дрейка было целиком и полностью приковано к Фэй и свертку, который она держала в руках.

— Привет, — прошептала Фэй.

Роскошные каштановые волосы Фэй слиплись от пота, под глазами темнели круги, на лбу и нижней губе блестели бисеринки пота. Но стоило ей улыбнуться, и Дрейк понял, что более красивой Фэй еще не была.

— Подойди и познакомься со своей дочерью.

Фэй раздвинула покрывало, в которое была завернута новорожденная.

— Подойди, Дрейк, и посмотри. Она похожа на тебя.

— На меня? О, Господи!

Дрейк пересек комнату, не отрывая взгляда от Фэй, и все еще не веря в то, что и мать, и ребенок живы и здоровы. Фэй взяла Дрейка за руку и заставила его дотронуться пальцем до лица ребенка.

— Это твой папа, малышка.

Дрейк увидел ее. Маленькое человеческое существо с редкими темными волосиками на голове, с красным лицом, плоским носом и двойным подбородком. Глаза ребенка были плотно закрыты, а рот сморщен, будто она только что отведала кислых яблок.

— Посмотри внимательно, разве ты не видишь, как она на тебя похожа?

Дрейк недоумевал. При всех стараниях он не находил в девочке никакого сходства ни с собой, ни с Фэй.

— Да, вылитый я во младенчестве.

На лице Фэй появилась загадочная улыбка, и снова Дрейк подумал о том, что она стала еще прекрасней. Фэй взяла его за руку и крепко ее сжала.

— Я люблю тебя, Дрейк.

Он встал перед кроватью на колени.

— И я люблю тебя, Фэй.

— Я сегодня так счастлива. Мне хочется тебе о многом рассказать, чтобы ты понял…

— Я уже понял.

— Ты дал мне все. Ты научил меня снова верить людям и отдавать любовь без остатка.

Дрейк нежно провел пальцами по ее щеке.

— Ты научила меня тому же.

— А сегодня ты подарил мне дочку. Посмотри на нее, разве она не прелесть?

— Прелесть, как и ты, Фэй.

Дрейк положил голову Фэй на плечо, и вместе они долго смотрели на спящую девочку.