Замок в ущелье

— Брось эту саблю, Эуан… Брось ее!.. — попросила Леона. — Она плохая!.. Брось ее скорей!

Похоже было, что до него дошел смысл ее слов, потому что он повторил вслед за ней.

— Плохая — слишком — плохая — и — некрасивая — для — красивой — Леоны.

— Да, правильно, — подтвердила девушка. — Плохая! Некрасивая!

Казалось, он хотел сделать ей приятное; пройдя через площадку, он остановился у ее края и, перегнувшись через перила, смотрел на вымощенный камнями двор.

Леона осталась на месте; теперь она услышала голоса, долетавшие сюда снизу; один из них явно принадлежал доктору Бронсону.

— Спускайтесь, милорд! Я хочу поговорить с вами! — кричал доктор Бронсон. — Вам пора завтракать! Идите сюда, и мы позавтракаем вместе.

Маркиз стоял все так же, не шевелясь, глядя вниз, и Леона, немного осмелев, тоже подошла к парапету.

Далеко внизу, с высоты вздымавшейся в небо башни, она увидела маленькую фигуру доктора Бронсона и целую толпу слуг во главе с мажордомом.

Девушка надеялась, что увидит лорда Страткерна, но его там не было.

— Спускайтесь вниз, милорд! Вы же знаете, что поступаете плохо! Спускайтесь!

Доктор Бронсон снова и снова взывал к своему пациенту, пытаясь хоть как-то образумить его, и Леона, взглянув на маркиза, надеялась, что слова врача возымеют желаемое действие.

Она увидела, как толстые губы идиота искривила злобная и хитрая усмешка, и он, наклонившись еще ниже, метнул палаш, целясь прямо в доктора!

Тот успел отскочить, и лезвие просвистело у самого его уха, едва не задев его. Увидев, как врач испуганно метнулся в сторону, маркиз разразился диким, безумным хохотом.

— Мертв! Все — мертвы! — довольно проговорил он и повернулся к Леоне.

Она попыталась убежать, но он без труда поймал ее.

Теперь он снова крепко сжимал ее своими железными руками; она не могла ни шевельнуться, ни даже вздохнуть.

— Леона — красивая — Леона, — повторил он хрипло. — Моя! Моя!

Она поняла, что он хочет поцеловать ее своими толстыми, влажными губами, и в ужасе уткнулась лицом ему в плечо.

Однако она чувствовала, как он касается ее волос своим отвратительным, слюнявым ртом, и ей казалось, что сейчас она не выдержит, сердце ее разорвется от ужаса и омерзения, которые пронзали ее насквозь, точно остро отточенное лезвие палаша.

— Леона — прекрасная — Леона! — твердил маркиз со все возрастающим возбуждением, и девушка чувствовала, что руки его все крепче сжимаются вокруг нее, грозя раздавить.

Он прижался лицом к ее волосам, и его подбородок давил ей на голову со страшной силой, причиняя боль, поэтому Леона не выдержала и откинулась немного назад. В тот же миг она почувствовала, как губы идиота коснулись ее лба.

Девушка вскрикнула, и в этот момент за спиной ее раздался голос:

— Прекрати! Прекрати сейчас же! Оставь ее!

Голос прозвучал столь повелительно, что маркиз слегка ослабил свою хватку и обернулся к говорившему. Тут Леона увидела лорда Страткерна, который как раз перекинул ногу через каменный парапет.

Она поняла, что он, должно быть, поднялся по наружной стене башни. Он рисковал жизнью, и даже сейчас, когда он уже ступил на твердую площадку, ему угрожала смертельная опасность.

Лорд Страткерн начал медленно приближаться к ним, и Леона почувствовала, как снова напряглись мускулы маркиза. Девушка поняла, что он готов броситься на своего противника, возможно, он собирается сбросить его с башни так же, как он швырнул палаш.

— Будь осторожен! Пожалуйста, будь осторожен! — крикнула она.

Словно внезапно осознав опасность, лорд Страткерн выхватил кинжал, заткнутый за край его шерстяного клетчатого чулка, и, сжимая его в правой руке, двинулся к маркизу, направив острие прямо ему в грудь.

— Отпусти ее! — властно приказал он, и, к удивлению Леоны, маркиз подчинился.

Девушка почувствовала, как железная хватка его рук ослабела. Она заметила, что сумасшедший смотрит на острое, сверкающее лезвие кинжала с выражением нескрываемого ужаса.

— Не надо — больно, — проговорил маркиз внезапно изменившимся голосом, точно моля о пощаде. — Нет — больно — не хочу! — очень — больно! Уходи — от меня!

Не спуская кинжала, лорд Страткерн подходил к нему все ближе и ближе, пока, наконец, Леона, отчаянно рванувшись, не ухватилась за его свободную руку. В то же мгновение маркиз отступил еще немного назад, глядя, как загипнотизированный, на острое, блестящее лезвие кинжала, ослепительно сверкавшее на солнце.

Шаг за шагом он отступал все дальше.

Прежде чем лорд Страткерн сообразил, что происходит, и успел опустить кинжал, маркиз был уже у самого края площадки. Он откинулся назад как раз в том месте, где зубцы парапета были совсем низкими. Возможно, он поскользнулся, а может быть, его громадное, неуклюжее тело отклонилось слишком далеко и он потерял равновесие, но в следующую секунду Леона увидела, замерев от охватившего ее леденящего ужаса, как он покачнулся и полетел вниз.

Он взмахнул руками, раскинув их так, что какое-то мгновение казалось — он парит на фоне неба, как огромная хищная птица. Еще миг — и он исчез из виду.

Леона не в силах была ни крикнуть, ни вздохнуть… Вокруг нее словно внезапно сгустились сумерки… И наступила темнота.

Придя в сознание, Леона обнаружила, что руки, которые всегда давали ей такое чудесное чувство защищенности и покоя, несут ее куда-то. Сначала она ничего не могла вспомнить, бездумно наслаждаясь тем, что, наконец-то, она там, куда всегда стремилась душой. Затем, когда они спустились на последнюю ступеньку винтовой лестницы, девушка увидела стены уходящего вдаль коридора и услышала чьи-то голоса и шаги людей, бегущих вверх.

— Бренди! — произнес лорд Страткерн над ее головой, коротко отдавая кому-то приказание.

Бережно прижимая девушку к груди, он внес ее в комнату герцога и осторожно усадил на диванные подушки.

Он хотел отпустить ее, но Леона, дрожа, ухватилась за его руку.

— Все хорошо, любовь моя, — произнес он. — Не волнуйся, все уже позади.

Она пробормотала что-то невнятное, и он опустился на колени рядом с кушеткой, прижимая ее к себе, так чтобы она могла спрятать лицо у него на груди.

Свободной рукой он гладил ее по волосам.

— Успокойся, — ласково убеждал ее лорд Страткерн, — все прошло, теперь все будет хорошо!

Должно быть, слуги принесли бренди, как он приказал, потому что теперь он поднес рюмку к ее губам.

— Выпей, любовь моя, — попросил он.

Принимая от него рюмку, Леона вспомнила, как накануне вечером герцог точно так же пытался ее успокоить.

Резкий запах спиртного несколько привел ее в чувство, и Леона неуверенно спросила:

— А герцог? Он умер?

Должно быть, лорд Страткерн вопросительно посмотрел на мажордома, стоявшего рядом, потому что тот ответил:

— Боюсь, что да, милорд. Его светлость не только был ранен в грудь, но и пролетел довольно большое расстояние вниз, ударяясь о каменные ступени лестницы.

Леона постаралась подавить вздох облегчения.

Перед глазами ее все еще стояло лицо герцога с недоверчиво, удивленно приоткрытым ртом, когда его сын нанес ему смертельный удар. Леона думала, что после всех этих ужасов она никогда уже, наверное, не сможет жить обычной, нормальной жизнью, как другие люди.

Будто читая ее мысли, лорд Страткерн произнес, обращаясь к ней:

— Чувствуешь ли ты в себе силы отправиться ко мне в замок? Думаю, тебе не захочется тут дольше оставаться.

— П-пожалуйста, прошу тебя, забери меня отсюда! — умоляющим голосом попросила Леона.

Он отпустил ее и встал.

— Я возьму мисс Гренвилл с собой в замок Керн, — сказал он, обращаясь к мажордому. — Мы поедем напрямик, через вересковую пустошь, так будет быстрее. Уложите все ее вещи и пришлите в замок в экипаже.

— Будет сделано, милорд.

В голосе управляющего явно звучало почтительное уважение.

Лорд Страткерн снова наклонился к Леоне и, подхватив ее на руки, спустился по главной лестнице в холл.