Недотрога

Услышав столь неожиданный ответ, Дэниел усмехнулся:

– Я? И что же смешного вы во мне нашли?

– Это просто удивительно! Как только вам удается разыгрывать передо мной такую невинность?

Дэниел устроился поудобнее на сиденье и с лукавой усмешкой поинтересовался:

– Это я-то невинный? Что вы говорите? Да как вам только такое в голову пришло?

Изабелле следовало бы знать, что ни одному мужчине не понравится, когда его называют невинным. Она поспешила объяснить, что именно имела в виду:

– Мне кажется, мы с вами читали одни и те же книги. И мыслить мы с вами должны были бы схожим образом, но вы почему-то упорствуете и не желаете принять мою помощь. Либо все еще не доверяете мне.

– Поверьте мне, я не так уж и много читал с тех пор, как покинул стены Оксфорда. А вот вы, судя по всему, прочли немало детективных историй, раз так жаждете распутать это загадочное убийство!

Дэниел невольно рассмеялся, а Изабелла смотрела на него и не могла отвести восхищенного взгляда. Ей нравилось в нем все. И то, как он смотрел на нее, и то, как откидывал назад непослушную прядь густых темных волос, открывая высокий лоб. От этого он выглядел моложе и еще привлекательнее. Его губы – такие полные, такие мягкие – так и манили Изабеллу прижаться к ним в поцелуе и снова испытать чувства необычайно приятные, какие ей уже довелось испытать в его необыкновенных объятиях.

Она смотрела на Дэниела и думала: ну почему строгие правила поведения для молодых людей запрещают им целоваться, когда это так приятно? Наверняка их выдумал тот, кто целоваться не любил. Изабелла была убеждена, что правила следует пересмотреть, а еще лучше – отменить! И именно это правило – ни в коем случае не целоваться до тех пор, пока не выйдешь замуж, – следовало отменить одним из первых!

Изабелла улыбнулась Дэниелу:

– Я почему-то убеждена, что всей правды о себе вы мне все еще не рассказали. Вы так быстро сообразили, что нужно делать и где искать настоящего убийцу.

– Это потому лишь, что я быстро втянулся в игру, правила которой определили вы.

Изабелла вздрогнула. Она внезапно почувствовала, что ей страшно неудобно в тяжелой и слишком жаркой накидке. Холодный ветерок сейчас был бы очень кстати, чтобы охладить ее вспыхнувшие жарким румянцем щеки. Она вскинула бровь и с изумлением спросила:

– По-вашему, я играю? Поверьте, Дэниел, я ни во что не играю.

– А мне кажется, будто вы все воспринимаете как своего рода забавную игру.

Изабелла не понимала, почему ее так беспокоит мнение Дэниела. И почему ей так хочется разубедить его в том, что ее намерения абсолютно честны, а поступки совершенно бескорыстны. Она действительно беспокоится о том, чтобы репутация Гретхен ни в коем случае не пострадала, чтобы ее имя нигде не мелькнуло в связи со смертью мистера Трокмортена. Но в одном Дэниел прав! Изабелле доставило огромное удовольствие предложить свою помощь, чтобы вместе попытаться распутать это крайне странное дело и выяснить, кто же убийца.

Возможно, ей не следует обижаться на Дэниела за то, что он не доверяет ей. Ведь это она решила явиться в дом убитого, вырядившись так, чтобы ее никто не узнал; это именно она посоветовала Дэниелу обыскать стол мистера Трокмортена, с тем чтобы попытаться найти бумаги, тем или иным образом порочащие честное имя его сестры. Но что хуже всего, она не сумела уберечь Гретхен от позорящей ее тайной связи с мужчиной – а ведь именно с этого-то все и началось.

Изабелла чувствовала, что теперь ей стало жарко уже не только от припекающего солнца, но и – по большей части – от разговора с Дэниелом. Она окинула быстрым взглядом улицу, по которой они ехали. Никого. Никто никуда не спешит, никто не прогуливается.

Она вскинула руки и принялась быстро развязывать ленты, удерживавшие старомодную шляпу на ее голове. Мгновение – и шляпа вместе с париком полетела на пол кареты. Так же быстро Изабелла пригладила растрепавшиеся волосы, надела свою темно-синюю шляпку и принялась завязывать под подбородком ленты.

– Что вы делаете? – в ужасе прошептал Дэниел, поспешно оглядываясь по сторонам. – Вас же могли увидеть!

– Я чуть не задохнулась! – прошептала Изабелла. – У меня не было сил оставаться в этом жутком парике. Еще минута – и я бы в самом деле потеряла сознание! Так странно, еще вчера была зима, а сегодня уже по-весеннему жарко. Такое ощущение, что весна сменила зиму в Лондоне всего за одну ночь!

– Пожалуйста, вам следует соблюдать предельную осторожность! Еще не хватало, чтобы кто-то увидел, как вы переодевались, Изабелла. Вы даже не представляете себе, насколько это может быть опасно для нас обоих.

– Прежде чем начать переодеваться, я внимательно посмотрела вокруг. Я, кажется, уже говорила вам, что в мои намерения совсем не входит делать то, из-за чего может пострадать моя либо ваша репутация. – Она улыбнулась ему. – Вы слишком сильно из-за всего переживаете, Дэниел.

– Кто-то же должен это делать! Я и в самом деле не хочу, чтобы ваша репутация была погублена, только и всего.

– Очень вам за это признательна. Хочу заметить, что для Гретхен я пытаюсь сделать тоже самое.

Изабелла расстегнула пуговицы накидки, и Дэниел помог ей избавиться от нее. Он велел кучеру не делать крюк и не заезжать в то уединенное место – заброшенный дом, – где Изабелла переодевалась, чтобы отправиться в дом к Трокмортену, а направиться сразу к ней в дом.

Дэниел снова повернулся к Изабелле и произнес:

– Нам рано расслабляться. Тот факт, что я не нашел тетрадь, куда Трокмортен мог записывать свои амурные встречи, еще не означает, что нам нет больше нужды беспокоиться за Гретхен.

– Полагаю, вы правы. К тому же нельзя исключать и вероятность того, что ее видел убийца.

– Ну, даже если это и так, вряд ли стоит опасаться, что он может нанести вред Гретхен. Однако чтобы обезопасить себя, я все же отправлюсь на Боу-стрит и найму соглядатая, чтобы разузнал как можно больше об обстоятельствах смерти Трокмортена.

Внезапно сердце Изабеллы замерло на мгновение, а потом забилось быстро-быстро. Она отвернулась от Дэниела и принялась разглядывать окрестности, делая вид, будто ее заинтересовали высокие пышные деревья и пара пешеходов, мимо которых промчалась карета. Если принять во внимание все обстоятельства, ее помощь Дэниелу больше не понадобится, а это означает, что им больше не придется видеться. И в таком случае ни о каких встречах наедине – и о поцелуях, разумеется, тоже – не может быть и речи. Эта мысль заставила ее сердце сжаться от неожиданно нахлынувшей боли.

Изабелле не хотелось расставаться с Дэниелом. Ей были приятны их словесные перепалки, их, пусть и опасные, поездки, их увлекательные встречи. Ей хотелось и дальше быть с ним, чтобы вместе расследовать загадочное убийство. Ведь в таком случае у нее оставалась надежда на то, что он когда-нибудь еще поцелует ее. Нельзя сказать, чтобы ей с ним было легко, но, вне всякого сомнения, интересно!

Небо неожиданно заволокло тучами, и солнце теперь светило уже не так жарко. Изабелла невольно поежилась, ощутив, что ей стало зябко. Что за чувства она испытывает к Дэниелу? Как бы Изабелле хотелось в этом разобраться и понять себя!

Почему от одной мысли о том, что они больше не увидятся снова, у нее так внезапно испортилось настроение? И вся радость, которая буквально только что заставляла ее сердце петь, испарилась без следа? Почему она вдруг почувствовала себя такой одинокой? Приключениям конец, раз ему больше не потребуется ее помощь в разгадке таинственных событий. Но только ли в этом было все дело?

Изабелла снова повернулась к Дэниелу. Ей страшно не хотелось, чтобы он нанимал шпиона и тем самым отказывался от ее помощи. Она хотела продолжать сотрудничать с ним, просто быть с ним рядом, быть полезной ему! Но как убедить Дэниела в том, что ему никак не обойтись без ее помощи?

– Мне кажется, нанимать шпиона не самая удачная идея, – сказала она. – Если кому-нибудь станет известно о том, что вы наняли человека, чтобы разобраться в этом деле, то могут возникнуть вопросы, а зачем, собственно, вам так важно это знать и что у вас за интерес к гибели мистера Трокмортена.