Наследница (СИ)

— То же, что и тогда. Не вас я вижу в качестве моего супруга.

— Возможно, вы не всё понимаете. Я объясню подробнее. Я пошлю весточку вашему дяде оттуда, где он меня не достанет. И предоставлю ему выбор: либо он благословляет наш брак и даёт за вами приданое, которого хватит на выкуп моих земель, либо, если это его не устраивает, выплачивает мне ту же сумму в качестве выкупа за вас, моя дорогая. Вот и всё! Видите, как всё просто.

— Вы плохо знаете моего дядю, — покачала головой Элен. — Он никогда не согласится на это. Он скорее убьёт меня своей рукой, чем даст согласие на брак с вами. А о выкупе и вовсе не может быть и речи.

— Какие слова! Какая патетика! Но вы забываете, что заставить любую девицу принять предложение достаточно просто, — с этими словами он протянул руку и дёрнул шнурок корсета, выбившийся из-под тёплого жакета. Элен инстинктивно ударила, отталкивая руку. Владек засмеялся: — Да, теперь вы поняли правильно. И если я решусь на эту крайнюю меру (хотя для меня это будет довольно приятная мера!), вы ничего не сможете сделать. А потом будет уже поздно! Кому вы будете нужны?

— Пан Кветковский, вы плохо знаете не только дядю Яноша, но и меня, — теперь голос Элен звучал холодно и резко, хотя так тихо, что слышать её мог только собеседник. — Даже если вам удастся ваш гнусный план, никогда в жизни вы больше не будете знать ни минуты покоя. Я найду способ и время и убью вас!

— О-о! Вы меня напугали!.. Но я вам открою маленькую тайну. У меня есть ещё один способ получить желаемое. Это несколько хлопотнее, но зато ещё более выгодно. Дело в том, что я знаю в России таких людей, которые заплатят огромные деньги, если я передам вас в их руки. Говорят, кто-то из них — ваш родственник. Он имеет к вам дело, касающееся наследства некоего графа, — Элен побледнела. Вот это был действительно неожиданный удар! — Я думаю, продолжать не стоит, а то, как бы вы в обморок не упали, — мерзко улыбнулся Кветковский. — Отдохните и подумайте, что вам больше по душе. Вас отведут в комнату наверху, где вы проведёте ночь. Должен предупредить: не пытайтесь оттуда сбежать. Возле двери и под окном — мои вооружённые люди. Вы слишком большая ценность, чтобы вас потерять.

Комната, куда отвели Элен, была совсем крохотной, обстановка в ней — почти нищенская. Но кровать была застелена чистым бельём. Она села на её край и задумалась. Зачем она нужна в России живой? Кому — понятно, но — живая? Да, Владек что-то сказал о её родственнике. Это ещё кто? У неё никого не осталось. По линии матери никто претендовать на наследство не может, значит, это должен быть кто-то с отцовской стороны. Но у отца был всего один родной брат, никаких двоюродных или троюродных не было, это говорилось в доме неоднократно и с сожалением, поскольку родной брат графа умер. Так кто же может заплатить за неё большие деньги, и кому она нужна живая?

Элен встала, прошлась по комнате, взяла кувшин с водой, чтобы попить. Внезапно взгляд её упал на белые разводы на столе рядом с кувшином. Они выглядели так, будто здесь что-то просыпали, а потом наспех смахнули это рукой. Посмотрев ещё раз на воду в кувшине, переведя взгляд вновь на стол, Элен раздумала пить и поставила кувшин на место. Так, подумаем дальше. Живую её можно использовать. Как? Если она появляется там, то неминуемо возникает спор за наследство. С кем? Одни вопросы! Элен в раздражении опять прошлась по комнате. Предположим, какой-то человек каким-то образом доказал, что он — единственный наследник графа Кречетова. Теперь появляется его дочь. Что делать? Проще всего убить. А вдруг узнают? Так. Можно добиться от неё отказа от наследства. Например, заставить принять постриг. За это можно даже отписать монастырю какую-то часть наследства. Что ещё? Так ведь можно сделать то же самое, что хотел сделать пан Кветковский — жениться! Тогда всё становилось законным! Так. Кажется, варианты закончились. Теперь следующее: нужно решить, что делать сейчас. Согласиться на предложение Владека? Ни за что! Значит, нужно искать способ сбежать.

Этот вихрь мыслей после езды по морозу и тепла избы, утомили её. Элен присела на кровать и опустила голову на подушку, рассчитывая просто немного отдохнуть, чтобы после ещё раз всё обдумать. Но, как только её щека коснулась подушки, она заснула.

Ближе к вечеру ей принесли поесть. Вместе со слугой вошёл Кветковский и остался в комнате. Он был сильно навеселе. Когда дверь закрылась, и они остались одни, Владек прошёлся по комнате (два шага в одну сторону, два — в другую), заглянул в кувшин с водой, сел на табурет у окна и, улыбаясь, молча уставился на Элен. Потом спросил:

— Ну, что, вы решили, какой вариант вам больше по сердцу?

— Нет. Они оба мне не подходят.

— Вот как. Впрочем, я ожидал подобного ответа. Вы удивительно упрямы, панна, — и он засмеялся. — Ну, раз выбор не можете сделать вы, решать буду я. Завтра утром мы отправимся в надёжное укрытие, откуда я сообщу вашему дяде обо всём, что говорил вам. Не скрою и того, что если он не согласится на мои условия, я напишу письмо в Россию. Это даст гарантию, что он будет благоразумен и поторопится ответить согласием.

— Этого не будет. Никогда! — сквозь зубы процедила Элен. В ней так всё пропиталось сдерживаемой яростью, что для страха просто не осталось места.

— Да? А вот у меня другое мнение, — Кветковский встал и шагнул к кровати, возле которой стояла Элен. — Я уверен, что самое большее через месяц буду иметь или тебя и деньги, или только деньги, но большие.

Не в силах больше сдерживаться, Элен быстро выхватила нож, из-за пояса стоящего перед ней мужчины. Но нанести удар не успела. Он схватил её за обе руки и заставил выпустить нож. Когда она попыталась его укусить, Владек сильно ударил её по лицу, и она упала на кровать.

— Маленькая дрянь! Ты решила, что можешь безнаказанно спорить со мной? Не выйдет. Чем раньше ты это усвоишь — тем лучше для тебя же, меньше будет… недоразумений. Я отучу тебя самовольничать, заставлю стать послушной, подчиняться по первому слову.

Он, сверкая глазами, наклонился над ней, дыша в лицо перегаром. Потом взгляд его изменился, стал спокойным, почти нежным. На губах вновь появилась улыбка.

— А что, если я всё же пойду более… традиционным путём? Янош не сможет отказаться выдать тебя за меня замуж, после того, как узнает, что ты стала моей, что спала со мной. Он побоится скандала.

Элен не успела ничего предпринять, мешала боль от удара. Её руки снова оказались в его, он прижал их к кровати, а сам сел ей на ноги.

— Ты красива. Очень красива, — его взгляд скользнул за край корсета. Элен пыталась вырваться, но тщетно, Владек крепко держал её.

— Ты не знаешь, от чего отказываешься, — прошептал он. — Многие женщины, молодые и не очень, проведя со мной ночь, не могли забыть эти часы. Они были бы счастливы оказаться на твоём месте.

— Вот и ступайте к ним, — выдохнула Элен, не оставляя попыток вырваться.

— Не-ет, они не годятся. Одни замужем, другие бедны, — говоря, Владек перехватил оба запястья девушки одной рукой, сведя их вместе, а другой стал поглаживать её шею, опускаясь всё ниже, потом принялся за шнурок корсета. — Так что ты — идеальный вариант для меня.

— Вы омерзительны! — крикнула Элен. Силы были на исходе, их место постепенно заполняло отчаяние.

Но Владек внезапно коротко рассмеялся, потом, грубо схватив её за подбородок, наклонился и крепко поцеловал в губы, зная, что делает ей больно. Быстро встал, оставив её на кровати.

— План остаётся в силе, — теперь он говорил чётко, приказным тоном, а в голосе звучало презрение. — Завтра — в дорогу. Что делать дальше, я решу по прибытии на место. Вполне может быть, что продолжу начатое сейчас, — и, довольный, вышел из комнаты, оставив Элен в состоянии, близком к панике.

Чтобы успокоится, ей пришлось приложить много усилий. Сегодня она впервые после той страшной ночи ощутила себя абсолютно беспомощной. Это состояние, стоило его вспомнить, вызывало у неё волну ужаса. Но постепенно мысли пришли в порядок, к ней вернулась способность рассуждать.