Укрощенное сердце

Округлив глаза, он смотрел, как она подняла подол и стянула платье через голову.

Он видел, как она развязала ленту, удерживающую волосы, и затаил дыхание, когда она начала медленно расчесывать пальцами роскошную копну волос.

Джаспер подался вперед, завороженный разыгравшейся перед его глазами сценой. Именно отсутствие деталей воспламенило его воображение. Он словно чувствовал под руками шелковистые пряди.

Грезы Джаспера прервал нерешительный стук в дверь.

– Мама! – крикнул Гэвин. – Изольда заболела. Иди скорее к ней.

– Что случилось?

– Ее рвет.

– Иду.

Сидя за занавеской, Джаспер увидел, как Джослин повернулась к Ронуэн.

– Я скоро приду. У тебя здесь есть все необходимое.

– А как же… – судя по жесту, Ронуэн спрашивала о нем.

Сейчас они останутся одни, подумал Джаспер и стиснул пальцами спинку стула.

– Он не зайдет за занавеску, – чуть громче, чем требовалось, ответила Джослин. Эти слова предназначались ему, сообразил Джаспер. – Не бойся. Я сейчас вернусь. Залезай скорее в ванну. А то вода остынет.

Джослин появилась из-за занавески.

– Я надеюсь, ты знаешь, как должен себя вести, – величественно сообщила она и, не дожидаясь его ответа, удалилась.

Внимание Джаспера тотчас переключилось на силуэт Ронуэн за занавеской. Она стояла очень прямо, волосы падали на спину и плечи, а тонкая камиза не скрывала женственных изгибов ее тела.

Ему пришлось прикусить язык, иначе он бы громко потребовал, чтобы она немедленно ее сняла. Языки пламени плясали и переплетались, и силуэт, казалось, медленно раскачивался. Потом Джаспер услышал легкий вздох, и Ронуэн медленно потянула камизу вверх.

Он знал, что никогда не забудет этого зрелища. Хотя она уже побывала в его постели, но вид ее силуэта за занавеской – руки подняты над головой, длинные ноги, тонкая талия, полные груди – исторг из его груди мучительный стон. Он даже заерзал на неудобном деревянном стуле, а Ронуэн замерла – ее руки запутались в тонкой ткани камизы. Зрелище было настолько завораживающим, что у Джаспера потемнело в глазах.

Наконец она стянула камизу, и волосы снова рассыпались по плечам.

Даже зажмурившись, он представлял себе, как она стоит у ванны и неуверенно посматривает на занавеску, размышляя, что он делает. Наверное, она на всякий случай прикрыла руками грудь. Точно сказать было невозможно из-за пышной копны волос. Тогда он опустил взгляд ниже – на живот и еще ниже… Пламя плясало в очаге, разжигая пламя в Джаспере.

Если немедленно не остудить свой пыл, понял Джаспер, он оскандалится.

– Да залезай же ты в эту проклятую ванну, – пробормотал он, прижав тыльную сторону ладони к ноющему паху.

Как будто это могло помочь!

Ронуэн отпрянула к огню, потому что ее силуэт стал длиннее. Джаспер был очень возбужден, ему даже показалось, что она идет к нему. Она даже не двинулась с места. А если бы она действительно подошла, Джаспер не мог бы заняться с ней любовью – могла войти Джослин или еще кто-нибудь.

– Если ты немедленно не залезешь в ванну, – громко сказал он, – я сам тебя в нее посажу.

– Черт,- выругалась Ронуэн.

Она наклонилась над ванной, очевидно, пробуя воду, а Джасперу явилась такая соблазнительная картина, что его рот наполнился слюной. Ее ягодицы были идеальной формы, бедра стройные, щиколотки узкие. А когда она выпрямилась и откинула волосы за спину, стали отчетливо видны полные груди.

Джаспер вскочил, не в силах больше бороться с искушением, и отшвырнул стул. Он должен ее получить, иначе взорвется!

С испуганным визгом Ронуэн прыгнула в ванну. Раздался громкий всплеск.

Когда Джаспер отдернул занавеску, из воды виднелась только ее голова, вокруг которой плавали розовые лепестки. Намокшие волосы укутали ее роскошной пелериной из черного бархата.

– Убирайся отсюда, уходи, или я закричу.

Отлично понимая меру собственного безумия, Джаспер все же не удержался, чтобы не поддразнить девушку.

– Зачем же кричать, Ронуэн, если я могу заставить тебя стонать.

Ронуэн покраснела, помотала головой, и вода вокруг нее пошла рябью. Увы, ее тело теперь оказалось скрытым от его жадного взгляда.

– Джослин может вернуться в любой момент. Как ты ей объяснишь свое постыдное поведение?

То, что его поведение было постыдным, Джаспер хорошо знал, но словно обезумел. Желание жгло его изнутри.

– Джослин на собственном опыте знает, что такое страсть, – пробормотал Джаспер, – и не осудит меня.

Пятна на щеках Ронуэн стали ярче, и она отвела глаза.

– Но я же… я ничего не сделала, чтобы поощрить тебя.

– Нет? – Джаспер со свистом вздохнул. – Если не считать каждого твоего движения…

Он недоговорил, потрясенный собственными словами, правдой, заключавшейся в его нечаянном признании, и силой, которую знание его слабости давало ей.

Сделав шаг назад, он сжал руки в кулаки.

– Сейчас это не сработает, – хрипло выдавил он. – Тебе не удастся, соблазнив меня, отвлечь от выполнения долга. Кем бы ты ни была, дикаркой из леса или леди, ты останешься моей заложницей. И как бы вы оба ни интриговалии ты, и Рис ап Овейн, – я его поймаю. Рано или поздно он вернется в тюрьму Роузклиффа.

Ронуэн взглянула на Джаспера снизу вверх, и он увидел в ее глазах боль. Почему Рис имеет над ней такую власть?

Ронуэн слегка выпрямилась, так что над водой показалась голова, плечи и даже верхняя часть груди, приковавшая его жадный взгляд.

– Чего ты от меня хочешь, Джаспер? Ты меня хочешь. Ненавидишь. Презираешь. Ты намерен уничтожить Риса и моих соотечественников. Когда же все это кончится?

Джаспер не мог ответить. Желание никогда не было подвластно логике. И уже тем более смесь ненависти и желания. Не дождавшись ответа, Ронуэн опустила голову.

– Ты хочешь пользоваться моим телом без последствий, не чувствуя вины. Но последствия есть всегда. И всегда будет вина.

Ронуэн неожиданно вскочила на ноги.

Вода стекала с нее струйками, мокрые волосы длинными спутанными прядями облепили соблазнительное тело. Разгоряченная кожа, розовая и гладкая, она мерцала в отбрасываемом очагом свете. У Джаспера перехватило дыхание. Он не мог пошевелиться и готов был отдать жизнь за одно лишь прикосновение к стоявшему перед ним совершенству. Коснуться ее. Попробовать на вкус. Обладать ею.

– Ты хочешь меня? – спросила Ронуэн, словно прочла его мысли.

Не получив ответа, она судорожно вздохнула. Ее груди дрогнули, соски напряглись.

Боль в паху едва не убила Джаспера. Ронуэн протянула ему руку.

– Если бы я думала, что могу купить таким образом мир между нами, я была бы счастлива. Это возможно? Ты оставишь в покое Риса и остальных?

Джаспер зажмурился, и о чудо, его мозги снова заработали. Он покачал головой.

– Сядь, Ронуэн, сядь и подумай. Неужели Рис прекратит свою мятежническую деятельность, потому что ты будешь в моей постели? Даже если я предложу ему мир, он откажется. Твое присутствие здесь побуждает его к действию.

– Поэтому ты меня здесь держишь? Я приманка, необходимая, чтобы заманить его в ловушку?

Он услышал в ее голосе покорность. Потом раздался всплеск – она села в ванну. Но Джаспер не открывал глаз.

– Рис ап Овейн никогда не забудет, что я убил его отца. И не важно, что я при этом спас Джослин, он все равно считает меня убийцей. Рэнд отобрал у его отца женщину, а я – жизнь.

Джаспер скрипнул зубами и наконец отважился взглянуть на свою пленницу.

– Овейн был опасным человеком, бандитом и убийцей, который жестоко обращался с женщинами, равно как и со всеми, кто слабее его. Это знают все, даже вы, валлийцы. И только извращенное понятие о преданности мешает тебе это признать. Но Риса я понимаю. Он сын. Он обязан отомстить за зло, причиненное его семье, и потому не успокоится, пока не причинит зло моей семье. Но я не позволю ему.

В комнате было тихо – только потрескивали дрова в очаге. Ронуэн не ответила. Впрочем, Джаспер и не ждал ответа. Их проблему невозможно решить. Они враги, но их влечет друг к другу.