Ожерелье для возлюбленной

Мать Рейфа изобразила натянутую улыбку и повернулась, когда молодой человек подошел к ним.

– Арти, дорогой, какой сюрприз!

– Не сомневаюсь. – Он был на несколько лет моложе графа. Красивый, с ямочкой на подбородке, как у всех представителей рода Шеффилдов, и голубыми глазами. Хотя из-за бледности и светлых волос Артур, казалось, не походил на Рейфа.

Он поклонился герцогине, пролив еще немного шампанского, и Дэни поняла, что он здорово пьян.

– Привет, Арти, – сказал Рейф, и от ее уха не ускользнули жесткие нотки в его голосе.

– А, Рейф… Вернулся из диких американских колоний? А это, должно быть, твоя прелестная жена? – Он низко склонился к руке Даниэлы, и она затаила дыхание, боясь, как бы он не упал вниз лицом. Но Артур, очевидно, привык к опасному состоянию опьянения и благополучно выпрямился. – Рад познакомиться с вами, герцогиня.

– Я тоже, мистер Бартоломью.

– Прошу вас… Зовите меня Арти. Мы теперь одна семья. – Он по-прежнему улыбался, но в глазах мелькнуло оскорбительное высокомерие. Его бледно-голубые глаза смотрели на нее, словно она была не она, а кусок мяса. – Прекрасный выбор, кузен, – сказал он Рейфу. – Бедра достаточно широкие для того, чтобы носить наследника. И конечно, вполне приятные для глаза, чтобы поддерживать интерес мужчины, когда она забеременеет. Отличный выбор, старина.

Рейф схватил Артура за лацканы сюртука и оторвал его от пола.

– Тебя никто не приглашал сюда, Артур. Из-за твоей вульгарности, которую ты только что продемонстрировал. А теперь убирайся, пока я не вытащил тебя за шкирку.

Рейф так резко отпустил его, что он попятился и едва не упал. Жестом подозвав лакея, Рейф обратился к нему:

– Проводите мистера Бартоломью к выходу.

– Слушаюсь, ваша светлость. – Лакей был высоченного роста, он наклонился к Артуру, словно хотел предупредить, что произойдет, если он не покинет дом.

Артур оправил сюртук и пригладил волосы.

– Желаю вам приятно провести вечер. – Он направился к выходу, лакей шел следом за ним. Они исчезли в коридоре.

– Я извиняюсь за моего кузена. Он совершенно невозможный, когда напьется, что происходит постоянно.

Вдовствующая герцогиня вздохнула и покачала головой.

– Я не выношу этого человека. И не только из-за пьянства. В течение двух лет он спустил все свое наследство. Он заядлый игрок и даже растратил по мелочам довольно приличное ежемесячное жалованье, которое получает. Одна мысль о том, что этот недалекий человек может стать следующим герцогом Шеффилдом, приводит меня в отчаяние. Дэни заморгала и взглянула на мать Рейфа.

– Вы не говорили, что Артур Бартоломью может унаследовать титул.

Вдовствующая герцогиня вздохнула.

– Я страшно огорчаюсь, вспоминая, что это так. Пока Рейфа нет сына, наша семья в опасности.

Сердце Дэни упало… И внезапно все поплыло перед глазами. Она знала, ее лицо стало белее мела.

Она услышала приглушенный голос Рейфа около своего уха.

– Не нужно так тревожиться. Я понимаю, что приступил к своим обязанностям с опозданием, но ты можешь быть уверена, что все изменится. – Он заговорил еще тише: – Я намерен сначала доставить вам как можно больше удовольствия, мадам. А в ответ вы подарите мне сына или дочь.

Дэни не могла произнести ни слова. До нее вдруг дошел весь ужас того, что она совершила. Пока Рейф женат на ней, у его не будет законного наследника. Если с ним произойдет несчастный случай, если он неожиданно заболеет и, не дай Бог, умрет, то Артур Бартоломью станет герцогом Шеффилдом.

– Что с тобой, дорогая? Ты так побледнела.

– Я… я… Все прекрасно. – Она старалась улыбнуться. – Просто такой длинный вечер. Кажется, я немножко устала.

– И я тоже, – поддержал ее Рейф, хотя вовсе не выглядел утомленным. – Мама, боюсь, мы должны извиниться. Даниэла неважно себя чувствует.

Глаза герцогини взглянули пристально.

– Да. Я вижу. – Она улыбнулась сыну. – Немедленно уложи жену в постель. – А дальнейшее она не произнесла вслух: «И конечно, ты должен присоединиться к ней. Чем скорее ты сделаешь ей ребенка, тем раньше наша семья почувствует себя в безопасности».

– Пойдем, любимая.

– Спокойной ночи, ваша светлость, – сказала Дэни, и они удалилась. Но когда они подошли к ее комнате, Рейф не последовал за ней. Он просто позвонил Каро, чтобы та помогла ей раздеться, и отправился на свою половину.

На следующее утро Рейф получил записку от Джонаса Макфи. Он сообщал, что вернулся в Лондон и просил о встрече в Шеффилд-Хаус этим вечером.

Закончив ужин с Даниэлой, беспокоясь о том, какие новости привез Макфи, Рейф работал в своем кабинете, когда дворецкий вошел и сообщил о приходе детектива с Боу-стрит.

– Проводите его ко мне, – сказал Рейф, и несколько минут спустя Макфи вошел в кабинет, полный, лысый, одна рука опущена в карман поношенного шерстяного пальто.

– Извините, но раньше никак не получилось, ваша светлость. Погода изменилась, дороги развезло – сплошная грязь и месиво. Проехать совершенно невозможно.

– В вашей записке говорится, что вы обнаружили вора, который украл ожерелье.

Джонас аккуратно подбирал слова:

– Скорее я нашел того, которого вы искали. Очевидно, он использовал ожерелье как денежное обеспечение за проезд из Америки. Он остановился в маленьком коттедже, принадлежащем Стивену Лоренсу. Как вы просили, власти тут же были поставлены в известность, и его арестовали. Мистер Лоренс в тот момент был в отъезде.

– Как его имя?

– Он называет себя Роберт Маккабе, хотя я не уверен, что это его настоящее имя.

– Где Маккабе сейчас?

– Его отправили в тюрьму Ньюгейт. Полагаю, он прибудет туда завтра утром.

– Как вы нашли его?

– Это оказалось не так трудно, как я предполагал. Этот Маккабе очень красивый мужчина. Более того, он образован и обладает невероятным обаянием, словом, из той породы, что нравится женщинам. Одна из девушек в лавке антиквара запомнила его очень хорошо. Очевидно, он спрашивал у нее дорогу на Эвешем. Я поехал в это местечко, и там, в таверне, служанка вспомнила, что видела его. Она сказала, что он остановился где-то поблизости. Я навел справки и нашел его в коттедже.

Лицо детектива выдавало его нервозность. Рейф сцепил пальцы.

– Вы всегда были очень дипломатичны, Джонас. Я чувствую, что вы что-то не договариваете.

Макфи погладил лысую голову и вздохнул.

– Маккабе не отрицает, что это он принес ожерелье ростовщику в Ливерпуле. Но он решительно не согласен с обвинением в воровстве. Он сказал, что не крал это ожерелье и надеялся выкупить его. И рассчитывал вернуть его владельцу. – Макфи замолчал.

– Заканчивайте, Джонас.

– Маккабе рассказал также, что ожерелье дала ему герцогиня Шеффилд, чтобы он смог достать деньги для возвращения в Англию.

Последовало долгое молчание. Рейф еле сдерживал себя.

– Я так понимаю, – наконец сказал он, – что вы верите в эту историю?

– Боюсь, что да, хотя я могу ошибаться. Но…

– Ваши инстинкты никогда не подводили вас, Джонас. Я верю, что и на этот раз они сослужили вам хорошую службу. – Рейфел поднялся с кресла, стараясь сдержать ту жгучую волну ревности, которая захватила его. Но злость росла с каждой секундой. – Я проверю информацию, которую вы собрали. И, как всегда, благодарю вас за проделанную работу.

Джонас встал.

– Вы намерены встретиться с Маккабе?

– Как только его доставят в тюрьму. – Он не сказал, что сначала хотел бы поговорить с женой.

– Спокойной ночи, ваша светлость.

– Спокойной ночи, Джонас. – Детектив направился к двери и исчез в коридоре, а Рейф подошел к бару и налил себе бренди. Алкоголь согрел грудь, но не смог уничтожить тот лед, который объял его сердце. Он потянулся за бутылкой, налил еще и сделал жадный глоток.

А его мысли вновь вернулись к тому факту, что его жена отдала его свадебный подарок другому мужчине – красивому, обаятельному, образованному, который нравился женщинам.