Фиктивный брак

— Говори же! — Он схватил Эрлиса за грудки. — Ты еще что-то умеешь, кроме как повторять за мной? Где Ханна?

Неожиданно он отвел взгляд в сторону и зло прищурился, увидев двоих всадников, подъехавших к площади.

— А вот и войско прибыло, — недовольно фыркнул Мэллой и отпустил Эрлиса. — Можешь идти. Теперь без тебя справимся.

Возница почтовой кареты полез на крышу за увесистым багажом пассажира.

— Где вас носило? — Уолтер резко повернулся к спешившимся агентам. — Занимались другим делом? Я стою в этом богом забытом месте среди трупов каких-то бродяг и понятия не имею, где моя дочь. Начинайте работать. Я хочу, чтобы она уехала со мной вместе на следующей же карете!

— Мистер Мэллой, сэр, — осмелился начать Ричард Сайкс, — я…

— Я знаю, что вы, — бесцеремонно оборвал его Мэллой. — Вам стыдно получать такие огромные деньги. Если бы я вел свой бизнес так, как вы свой, я бы давно был банкротом. А теперь начните, наконец, отрабатывать свой гонорар. У меня сейчас терпение лопнет, черт вас возьми!

Маршал Джулиус Таннер с удовольствием наблюдал сцену, как Мэллой вцепился в горло одному из Пинкертонов. Усмехнувшись, он пришпорил коня и подъехал к юноше с копной огненно-рыжих волос.

— Добрый вечер, сынок. Я маршал Джулиус Таннер, а это мой напарник Пирс Хейден.

— Джулиус Таннер? — На лице Эрлиса засияла улыбка. — Вы тот человек, которому Ханна отправляла телеграмму?

— Собственной персоной, — приосанился Джулиус. — Давай-ка, мальчик, расскажи нам быстренько, где можно найти маршала Кейла Элиота и его жену?

— Маршала Кейла Элиота? Но он представлялся Грейсоном Макклаудом, — растерянно пробормотал Эрлис. — Я так и знал, что он не простой лавочник! Это все его работа. — Он с гордостью указал на трупы бандитов. — Его так просто не возьмешь!

— Он мертв? — спросил Джулиус.

— Пока нет, — с грустью ответил Эрлис. — Но раз за дело взялся Отис Прайор, то это вопрос времени.

— А где Ханна?

— Ее связали и увезли в карете. Думаю, они все сейчас на ранчо, но туда не так просто пробраться, его охраняет целая армия.

— А Скит?

— Я как раз о нем подумал, когда появился этот господин. — Эрлис вытянул шею и посмотрел на магазин. — Вообще-то я хотел взять у Грейсона оружие и попытаться выручить его из беды. Этот Прайор надоел всему городу, но люди боятся выступить против его банды.

Они пошли вниз по улице и вскоре увидели Скита, лежавшего на обочине. Пирс присел около окровавленного тела собаки.

— Эй, мальчик, ты жив?

Пес дернул лапой, открыл глаза и тяжело вздохнул.

— Какие будут идеи, как спасти Элиотов? — спросил Джулиус Пирса.

— Если бы Скит не был ранен в ногу, он бы привел нас к хозяину, — ответил тот, не отрывая взгляда от собаки.

— Прежде всего выломаем дверь и заберем все оружие.

После шести сильных ударов дверь слетела с петель. Приятели стали с интересом оглядывать витрины.

— Надо не забыть сказать спасибо старине Элиоту, что он купил самое лучшее оружие, которое только существует. Это нам на руку, — бормотал Джулиус, собирая пистолеты и обрезы. — Как думаешь, попросить Пинкертонов помочь? — Он повернулся к напарнику.

— В жизни бы не согласился иметь дело с этими гордецами, — фыркнул Пирс, — но сейчас у нас нет выбора. Заодно посмотрим, такой ли острый у них глаз, как язык. А что делать с псом? Не оставлять же его умирать?

В этот момент в дверном проеме показался Скит. Он едва стоял на трех здоровых лапах и покачивался из стороны в сторону.

— Он никого тебе не напоминает? — улыбнулся Таннер.

— Еще бы! Своего хозяина. Большого босса.

Собрав все оружие, которое смогли унести, друзья вышли на улицу и переглянулись, увидев, что Мэллой продолжает распекать агентов. Пожалуй, эти пинкертоны сейчас отправятся куда угодно, лишь бы не выслушивать нотаций разъяренного работодателя.

Кейл пришел в сознание, по крайней мере, надеялся, что все еще жив, раз сердце бьется и он дышит. Хотя мертвым он бы чувствовал себя лучше, чем сейчас. Голова кружилась так, что Кейл даже боялся открыть глаза. До него доносились смех и пьяные разговоры. В нос ударил стойкий запах виски. Кейл поморщился. Каждый звук отдавался в голове колокольным звоном. Скорее всего, у него сотрясение. Он осторожно приоткрыл глаза и понял, что может поднять лишь одно веко. Но это не имеет большого значения, поскольку руки все равно связаны за спиной. Оглядевшись, Кейл пришел к выводу, что его держат в одной из пещер, выдолбленных в скале.

Внезапно его словно током ударило. Ханна! По телу пробежала дрожь. Что с ней? Как она, его милая жена с лицом ангела и фигурой богини? Скорее всего, его только поэтому и оставили в живых, что Прайор шантажирует Ханну, надеясь добиться ее ценой жизни мужа. Кейл затрясся от ярости и отвратительного ощущения беспомощности.

Пошевелив ногой, он почувствовал нож в сапоге. Изогнувшись и сжав от боли зубы, Кейл вытащил его и смог перерезать веревки на руках. Из последних сил он встал на карачки и медленно подполз к выходу из пещеры. Перед глазами все кружилось, казалось, все тело вращается вокруг собственной оси. Преодолевая тошноту, Кейл постарался сосредоточиться. В голове возник образ брата и его жены. Он любил их и не забудет никогда. Ханну он тоже любит и обязан спасти ее.

Стараясь двигаться неслышно, Кейл подобрался к выходу и увидел троих мужчин, сидевших на земле. Они гоготали и поочередно отпивали виски из бутылки, которую передавали друг другу. Значит, трое на одного. Ничего, он справится. У Кейла не было сил долго обдумывать мгновенно созревший план, и он стал действовать.

Войдя в дом Отиса на ранчо, Ханна заставила себя улыбнуться. Больше всего на свете ей хотелось выцарапать ему глаза, приставить к виску пистолет и потребовать немедленно освободить мужа. Однако она понимала, что из этой затеи ничего не получится, она может только навредить Кейлу.

Для начала необходимо заставить Отиса развязать ее и отослать охранника.

Под юбкой на бедре по настоянию Кейла Ханна носила маленький пистолет, который сейчас может ей пригодиться. Если бы она осталась одна, то смогла бы вытащить нож из сапога и перерезать веревки. Но Прайор стоял напротив и смотрел на нее так, словно готов был съесть живьем.

— А теперь, — злорадно усмехнулся он и провел ладонью по ее щеке, — когда твой строптивый муженек не стоит у нас на пути, самое время принять мое предложение. — Он кивнул в сторону лестницы, ведущий наверх, словно она могла не понять его намерений.

— Если я соглашусь, ты сохранишь жизнь мужу? Не буду скрывать, я вышла за этого человека, только чтобы избавиться от постоянного контроля моего властного отца. Однако хоть ты и смог вскружить мне голову, я не настолько безжалостна, чтобы допустить смерть Грейсона Макклауда.

— Женщина с принципами? — усмехнулся Прайор. — Уважаю. Что же мы будем делать с твоим мужем, дорогая?

— Отпусти его, — предложила Ханна. — После того как твои люди его избили и равнодушия с моей стороны в последнее время, он вряд ли захочет продолжения семейной жизни.

— Ты так полагаешь? — Прайор с сомнением посмотрел на нее. — А почему же ты так рвалась к мужу тогда на улице и кричала, чтобы я отпустил тебя?

Ханна понимала, что должна быть очень осторожна. Надо подбирать верные слова, которые бы звучали убедительно.

— А как бы я потом смотрела в глаза жителям города, если бы равнодушно отреагировала на происходящее? — Она гордо вскинула голову. При необходимости Ханна умела вести себя, как ее отец. Она использовала его манеру и слова, которые столько раз слышала в своей прежней жизни. — Понимаешь, Отис, я давно уяснила, что нет ничего важнее общественного мнения. Мою репутацию добропорядочной жены можно было сохранить только таким способом. Жители города поверили, что я не добровольно покинула Грейсона, чтобы получить то, что он не мог мне дать.

Прайор молчал. Несомненно, он размышлял, можно ли ей доверять.

— Наши отношения не принесут радости ни тебе, ни мне, если ты не поймешь, что главное — уметь держать лицо. Я не смогу жить в Кромвеле, если каждый житель города будет считать меня изменницей и шлюхой только потому, что я не устояла перед красивым респектабельным мужчиной, гораздо более успешным, чем мой муж. Не забывай об этом, Отис, если хочешь счастливых долгих отношений. И не допускай ошибок. — Ханна сделала многозначительную паузу. — А теперь решай, — добавила она. — Или ты принимаешь мои условия, и я иду с тобой в спальню по собственному желанию, или ты никогда меня не получишь.