Хозяйка Дома Риверсов

— Ах, Бофор! — догадалась я. — Англичане произносят это как «Боу-фо».

Маргарита засмеялась и развела руками.

— Вот видите! Вы ведь научите меня, как правильно все это произносить? Вы научите меня одеваться как английские дамы? Господи, неужели мне все время придется там носить сапоги?

— Сапоги, ваша милость?

— Ну да. Из-за грязи.

Я снова улыбнулась.

— Ах, это над вами просто кто-то подшутил! В Англии и правда бывает очень грязно, особенно зимой, но в целом погода не хуже, чем, допустим, в Париже. Я даже предпочитаю Лондон Парижу и сейчас очень счастлива в Англии.

Она тихонько просунула руку мне под локоть.

— Вы ведь не покинете меня? Вы всегда будете рядом со мной? Вы будете мне подсказывать, как кого зовут? И как нужно правильно говорить?

— Останусь и все вам обязательно объясню, — пообещала я и почувствовала, как она благодарно сжала мне руку.

Потом она повернулась к матери со словами:

— А теперь пусть они все вместе сюда войдут. Уж лучше мне сразу со всеми познакомиться.

Она была очаровательна, эта милая маленькая принцесса, и для любого была бы идеальной невестой, если не считать того, что ее отец, пусть его и называли королем, так и не смог отвоевать свои утраченные королевства, да и никогда не сможет. Приданого у нее почти не было, хоть она и утверждала, что принесет в качестве приданого острова Минорку и Майорку; всем было ясно, что никакого наследства она не получит. Все, что ей требовалось для приготовления к свадьбе и путешествию, было оплачено из английской казны, которая и без того пустовала. Правда, Маргарита Анжуйская была изысканно красива, но мало ли вокруг красивых юных девушек, тем более в пятнадцать-то лет. Было известно, что при французском дворе ее все просто обожали; она считалась любимицей своего дяди короля Карла VII, однако принцессой-то она была не из Дома Валуа, а всего лишь из Дома Анжу. Да французский король и не предлагал выдать замуж за английского короля Генриха одну из своих дочерей, а предложил ему только свою племянницу. В общем, большая часть англичан, приехавших забирать невесту, полагала, что нас обвели вокруг пальца, причем во всех отношениях: и при заключении мирного договора, и при решении вопроса о приданом, да и в том, что касалось самой маленькой принцессы. Вряд ли это можно было считать добрым началом для столь ответственного брака.

Маргарите Анжуйской предстояло выйти замуж в Туре, в часовне Св. Георгия. Граф Саффолк должен был, представляя английского короля, подвести ее к алтарю, а вручить ему принцессу должны были ее отец и ее дядя, король Франции. Одновременно с ней выходила замуж и ее сестра Иоланда. Я понимала, что Маргарита нервничает, но все же удивилась, когда меня позвали в ее покои за какие-то два часа до венчания. Я прошла к ней в спальню, и оказалось, что там нет никого, кроме нас. Маргарита была в подвенечном платье из белого атласа с вышитыми на нем серебряной и золотой нитью маргаритками, однако волосы ее были по-прежнему заплетены в косы, и она была босиком.

— Моя мать сказала, что у вас есть некий дар. — Она сразу, без всяких предисловий, заговорила быстро и по-французски. — Она уверяет, что у всех женщин в вашем роду есть дар предвидения.

Храня бдительность, я сделала реверанс и ответила:

— Так многие считают, ваша милость, но сама я все свои надежды и страхи поверяю лишь духовнику да Господу Богу. Вряд ли простым смертным вообще дано знать будущее. И тем более нам, женщинам.

Она воскликнула что-то непонятное и взлетела на кровать, совершенно не заботясь о своем роскошном наряде.

— Пожалуйста, раскиньте для меня карты. Мне интересно, что таит мое будущее.

И она похлопала ладошкой по постели, приглашая меня присесть с ней рядом. Разумеется, на этот жест я никак не прореагировала, только промолвила:

— Надеюсь, не ваша матушка дала вам подобный совет?

— О нет, мама ничего не знает! Это я сама придумала. Идите же сюда, сядьте со мной.

— Я не могу удовлетворить ваше желание, — возразила я, не двигаясь с места. — В Англии отнюдь не в чести пророчества и гороскопы. Наш суд вряд ли одобрил бы даже гадание на обыкновенных картах.

— Ваш суд никогда ничего не узнает! — отрезала она. — Это будет нашей с вами маленькой тайной.

— Нет, — покачала я головой, — я не смею нарушить закон.

На ее лице появилось строптивое выражение.

— Если я прикажу, вам придется это сделать! Вы — моя фрейлина, вы обязаны мне подчиняться!

Я колебалась. Если Уильям де ла Поль выяснит, что я огорчила французскую принцессу, у меня могут возникнуть серьезные неприятности.

— Конечно, я от всей души хотела бы вам подчиниться, ваша милость. Но вы просите меня об одолжении, которое, безусловно, не понравилось бы вашему будущему мужу и нашему королю. Вы должны понимать, что подобные просьбы ставят меня в весьма сложное положение. Как же мне в таких случаях поступать?

— О, в таких случаях вы должны поступать так, как велю я, — заявила она, запросто решив эту проблему. — Потому что ни король, ни кто-либо другой никогда ничего не узнает. К тому же я все равно сделаю так, как хочу. Я ведь могу и настоять. И я настаиваю!

В душе проклиная эту избалованную, испорченную девчонку, я опустилась на колени и склонила голову.

— Ваша милость, простите, но я никак не могу.

Некоторое время она молчала, потом произнесла:

— Ну что ж, хорошо. Раз так, то свадьба не состоится. Можете выйти и объявить всем, что вы отказываетесь готовить меня к венчанию, а потому никакого венчания не будет. Так что вопрос о свадьбе закрыт.

Я, улыбаясь, смотрела на нее, но она, судя по всему, была настроена вполне серьезно.

— Можете не сомневаться, я действительно не стану выходить замуж! — тряхнула она головой. — Так что либо вы погадаете мне, либо замуж за вашего короля я не пойду. Я настаиваю на своем: мне необходимо знать, что сейчас я поступаю правильно. И я не двинусь с места, не увидев, что именно готовит мне судьба.

— Но у меня и карт никаких нет, — заметила я, сдаваясь.

Она тут же с улыбкой приподняла подушку, вытащила оттуда колоду чудесно раскрашенных карт и сунула мне.

— Вот. Гадайте. Я приказываю вам!

Я слегка перемешала колоду. «Интересно, — думала я, — что будет, если она вытащит плохую карту? Неужели эта дурочка действительно настолько упряма, что решится отменить свадьбу?» Я мысленно перебрала всю колоду. А что, если спрятать от нее те карты, которые указывают на неприятные перспективы?

— А если выпадет неудачная карта? — осведомилась я. — Что будет тогда?

Маргарита накрыла мою ладонь своей маленькой ручкой.

— Не тревожьтесь. Свадьба состоится, и я никогда и никому не скажу, что вы гадали мне. Зато, если мне грозит опасность, мне заранее будет об этом известно. И я, зная, какова эта опасность, всегда буду начеку. Но мне непременно нужно выяснить, что ждет меня впереди. Я хочу знать, не умру ли я через год в родах, не пойдут ли друг на друга войной мой отец и мой муж, не разорвут ли друг друга на куски английские лорды, которые, кажется, ни о чем не могут договориться.

— Хорошо, — согласилась я; собственно, у меня и не было иного выхода. — Но это будет не полное гадание. — Я старалась максимально уменьшить риск пессимистичного прогноза. — Я вытащу только одну карту. А теперь возьмите колоду и перемешайте.

Она, с трудом удерживая толстую колоду, старательно перетасовала карты.

— Теперь снимите, — велела я.

Принцесса сняла часть карт и подложила их под остальную колоду. После чего я веером раскинула перед нею карты, и их красиво расписанные «рубашки» так и засверкали на шерстяном одеяле.

— Выберите одну карту, — продолжала я. — Она достаточно много сообщит нам.

Золотисто-рыжие волосы Маргариты упали ей на глаза, так низко она наклонилась над разложенными картами; ее хорошенькое личико посуровело. Она долго водила пальчиком в воздухе, пока не выбрала одну, которую тут же прижала к сердцу, опасаясь на нее взглянуть.