Брачное пари

— Прости, Доминик, — прошептала она, — если бы я только знала, что произойдет, я бы не уехала. Я не хотела обидеть тебя и твою семью.

— Неужели мысль о браке со мной внушала тебе такое отвращение, что ты решила сбежать? — мрачно спросил он.

— Нет! — в ужасе воскликнула Констанция, и слезы брызнули у нее из глаз. — Нет! Я всегда хотела выйти за тебя замуж. Я люблю тебя!

Констанция не собиралась говорить Доминику о своей любви, никогда, но поняла, что не может больше сдерживаться — столько боли было в его глазах.

Доминик изумленно взглянул на нее, подошел ближе и взял ее руки в свои.

— Это правда?

— Да, да.

— Констанция… — Он поднес ее руки к своим губам и поцеловал, потом поднял голову и с улыбкой посмотрел на нее. — Я надеялся. Думал, что, может быть, ты… когда-нибудь полюбишь меня. — Он умолк, нахмурившись. — Почему ты хотела сбежать? Да еще и с Резерфордами! Должно быть, ты была в полном отчаянии, чтобы решиться на такое.

— Я боялась, что, если останусь, ты заставишь меня выйти за тебя замуж.

— Это что, так плохо?

— Доминик, ты же понимаешь, в чем дело. Я говорила тебе… я не хочу, чтобы из-за меня ты и твоя семья жили в бедности. Вы с отцом и так не ладили, твое поместье в долгах и все из-за нашего брака.

— Констанция! — Доминик изумленно посмотрел на нее. — Я же говорил тебе, что все улажу, и я сделаю это.

— Но как? У меня даже нет приданого, только жалкие гроши.

— Есть ты, и для меня этого достаточно, — тихо сказал он. — Послушай, мне не нужно богатство. Служа в армии, я жил на офицерское жалованье. Кроме того, нищета нам не грозит. Может быть, нам придется экономить, но мне все равно. У меня есть небольшое поместье в Дорсете, ко мне оно перешло от дяди, того самого, что купил мне офицерский патент. Это чудесный дом и немного земли, есть ферма, так что от голода мы не умрем. Уйдя в отставку, я продал свой патент и полученные деньги вложил, так что небольшой доход у нас будет. Меня такая жизнь устроит, а ты что скажешь?

— Это будет замечательная жизнь! Но как же Рэдфилд? И твои родители?

— На твоем месте я бы не очень о них беспокоился, — сказал Доминик, — но такова уж твоя натура. Я уже сказал отцу, что, если он согласен с моим планом, мы переезжаем в Рэдфилд, если нет — или если ты не захочешь жить рядом с ними — мы будем жить в моем поместье до тех пор, пока Рэдфилд не перейдет ко мне. Мы продадим дом в Лондоне и уплатим большую часть долгов, потом введем некоторые ограничения в целях экономии — например, родители больше не будут тратить огромные суммы на пребывание в Лондоне во время сезона. Я проживу и без Лондона, боюсь только, что тебе наскучит размеренная деревенская жизнь.

— Вовсе нет. Я жила спокойной деревенской жизнью до своего приезда в Лондон.

— Если придется, мы продадим поместье в Дорсете, но я хотел бы оставить его для младшего сына или дочери. Я говорил с агентом по недвижимости, и у него много идей относительно того, как усовершенствовать методы ведения сельского хозяйства, чтобы оно приносило больший доход. Есть много других способов сократить расходы. За несколько столетий Фитцаланы растратили все свое несметное состояние, пора начать экономить. Если сумеем получить прибыль, пустим ее на уплату долгов. Можем продать несколько лошадей или два из трех экипажей. Думаю, за первые пять лет нам удастся погасить больше половины долгов, а когда настанет время передать Рэдфилд нашему сыну, поместье будет совсем очищено от долгов.

Констанция улыбнулась, обрадованная его энтузиазмом. Когда он произнес «наш сын», у нее в душе потеплело.

— Если только…

— Обещаю, скучно тебе не будет, — поспешно заверил ее Доминик. — Не думай, что в нашей жизни не будет радостей.

Главная радость для нее — жить рядом с Домиником, подумала Констанция. При мысли о том, что она выйдет за него замуж, разделит с ним жизнь, родит ему детей, ей захотелось закричать от счастья.

— Проще было бы жениться на состоятельной невесте, — мягко сказала она.

Он ухмыльнулся:

— Да, но это было бы не так весело. Кроме того, я не думаю, что вообще захотел бы жениться на ком-то, кроме тебя.

— Что? Это правда?

— Конечно. Иначе зачем бы я просил тебя выйти за меня замуж?

— Но ты не говорил этого! — воскликнула Констанция. — Ты никогда не говорил, что хочешь жениться на мне.

— Не говорил?

— Нет. Вообще-то ты даже не просил меня выйти за тебя, просто объявил о помолвке, да и то только потому, что тебя вынудила к этому Мьюриэль. Ты хотел уберечь меня от скандала. Этой причины для брака недостаточно! Мне нужна твоя любовь, Доминик! Я не хочу провести остаток своих дней, любя тебя и зная, что ты женился на мне только из благородства и каждый день сожалеешь об этом. Потом ты начнешь ненавидеть меня, и я не смогу этого вынести.

Доминик уставился на нее.

— Ненавидеть тебя! Констанция, разве ты не понимаешь, что я никогда не смог бы возненавидеть тебя? Я люблю тебя и никогда, ни одной секунды не сожалел бы о том, что женился на тебе. Прости, что не сделал тебе предложение как следует. Из-за Мьюриэль я вынужден был объявить о нашей помолвке, не поговорив прежде с тобой.

— Ты хочешь сказать, что собирался просить меня выйти за тебя замуж еще до скандала с Мьюриэль? — изумленно спросила Констанция.

— Да, конечно. Ты сказала, что я хочу жениться на тебе из благородства, чтобы уберечь от скандала. Тебе не приходило в голову, что мое благородство не позволило бы мне лечь с тобой в постель, если бы я уже не решил просить твоей руки?

Констанция рассмеялась:

— А ты не думал, дорогой, что было бы неплохо поставить меня в известность о твоих планах?

— Я — дурак и признаю это. У меня нет иных оправданий, кроме одного — ты так вскружила мне голову, что я утратил способность рассуждать здраво.

Доминик взял ее руку и опустился на колено.

— Мисс Констанция Вудли, вы — моя единственная любовь. Единственная женщина, которую я когда-либо любил и буду любить. Я предлагаю вам свое сердце, руку, состояние — пусть и скромное. Я буду считать себя несметно богатым, если вы согласитесь доверить мне свое сердце. Вы выйдете за меня замуж?

— Да! — воскликнула Констанция, смеясь и плача одновременно. — Да, да, я выйду за тебя. Я люблю тебя. Вставай же и дай мне поцеловать тебя.

— С радостью, — сказал он.

И она поцеловала его.

Эпилог

Доминик и Констанция поженились в конце июля в церкви Святого Эдмунда в Коудене. Поговаривали, что свадьба была не такой пышной, как в прошлые годы, но все согласились, что не было невесты и жениха красивее и счастливее. Ведь это был брак по любви.

Леди Каландра и леди Франческа были подружками невесты, и, хотя обе они были красавицы, невесту затмить было невозможно. Когда Констанция шла к алтарю, где стояли лорд Лейтон и священник, ее глаза сияли любовью. Лейтон подарил ей такой взгляд, что многие женщины в церкви украдкой вздохнули.

Доминик и Констанция вышли из церкви как муж и жена, под приветственные возгласы жителей деревни, и направились в Рэдфилд, где их ждал праздничный ужин и гости. Со всех садов были собраны поздние летние цветы, чтобы украсить бальный зал, столы ломились от яств.

Ходили слухи, что графа и графиню Селбрук не радовал этот брак. Но если и так, они умело это скрывали. Они танцевали и смеялись так, словно давно уже благословили сына. После медового месяца в Шотландии лорд и леди Лейтон собирались поселиться в Рэдфилде. К тому времени лорд и леди Селбрук должны были переехать в поместье леди Селбрук в нескольких милях от Рэдфилда. Леди Селбрук уже два месяца переделывала дом и обставляла его по своему вкусу. Лорд Селбрук заявил, что это к лучшему, поскольку Доминик должен научиться управлять поместьем, которое однажды будет принадлежать ему.

В семействе Фитцаланов и в жизни окружавших их людей многое должно было перемениться. Фитцаланы были неотъемлемой частью истории деревни, и жители Коудена гордились ими, хотя и не очень любили нынешних лорда и леди Селбрук. Лорд и леди Лейтон — другое дело.