В крепких руках графа

Внизу живота пробежала сладостная дрожь. Между бедрами появилось странное ощущение.

Она застонала.

Там, где только что был его палец, оказались губы, страстно целуя и нежно лаская чувствительное место. Томление внизу живота усилилось, девушка изогнулась, разведя ноги, чтобы принять в себя его и выпустить на волю столь долго таящееся желание.

Он стянул халат сначала с одного, потом с другого плеча, открыв грудь. Она видела только его затылок, но понимала, что он делает, чувствуя его дыхание, движения губ и рук. Мэри попыталась закрыться руками, но он схватил их и притянул к ее голове. Потом приподнялся и посмотрел на нее.

— Неужели ты хочешь спрятать от меня такую красоту, дорогая моя? — Он так посмотрел на ее нежное молодое тело, прекрасное своей наготой, что она уже ничего не могла запретить ему.

Она покачала головой, изобразив подобие смеха.

— О, Мэри, ты столь великолепна, как я себе и представлял.

— И распутна, — добавила она и покраснела.

— Как что-то столь прекрасное может быть распутным?

Ее внимание привлекли его глаза, живые, наполненные чем-то большим, чем просто желание. Там была нежность и… забота. Теплота, которую, как она думала, ей уже нигде не суждено познать.

Что, если в ее сердце скрывалось более глубокое чувство к нему? Ему не нужно об этом знать. Сегодня она хотела дать волю своим желаниям.

Она высвободила руки и обвила их вокруг его шеи. Быстро поцеловала его подбородок, нос, щеку. Он принял ее поцелуи с такой теплой улыбкой, что ее сердце затрепетало. Она никогда еще не была такой счастливой. По щекам потекли слезы. Его лицо расплылось перед глазами, улыбка померкла.

— Ты плачешь?

— Это слезы радости.

Его смех показался немного испуганным. Еще бы! Столько эмоций для человека со стальными нервами.

— Все хорошо. Поцелуй меня. Согрей.

Их губы встретились, и они потонули в водовороте страсти. Его руки исследовали ее тело, тонкая ткань халата скользила по нежной коже в безумном ганце. Он распустил поясок, открыв нежную кожу, на которой заиграли блики пламени. А когда соскользнул вниз с дивана, встав перед ней на колени, она позволила ему осмотреть ее всю. Словно распутная женщина. Она смотрела в его глаза, пока он изучал ее тело. Страстный взгляд, полный всепоглощающего желания. От этого кровь понеслась еще быстрее.

Мэри развела ноги под ласковым прикосновением его руки. Он чувственно целовал ее нежную кожу, поднимаясь все выше и выше. Она закрыла глаза и позволила этому прекрасному чувству смыть вер мысли, ибо им нет места в мире страсти и наслаждения.

Граф отпустил ее. Она открыла глаза и увидела, как он снимает рубашку. От вида его красивого тела, Мэри задохнулась. Широкие плечи, четко прорисованные мышцы груди и жесткие черные кудряшки вокруг сосков, рельефные мышцы пресса.

Столько мышц. Столько неудержимой силы.

Как бы она ни боролась с ним, она никогда не смогла противостоять такой физической мощи. Если все еще хочет победить, придется пойти на хитрость.

Но сейчас она не думала о борьбе, просто любовалась и наслаждалась его красотой. Его руки поднялись к завязкам панталон и остановились.

Она взглянула ему в лицо и поняла, он ждет ее позволения. По телу разнеся жар. Она быстро кивнула и отвела взгляд, глядя на спинку дивана, на закрывающее окно занавески, слушая, как он освобождается от одежды.

Граф усмехнулся:

— Робкая.

Он взял ее на руки и уложил перед камином. Увидев удивленный взгляд, улыбнулся:

— Я не хочу, чтобы ты замерзла, а эта кровать, кажется, стоит на сквозняке.

Она взглянула на кровать и увидела у изголовья подсвечник вроде того, что был в ее комнате. Интересно, он тоже открывает потайной ход? На какой-то момент она попыталась вызвать в памяти карту, увиденную в книге, но, когда он лег рядом с ней, разведя своим коленом ее бедра и покрывая все тело поцелуями, мысль исчезла, словно ее и не было. Потом. Об этом она подумает потом. Сейчас все внимание занимали только его руки, губы и нежные прикосновения.

Этот мужчина настоящий мастер обольщения. Знает, где коснуться, как заставить вздыхать и постанывать. В какие-то моменты она просто тонула в потоке желания, выгибаясь к нему навстречу, сильнее прижимаясь к его телу, сдерживая стоны, когда его губы играли с ее грудями. Внезапно где-то внутри появилось растущее напряжение. Сначала просто боль, потом она становилась все слаще.

Его рука коснулась ее нежной плоти, пробираясь через горячие влажные складки. Он гладил и ласкал, проник в нее одним пальцем. Затем другим.

— Так горячо, — прошептал он ей на ухо, — так влажно. Ты готова?

— Да, — выдохнула она.

Его прикосновение к самому сокровенному месту вознесло желание до невообразимых высот.

— Тебе нравится, Мэри? — прошептал он, касаясь ее шеи и целуя так страстно, что она уже не могла понять, которое из его прикосновений доводит до такого состояния. — Вся эта история, что произошла с нами?

— Да, — прошептала она. — Да, — сказала она громче, когда он ничего не ответил.

— Ты хочешь узнать, что случится дальше?

— Да.

Конечно же она хотела. А как иначе? Он стал вытаскивать пальцы, но она сжала ноги, остановив его руку и почувствовав удивительное наслаждение. Она не смогла сдержать сладкого стона.

Он что-то прошептал сквозь тяжелое дыхание.

— Расслабься, малышка. Дай мне овладеть тобой.

Слова не имели смысла. Он коленом легонько развел в стороны ее бедра и устроился между ними. Его грудь вздымалась от частого дыхания, торс словно принадлежал какому-то античному богу, на коже играли отблески пламени. В глазах перемешались нежность и страсть.

Она опустила взгляд и увидела, что в ее тело упирается мужское естество, горячее и чувственное.

Девушка шумно вздохнула.

Он не двигался.

Желание внутри ее рвалось на волю.

— Бейн, — взмолилась она, — а как же конец истории?

— У него есть своя цена, — прошептал он, — свадьба.

— Что? — Она подняла голову, думая, что ослышалась.

— Пообещай выйти за меня замуж, или все закончится прямо сейчас. Мэри, я не позволю себе обесчестить тебя.

— Обесчестить школьную учительницу? — Она тянула время, чтобы подумать.

Он качнул бедрами, послав новую волну дрожи. Она попыталась выгнуться ему навстречу, чтобы он стал ближе, и эта пытка наконец-то закончилась.

— Если хочешь, ты должна пообещать стать моей женой, — мягко сказал он. — Либо сейчас соглашаешься, либо все.

Он стал подниматься, отдаляясь от нее. Его лицо скривилось, словно от боли, но было ясно: он уже не изменит своего решения.

— Да, — прошептала она. И тотчас нахлынувшая на нее волна счастья была столь же мучительна, сколь и пытка, что он доставлял ей своими прикосновения ми. У нее будут дети, дом и муж. Не будет только любви. Такого от него не дождешься. Да она и не ждала любви. Ее будут любить дети. А она будет любить их.

— Я тебя не слышу, — хрипло прошептал он.

— Да.

— Назад пути не будет, — предупредил он, — утром нельзя будет передумать. Ты станешь моей женой.

— Да, — сказала она, почувствовав себя уверенной, как никогда в жизни, — я буду твоей женой.

— Слава богу, — выдохнул он, приподнялся на руке, другой направил в нее свою разгоряченную плоть. Что-то большое, твердое, горячее и незваное проникало в ее тело. И потом она это почувствовала. Что-то его остановило. Ее невинность.

— Может быть больно, — нежно предупредил он.

Ей хотелось рассмеяться при мысли о боли, которая терзала ее последние несколько недель. Вот это была настоящая боль. Что может быть хуже? Но она просто кивнула.

Он вошел в нее медленно и замер. От внезапной боли у нее перехватило дыхание. Она застыла, он тоже. Они смотрели друг на друга, не смея пошевелиться. Вскоре боль исчезла. Мэри только чувствовала, как его большая, горячая пульсирующая плоть двигалась внутри ее тела.

Это было приятно. Она сменила положение и почувствовала новую волну наслаждения.