Создана для греха

Она мечтала о том, чтобы ее руки оказались несвязанными, так, чтобы она могла ласкать эрегированный член Лукаса, который упирался в ее упругое бедро.

– Кроме того, – продолжила она, – я была бы не против наказать Натана. Он мне кажется отвратительным и наглым, несмотря на то, что его уже долго учат с помощью хлыста.

Лукас помолчал, и Кловер раздумывала, не сказала ли она чего лишнего, за что придется пострадать. Но он, наконец, нарушил тишину.

– Очень хорошо, Кловер, – пробормотал он, медленно и ритмично касаясь ее бедра, – потому что Фрэнсис приготовил на завтра для тебя другое испытание. Последнее. Если ты пройдешь его, то сможешь стать полноправным участником наших собраний.

– Какое испытание?

Кловер вдруг ощутила приступ страха. Этот страх, пожалуй, был даже больше страха боли. Однако она не могла не заметить, как ее тело охватывало возбуждение.

– Чтобы стать полноправным участником наших собраний, ты должна будешь показать, что умеешь быть и жертвой, и охотником, – ответил Лукас, целуя Кловер в губы. – Надо уметь и брать, и давать. Ты понимаешь, о чем я говорю, Кловер?

– Да, – придвинувшись к нему, насколько это позволяло ее положение, ответила Кловер. – Очень хорошо понимаю. И хотела бы этому научиться. Но боюсь, что у меня не окажется к этому способностей. Я осознаю, что это не самая легкая задача, хотя она и, кажется на первый взгляд такой простой.

Лукас снова замолчал, но его пенис еще больше напрягся и отвердел. Выйдя из оцепенения, ее любовник произнес:

– Ты можешь попрактиковаться сейчас, пока еще есть время до выхода на публику.

– Что ты хочешь этим сказать? – прошептала она, прекрасно понимая, о чем идет речь.

Она не могла поверить тому, что слышит.

– Ты можешь попрактиковаться сейчас. Прямо на мне.

– Но ты же мой господин, – благоговейно ответила она.

– Но я был в свое время и рабом, поэтому знаю этот путь.

Он освободил ее руки и помог ей присесть.

– Я передаю власть в твои руки, Кловер, – тихо произнес он. – Мы поменялись местами. Я передаю себя в твою волю.

Произнося свою речь, он соскользнул с кровати, опустился перед ней на колени и склонил голову.

«Что же мне делать теперь?» – в панике размышляла Кловер.

Вдруг она испытала что-то похожее на озарение. Забавы в стиле садомазо требуют большей отдачи от того, кто берет на себя роль господина, а не раба. Ведь чтобы произвести правдоподобное впечатление, ты должен быть по-настоящему сильной личностью, способной на то, чтобы взять на себя ответственность за жизнь своих слуг. Ведь все, что приходится делать слуге, – просто подчиниться чужой воле.

«Я не могу этого сделать», – подумала она и тут же ощутила, как ее плечи распрямились. Она встала на ноги и посмотрела на коленопреклоненного мужчину, который ждал ее команды. Может ли она позволить себе быть несчастным и слабым существом, если только что он, ее великий господин, доверил ей такую почетную миссию?

Ей было сложно представить себя королевой, так как она была совершенно обнажена, но вдруг подумала, что ощущение должно идти не от формы, а от содержания. Она быстро оглянулась вокруг, чтобы оценить свои шансы на успех.

– Встань, раб, – сказала она низким ровным голосом. – Ложись на бок. Мне надо как следует рассмотреть твой зад.

Со всей присущей ему грацией Лукас встал и молча, повиновался приказу.

Он уже демонстрировал мощную эрекцию, и Кловер не могла понять, вызвана она сменой роли или тем, что он получает удовольствие от ее поведения в затеянной игре. Она решила, что сейчас это не столь и важно, раз он с такой готовностью принял свою роль. Если его покорность носит лишь показной характер, в конце концов, ему же будет хуже. Он будет примерно наказан за то, что посмел поставить под сомнение статус своей госпожи.

Ей показалось или она и впрямь услышала легкий стон, сорвавшийся с его уст, когда он неловко повернулся, задев свой вздыбившийся орган?

– Я требую тишины, – мягко произнесла она, с вожделением глядя на его упругие ягодицы.

Лучшего зада и представить себе было невозможно. Сейчас она доведет его до совершенства.

Он очень рисковал, отдаваясь ей в руки, ведь она и понятия не имела, каковы основные принципы искусства наказания. Тело Лукаса было его рабочим инструментом, о чем она тоже не должна была забывать. Если она нанесет удар не той силы, он может потерять возможность зарабатывать, и это плачевно отразится на уровне его жизни.

Как же ей приступить к порке? Он всегда шлепал ее рукой, и она не знала, были ли в комнате какие либо дополнительные приспособления для утоления тайных страстей. Она решила, что если начнет рыскать по ящикам, это уронит ее авторитет. Но затем взгляд Кловер упал на тот самый ремень, которым он столько раз прохаживался по ее ягодицам. Он небрежно лежал на кожаных брюках Лукаса, которые тот бросил на стуле.

Сможет ли она преодолеть свой страх? Она понимала, что управлять таким гибким инструментом будет намного сложнее, чем тростью. Но чувствовала, что справится. Если она начнет с самого сложного, то все остальное ей уже окажется по плечу. Надо попробовать.

Она ухватилась за тяжелую пряжку, приноравливаясь к длине ремня и пробуя его в воздухе. Она ощутила, какой он широкий и тяжелый. Отступив на пару шагов, она стала так, чтобы ей был хорошо виден зад ее любовника, а конец ремня приходился как раз на расстояние от ее вытянутой руки.

Кловер всегда была прекрасной спортсменкой, и ее любимыми видами были теннис и хоккей. А в них особую роль приобретало умение рассчитывать силу броска. Здесь она должна была действовать с такой же аккуратностью. Тем более что мишень того стоила. Кроме того, в данном случае мишень не двигалась и была гораздо больше, чем мяч.

– Привстань. Ты должен уметь себя подать, – тихо и величественно обратилась она к своему рабу.

Она видела все, что ей требовалось увидеть, но решила, что лишний раз отдать приказ вовсе не помешает, чтобы продемонстрировать, кто в этой спальне сегодня в главной роли. Вдруг Кловер заметила, как по его лицу пробежала дрожь и длинные ресницы дрогнули. Он закрыл глаза в знак полного подчинения ее воле.

Пора… Время пришло, и час ее триумфа скоро пробьет.

К ее удовольствию, первый же удар, который она нанесла Лукасу, пришелся ему по левой ягодице. Она услышала характерный звонкий шлепок, когда плоть встретилась с тугой кожей ремня. Обычно низкий голос ее любовника вдруг прозвучал, как женский.

Кловер едва не завизжала от восторга, а его боль отдалась сладкой истомой у нее внизу живота.

Она сумела заставить Лукаса закричать, как маленькая девочка. Великолепно и удивительно!

На его коже проступил красный след, и она с удовлетворением заметила, как точно она все рассчитала. Теперь она сможет действовать более решительно.

Она продолжала в том же духе, находя какое-то извращенное наслаждение в его криках и в том, как дрожало ее тело. Лукас после каждого удара извивался, как змея, но все же старался сдерживаться, насколько мог, хотя Кловер заметила, что на его глазах выступили слезы.

«Я умею! Я могу!» – ликовала она. После первых шести ударов ее захлестнуло ощущение триумфа. Она вдруг поддалась своему порочному настроению и ущипнула свеже-поротый зад своей жертвы, в ответ на это Лукас жалобно закричал.

Она быстро отстранилась, решив приберечь это изысканное удовольствие на завтра. Ей вдруг пришлось по вкусу то, что она выступит в роли госпожи. Она очень надеялась, что сумеет хорошенько проучить этого подлеца Натана! Он запомнит ее хлыст! Кловер вернулась к Лукасу: он еще не достиг оргазма, так зачем такой великолепной эрекции пропадать?

– Встань, – грубо произнесла она, и ремень выпал из ее рук.

Она смотрела прямо Лукасу в глаза, с удовольствием наблюдая, как его щеки покраснели не меньше, чем его зад. Она медленно взобралась на кровать и легла, расставив ноги.

– Служи мне, раб, – приказала она, не в состоянии сдерживать смех и указывая пальцем на свое влажное влагалище.