Опасность в бриллиантах

Каслфорд уронил локоть на стол, пристроил подбородок на руку и внимательно смотрел на нее.

– До чего вы интересная женщина. Не думаю, что отказывать мне вас вынуждает скромность или отсутствие желания. Пожалуйста, не спорьте. Я уеду во Францию и уйду там в монастырь, если пойму, что разучился угадывать в женщине вожделение. Что до вашего умения откликаться на наслаждение – ну, это мы с вами выяснили еще на барке. Так в чем же причина, почему вы так упорно возражаете, если совершенно очевидно, что мы хотим друг друга? Учитывая, как я пострадал, я имею право знать.

Думая, что честность – это хорошо, Дафна как-то не предполагала, что от нее потребуется то же самое. Что он о ней подумает, если она расскажет ему всю правду? Если удовлетворит его любопытство?

Конечно же, до сих пор она никому ничего не рассказывала. Возможно, если бы Латам не вернулся в Англию, она бы рискнула, да только не доверяла она ни Каслфорду, ни кому бы то ни было другому. Вряд ли, зная правду, они сумели бы сохранить ее в тайне.

Дафна начала говорить, подбирая нужные слова:

– Не думаю, что наше влечение так уж очевидно…

Он драматически вздохнул, оборвав ее маленькую речь, и теперь просто смотрел на нее, ожидая ответа.

Внезапно Дафна поняла, что оказалась в сложном положении. Ей требовалось срочно придумать что-нибудь достаточно осмысленное, какую-нибудь причину, от которой он не отмахнется с легкостью. Ничего толкового не придумав, она ухватилась за совет Селии.

– Всем известно, что вы завсегдатай борделей, сэр. Уже только ради собственного здоровья мне не следует поступать глупо, уступив вашим льстивым речам.

Она его ошеломила. По крайней мере, Дафна понадеялась, что именно этим объясняется его застывшее лицо. Не просто ошеломила, а, похоже, лишила дара речи. Каслфорд встал, молча посмотрел на нее сверху вниз и вышел из палатки.

Дафна тоже почувствовала себя обязанной встать. Она видела Каслфорда, стоявшего рядом с откинутым входным полотнищем, погруженного в свои мысли и – с сожалением отметила Дафна, весьма рассерженного. Селия предупреждала, что ему это не понравится, но она здорово преуменьшила.

Наконец он снова посмотрел на Дафну. Ошеломленная усмешка исчезла, в глазах затаилась угроза.

– Миссис Джойс, я правильно вас понял? Вы обвиняете меня в том, что я болен?

– Такая возможность существует, и это все, что я сказала. Приходится быть осторожной.

– Согласен, вот почему я более чем осторожен и заверяю: я для вас никакой опасности не представляю.

Дафна с трудом сглотнула.

– Точно никогда не знаешь.

Его взгляд сделался жестким.

– В данном случае еще как знаешь.

– Может быть, результаты последних кутежей вам еще неизвестны.

Дафна понятия не имела, есть ли здесь хоть доля правды. Она попросту доверилась Селии, решив, что ее слова и в самом деле имеют под собой хоть какое-то основание и это даст ей хотя бы временную передышку.

Каслфорд шумно вздохнул, причем не раздраженно, как обычно. На этот раз ей показалось, что он пытается обуздать свой гнев.

– Миссис Джойс, – произнес он с натянутым спокойствием, – существуют определенные заведения, весьма щепетильные по отношению к здоровью работающих там женщин. Именно поэтому я и пишу свою книгу, чтобы мужчины, приезжающие в город, могли пойти в такое место, а не обнаружили, что их заманили в другое. – Он еще раз вздохнул, и на его щеке дернулась жилка. – Более того, существуют определенные меры, защищающие мужчину от подобной болезни, и всем известно, что я их применяю. – Он снова вздохнул и нахмурился. – Проклятие! Мне просто не верится, что я объясняю вам все это, будто у вас есть право требовать мой объяснения.

– Книга или нет, применяемые меры или их отсутствие, но я не рискую вступать с вами в связь при подобных обстоятельствах.

Герцог прищурился, глядя на нее, лицо его посуровело, и он надвинулся на Дафну. Она инстинктивно попятилась. Если ей и доведется еще раз увидеть Каслфорда таким рассерженным, пусть он при этом окажется как можно дальше.

Он заглянул ей в глаза.

– Значит, вы избегаете меня из-за этого, полагаю, наслушавшись чужих россказней. Что ж, есть некоторый смысл в том, что вы отказываете нам обоим, боясь худшего.

– Такое облегчение узнать, что вы понимаете! Думаю, учитывая обстоятельства, мне лучше сейчас уйти и…

– Справка врача о состоянии моего здоровья вас удовлетворит?

Дафна с трудом удержалась, чтобы в изумлении не разинуть рот.

– С моей стороны было бы чересчур бесцеремонно требовать от вас такую бумагу. Давайте лучше прямо сейчас договоримся, что бриллианты останутся у вас, а моя… личная жизнь – при мне.

– Я не против подобного требования, более того, я на нем настаиваю. Кроме того, я предоставлю вам документы от врачей, обследующих обитательниц тех заведений, которые я посещал в прошлом году.

– Как… предусмотрительно с вашей стороны.

– Ответьте на мой вопрос. Это успокоит ваши тревоги?

– Полагаю, потребуется немало времени, чтобы раздобыть все эти бумаги. К тому времени вы в любом случае заинтересуетесь кем-нибудь другим, так что будет весьма глупо заключать соглашение…

– Черт возьми, Дафна, удовлетворит вас это или нет? Ваше возражение искреннее?

– Да. – Теперь оно таким стало. Какая беспечность – не подумать об этом раньше! И как ей повезло, что одна из лучших подруг – дочь куртизанки.

– Должен согласиться, хотя я и знаю, что в этом нет необходимости, вы не можете быть так уверены, – произнес Каслфорд. – Поэтому я позабочусь о доказательствах и не буду делать никаких попыток полностью соблазнить вас до тех пор, пока не сумею вас убедить.

– Благодарю. Вы очень заботливы.

Решив, что разговор окончен, а скорее всего и ухаживания тоже, Дафна повернулась к выходу.

– Куда вы?

– Думаю, наши дела завершены, ваша светлость, все до единого, причем по меньшей мере на неделю или даже дней на десять.

«Или навсегда», – подумала она.

– Черта с два!

Он схватил Дафну за руку и дернул к себе. Она буквально пролетела по воздуху и приземлилась ему на колени, в кресло, куда он успел сесть.

Каслфорд начал целовать ее. Она испуганно упёрлась руками ему в грудь и запрокинула голову.

– Что… мы же только что договорились, что вы не будете…

– Полностью соблазнять вас. Но я не говорил, что не буду делать этого вообще. Уж наверное, вы с капитаном Джойсом время от времени наслаждались друг другом без проникновения.

Дафна вскинула на него глаза.

– Нет? О! Ну, вы уже знаете, что можете таким образом достичь высот удовольствия, только на этот раз мы сделаем его обоюдным. Кроме того, вы пообещали мне, что я смогу увидеть вас в этих бриллиантах и больше ни в чем. – Он протянул ей коробочку, продолжая другой рукой удерживать Дафну на месте. – Наденьте их.

Дафна коробочку не взяла.

– Я ничего не обещала. Это вы обещали.

– И я всегда держу слово. Наденьте их.

Дафна совершенно не собиралась показываться ему в одних бриллиантах и больше ни в чем, поэтому заерзала, пытаясь высвободиться.

– Если вы думаете, что я настолько дура, чтобы поверить: я сниму одежду, а вы с уважением отнесетесь к моему нежеланию… ну, нежеланию… то вы сумасшедший. – Она оттолкнула обнимавшую ее руку. – Вы слишком высоко себя оцениваете. Пора вам взять несколько уроков джентльменского поведения.

– Я только что услышал упрек. До чего удобно вы себя ведете! – Каслфорд поставил коробочку и прильнул к губам Дафны.

Она еще немного подергалась, пытаясь сопротивляться, но поняла, что эго очень трудно, если твоя более слабая часть помнит все те восхитительные ощущения. Ум продолжал бранить и Каслфорда, и себя, но тело постыдно взбунтовалось и почти моментально отказалось от борьбы.

Наслаждение оказалось чересчур соблазнительным. Это была последняя ясная мысль Дафны, скорее оправдание, чем довод в пользу сдержанности. Трепет быстро завладел ею. Казалось, что пережитое на барке сделало ее более чувствительной и менее способной отказывать себе.