Недотрога

– А вступать в брак друг с другом мы с вами не намерены, – убежденно проговорила она.

– Нет, Изабелла, не намерены, – с улыбкой подтвердил Дэниел.

Глава 14

Все мыслимые правила, которые только можно было нарушить, он нарушил ради нее! Ради прелестной – и совершенно невозможной Изабеллы!

Дэниел Коулбрук, граф Коулбрук, превратился в вора, да еще к тому же в растлителя молодых невинных девушек. И что только нашло на него? Он же аристократ. Обладатель графского титула! А титул накладывал на него определенные обязательства. Но всякий раз, когда рядом с ним оказывалась красавица Изабелла, весь его здравый смысл летел ко всем чертям.

Дэниел выбрал самый дальний и уединенный столик в клубе «Уайтс», где, как он надеялся, никто не увидит его и он сможет побыть наедине со своими мыслями. Он поставил перед собой графин кларета и бокал. Это, равно как и уединение, должно было привести его в чувство, и он снова обретет силы и выдержку, чтобы отправиться на первый из балов, которым должен был открыться для него сегодняшний вечер.

Дэниел приехал в клуб для того, чтобы в тишине подумать над тем, что ему удалось узнать из записей в книжке Трокмортена, но, вместо того чтобы подвести итог своим изысканиям, Дэниел большую часть времени думал лишь об Изабелле. Дэниел ничуть не удивился, когда увидел имя своего кузена в записях Трокмортена. Брэдфорд умудрился сыграть в карты со всеми, с кем это только было возможно. Дэниел осушил бокал с кларетом и налил себе еще. Были в записях Трокмортена имена, которых Дэниел никак не ожидал увидеть. Томас Райт, например. Пусть Томас проиграл и не на очень большую сумму, он все же остался должен Трокмортену.

Как ни странно, в записях значилось имя лорда Гленингуолда, и это учитывая тс обстоятельства, что именно в его саду и было совершено убийство. Трокмортен проиграл графу значительную сумму денег, но едва ли можно было представить веселого и дружелюбного графа в роли убийцы.

Чилтон Каммерфорд тоже был среди тех, кто играл с Трокмортеном. Они играли редко, от силы раз в месяц, да и то лишь тогда, когда оба находились в Лондоне. Он проиграл Трокмортену кругленькую сумму. Нет сомнений, что именно из-за своего карточного долга Чилтон и навещал Трокмортена.

Дэниелу очень хотелось бы знать, почему Чилтон скрыл данное обстоятельство от него. Когда Дэниел начал расспрашивать друга о Трокмортене, тот сделал вид, будто совершенно ничего не знает и чист как стеклышко.

Дэниел понятия не имел, как ему следует поступить со всей этой информацией. Он составил список всех мужчин, чьи имена встречались в записной книжке Трокмортена и кто из них присутствовал на балу у лорда Гленингуолда в тот вечер, когда бедолага был убит. В списке оказалось порядка дюжины имен. С одной стороны, не так уж и много, однако задача свести их до одного – того, кто и в самом деле мог убить Трокмортена, – представлялась Дэниелу пока что совершенно нереальной.

Он окончательно уверился в правильности своего решения нанять сыщика с Боу-стрит. Именно на Боу-стрит располагалось здание суда, и там имелись бригады контрактной полиции, ряды которых и составляли шпионы, охотившиеся за ворами и убийцами. Он видел, что Изабеллу весьма заинтриговало дело Трокмортена, но потакать се прихоти Дэниел не имел никакого морального права. Его волновало только одно – чтобы имя Гретхен не всплыло в ходе расследования обстоятельств гибели этого человека.

Мимо Дэниела прошли два джентльмена. Они обменивались шутками и смеялись. Дэниел поднял голову, оторвав взгляд от бокала с кларетом. Ему уже пора было идти. Он сделал еще один глоток и поставил бокал на стол. Но почему, о чем бы он ни начинал думать, мысли его неизменно возвращались к Изабелле? Эта девушка никак не желала отпускать его!

Дэниел вспомнил, как мило она выглядела сегодня утром, когда, переодетая, ехала вместе с ним в карете. Потрясающая женщина! А до чего хороша! От жарко припекающего весеннего солнца ее щеки разгорелись, окрашивая нежнейшим румянцем кожу. Выбившиеся из прически золотистые локоны обрамляли прелестнейшее лицо, а глаза ее сияли словно драгоценные камни.

Его желание заключить Изабеллу в объятия и поцеловать было настолько сильным, что Дэниелу стоило колоссальных усилий удержаться от искушения сделать это. Руки сами собой тянулись к ней, Дэниел даже готов был усесться на свои ладони, если бы это потребовалось, чтобы держать себя в рамках приличий. А ему так хотелось почувствовать вновь ее податливые мягкие губы, прижатые к его губам... И плевать, если кто-то их увидит! Тогда был самый подходящий момент бросить вызов обществу и продемонстрировать всем, что он не признает никаких установленных правил поведения. Вот только совесть и беспокойство за дальнейшую судьбу девушки не позволяли ему так поступить.

В таких ситуациях, как эта, Дэниел сожалел, что он не является по-прежнему всего лишь вторым сыном графа. Он не стремился к титулу. Как бы ему хотелось, чтобы его старший брат был сейчас жив и сам заботился о Гретхен, равно как и выполнял все, что требовалось от человека столь высокого ранга! Но волею судьбы графский титул перешел к нему, а вместе с ним и вся ответственность. И относиться к этой перемене Дэниелу следовало более чем серьезно.

Изабелла – необыкновенная, восхитительная девушка, а уж что за чувства он к ней испытывал... Ему нравилось находиться рядом с ней, но могли он позволить себе видеться с ней и дальше? Сегодня она помогает ему, пускаясь в рискованное приключение, а завтра развлекает своих подружек, собирая у себя «Общество неудачниц», как прозвали их злые языки. Он не мог допустить, чтобы она и дальше подвергала себя риску. К тому же юной девушке ни к чему вникать в такие грязные дела, как карточные долги и убийства. И не важно, что она вполне способна позаботиться о себе сама.

Большинство юных особ, которых Дэниел знал, хлопнулись бы в обморок или повели себя так, как это сделала Гретхен, если бы увидели труп мужчины, однако Изабелла проявила невиданную выдержку и силу воли, не позволив себе расклеиться или дать эмоциям одержать верх. Более того, она сумела привести в чувство еще и бедняжку Гретхен. Изабелла, несомненно, была девушкой умной. Ее заявление о том, что она хочет честности в отношениях между ними, потрясло Дэниела.

Дэниел не сомневался, что она была с ним искренна, когда говорила о своих чувствах к нему. Он уже был абсолютно уверен в том, что никакой игры с ним она не ведет, слишком настойчиво девушка стремилась выяснить, кто же на самом деле убил Трокмортена.

Что же до его чувств к ней, то Дэниел не стал себе лгать. Он хотел ее. Хотел страстно. Причем желание становилось все сильнее с каждой минутой, проведенной с нею наедине. Он мечтал заключить ее в объятия и почувствовать сладостное возбуждение от того, что ее мягкое податливое тело прижимается к нему. Вкус ее поцелуев пьянил его сильнее вина. А гладкая, атласная кожа так и манила прикоснуться к ней.

Он вспомнил, как реагировало его тело на ее близость, когда он сжимал ее в объятиях. Как пылко она отвечала на его поцелуи! А как вздыхала и тихонько постанывала от наслаждения! Какое наслаждение при этом получал он сам! Как ни странно, за всю свою бурную молодость Дэниелу не удалось испытать чувств, схожих по силе с теми, что он испытывал сейчас по отношению к Изабелле.

И все же он обязан был сказать ей лишь то, что им не следует больше видеться. Он не мог позволить ей и дальше расследовать убийство Трокмортена. Всякий раз, когда они встречались, Дэниел мечтал о том, чтобы запечатлеть на ее губах поцелуй, а она была настолько раскованна и открыта в своих желаниях и настолько не признавала никаких условностей, что с готовностью отвечала на все его порывы. Дэниел понятия не имел, как поступать с дамой, принадлежащей к высшему свету, которая ничуть не тревожится за свою репутацию.

Дэниел сделал еще глоток кларета. Желание обладать Изабеллой совершенно сводило его с ума! Он не собирался обзаводиться любовницей в этот свой приезд в Лондон. Его целью были поиски жены. И все свои силы и время он собирался посвятить этому весьма непростому делу. Но, судя по всему, без любовницы ему было не обойтись. Ему просто необходимо было снять то физическое напряжение, которое – по милости не в меру страстной Изабеллы – не давало ему покоя. И еще это отвлекло бы его мысли от этой прелестной интриганки. Ведь увлечение Изабеллой привело бы к настоящей катастрофе.