Мой верный страж

Пламя камина окрасило его кожу в янтарный цвет, разбросало золотые блики по блестящим черным волосам. Пораженная Виктория не могла насмотреться на столь роскошную наготу.

Она поняла, что пора подать голос, поскольку его сузившийся взгляд переключился на нее и он машинально прикрылся раскрытой книгой. Этот инстинктивный жест показался ей забавным, а его грозная гримаса только усилила комический эффект. Крепко сжав губы, она сдержала смех и двинулась в комнату.

— Тебе не следует читать при таком скверном освещении, — назидательно произнесла она дрогнувшим голосом. — Ты слишком напрягаешь зрение.

Он нахмурился еще сильнее:

— Еще один орган моего тела может перенапрячься, если ты не вернешься к себе в комнату.

Не обращая внимания на его предупреждение, она закрыла дверь и осторожно приблизилась к кровати.

— Мне не спится.

Грант сел на постели, свесив ноги, продолжая прикрывать книгой чресла. Мышцы его живс5та вздрогнули.

— Ты провалишься в сон, как только коснешься головой подушки и закроешь глаза. — Он скользнул взглядом по тонкому муслину пеньюара, и Виктория услышала, как его дыхание участилось. Воодушевленная, она подошла ближе. — Я уже сказал тебе, Виктория, — предостерег он. — Не сегодня.

— Разве ты не хочешь быть со мной?

— Для меня важнее всего в данный момент твое здоровье.

— Самое лучшее для меня — это ты. — Глядя в неистовые зеленые глаза, она коснулась верхней пуговицы пеньюара и попробовала ее расстегнуть. Нервозность сделала ее неуклюжей, и ей не сразу удалось вытащить перламутровую пуговицу из шелковой петельки. Грант молчал, не сводя с нее немигающего взгляда. Вспыхнув от внезапного смущения, она дернула застежку и пуговка, оторвавшись, упала на ковер. С возрастающей досадой Виктория поняла, что осталось еще более дюжины пуговиц. При таких темпах ей понадобится вся ночь только на то, чтобы снять пеньюар. Она посмотрела на Гранта и скорчила кислую мину. — Я не слишком искусная соблазнительница, да?

В ту же секунду он швырнул книгу через всю комнату, и она с глухим стуком упала на пол. Виктория ахнула, внезапно оказавшись в воздухе и опустившись на кровать. Грант склонился над ней, заслонив широкими плечами пламя камина.

— Учитывая, что я тверже железа, — сказал он севшим голосом, — я бы сказал, что кое-что у тебя все же получилось.

Виктория почувствовала, как возбужденное естество уперлось ей в живот, а мускулистое бедро раздвинуло колени. Она нерешительно обвила руками его талию, положив ладони на твердую спину.

— Ты такой горячий, — прошептала она, блуждая прохладными пальцами по его гибкой спине.

Дыхание вырывалось сквозь стиснутые зубы Гранта, словно ему было больно, и Виктория неуверенно замерла.

— Что-нибудь не так?

— Нет, нет… — Зарывшись лицом в ее разметавшиеся локоны, он признался:

— Когда ты касаешься меня, я перестаю понимать, где я: в аду или в раю.

— Это хорошо?

— Это прекрасно, — невнятно произнес он.

Улыбнувшись, она сомкнула руки у него за спиной, с силой притянув его к себе. Нашептывая слова любви, Грант осыпал ее легкими поцелуями, тем временем неспешно расстегивая ее пеньюар.

— Поцелуй меня, — выдохнула Виктория и со стоном прильнула к нему.

Почувствовав, что пеньюар распахнулся, она попыталась избавиться от ставшего лишним предмета одежды. Грант помог ей сбросить воздушное одеяние. Теперь только ночная рубашка разделяла их тела. Он ласкал ее грудь через тонкий муслин, пока затвердевший сосок не уперся ему в ладонь.

Дрожа от возбуждения, Виктория касалась его тела, восхищаясь тугими мускулами. Грант охотно откликался на ее прикосновения. Она вздрогнула от непроизвольных толчков его возбужденного естества, вспомнив их первое соитие и последовавшую за ним боль.

Почувствовав ее страх, Грант навис над ней, опираясь на локти.

— Не бойся, — хрипло произнес он.

— Я не боюсь, — солгала Виктория и обняла его за плечи. — Ты говорил, это не больно, если я буду готова.

— Верно. — Он запечатлел на ее губах восхитительно нежный поцелуй, и она, податливая и доверчивая, раскрылась перед ним, как цветок под солнцем. Она не волновалась, даже когда он помедлил, чтобы снять с нее ночную рубашку. Обхватив руками ее груди, он прильнул сначала к одной розовой вершинке, а затем к другой, накрыв губами чувствительный сосок. Она выгнулась навстречу возбуждающему прикосновению. Он сжал рукой ее колено и двинулся выше, к островку волос, покрывавших венерин бугорок. Его пальцы нежно перебирали рыжие кудряшки, лаская и дразня, пока она не застонала гортанно.

Грант содрогнулся от неистового желания. Он знал, что она готова к вторжению, ощущая сочившуюся сквозь рыжий шелк волос влагу… но сдержался. Не сейчас… не раньше, чем она сама захочет. Повторяя слова любви, он продолжал интимные ласки, наслаждаясь ее прерывистым дыханием, внезапным трепетом тела, когда его палец скользнул в горячее гладкое лоно. Виктория вцепилась ему в плечи, словно решая: оттолкнуть его или притянуть ближе? Глаза ее закрылись, красивые брови нахмурились. Склонившись над ее грудью, он принялся посасывать сосок.

— Умоляю, — выдохнула она наконец, неосознанно подтянув колени и разведя бедра. — Возьми меня… это слишком, я…

— Ты хочешь меня? — спросил он.

— Да, — прошептала она, обратив к нему влажное раскрасневшееся лицо.

Он приподнялся над ней и, устроившись между ее ногами, бросился в любовную атаку. Внезапно ее глаза распахнулись, и она выставила перед собой руки.

— Я не могу… — дрожащим голосом произнесла она.

— Сделай это для меня, — прошептал он. — Виктория, впусти меня. — Он увеличил давление и почувствовал, как ее тело расслабляется, становится гладким и податливым. Застонав от облегчения, он проник в нее одним плавным движением и полностью погрузился в ее влажное тепло. Виктория всхлипнула и обвила его руками, принимая в себя.

Гранта захлестнуло блаженство. Он безоглядно отдавался во власть ощущений. Двигаясь мощными толчками, он наслаждался податливостью ее тела, с готовностью принимавшего его. Виктория неотрывно смотрела в чеканные черты, увлажненные бисеринками пота. Она была на седьмом небе от счастья. Внезапно все расплылось у нее перед глазами и по телу пробежала сладкая судорога. Грант шумно выдохнул и глубже вонзился в нее, прикусив зубами ее плечо. Виктория выгнулась в экстазе.

Находясь на гребне жаркой волны, она ощутила последние, судорожные толчки, сопровождавшиеся неистовым рыком. Минуту-другую он оставался в ней, затем, освободив ее от своей тяжести, вытянулся рядом. Обессиленная и разгоряченная, удовлетворенная и пресыщенная, Виктория пристроилась у него на плече, чувствуя, как его губы касаются ее виска и мочки уха.

— Я люблю тебя, — прошептала она и услышала ответное признание в любви. Сонно улыбнувшись, она погрузилась в глубокий сон, упиваясь теплом и запахом Гранта.

Глава 18

Виктория проснулась, почувствовав, что Грант встает, и сонно запротестовала. Он тихо засмеялся и на секунду вернулся к ней, нежно поцеловав в шею. Щетина на его подбородке царапнула ее кожу, отозвавшись в теле приятной дрожью.

— Спи, — негромка велел он. — Мне пора на Боу-стрит.

Она обвила руками его шею:

— Уже утро?

— Да. — Он с наслаждением вдохнул запах ее волос.

Виктория гладила мощные мускулы его спины, ощущая его восхитительную мужественность, тяжесть тела, шершавое прикосновение небритой щеки…

— Останься со мной, — умоляющим тоном произнесла она, вздрогнув от удовольствия, когда теплая ладонь накрыла ее грудь.

Грант весело застонал, с трудом противясь искушению.

— Увы, любовь моя. Меня ждет Кеннон, да и вообще сегодня много дел. Но я скоро вернусь. — Он поцеловал ее белоснежную грудь. — Впредь я не намерен надолго покидать твои объятия.

Виктория взъерошила его короткие черные волосы, посмотрев на него с мечтательным выражением:

— Хотелось бы верить.