Любовная капитуляция

Эндрю устало откинулся назад в высоком кресле. Пламя свечи и тлеющие угли освещали комнату. Ему казалось, что время остановилось. Окна были зашторены, и в комнате царила гнетущая тишина.

Поднявшись, он подошел к окну и выглянул. Ни души. Задернув шторы, Эндрю вернулся на свое место.

Он думал о встрече, которая должна была состояться менее чем через неделю, встрече, после которой он получит на руки бумаги, подписанные изменниками. Бумаги, которые должны были открыть ему дорогу к шотландскому королю. Бумаги, которые могли принести с собой долгожданный мир, но что самое главное — принести ему руку и сердце Энн. Менее чем через неделю. Но что, если Энн будет обещана кому-то другому до того, как он успеет завершить свой замысел! Мак-Адам питает к нему крайнее подозрение, видит в нем английского шпиона. Без этих бумаг он будет как без рук, а одного его слова может оказаться недостаточным, чтобы расположить этих могущественных людей к себе…

Неожиданно до него долетел звук раскрывшейся наружной двери и голоса. Его голубые глаза засветились тревожным светом, и он повернулся в нетерпеливом ожидании. Сейчас его раздражала сама мысль, что он должен в роли слуги открывать дверь женщине, которую любит и которой не может помочь.

Пока он колебался, дверь распахнулась сама, и, к своему удивлению, он увидел перед собой Кэтрин и Донована Мак-Адама.

— Леди Кэтрин, — сказал Эндрю, пытаясь не замечать прищуренных глаз Донована, — а где… где леди Энн?

— Леди Энн доставят домой позже, в целости и сохранности, — грубо объявил Донован. — Вполне возможно, ее привезет один из ее многочисленных поклонников.

Он не спускал глаз с Эндрю, надеясь, что тот себя хоть чем-то выдаст. Но Эндрю сумел сохранить невозмутимость.

— Можете отправляться спать, — приказал Донован.

Эндрю, было, двинулся, но умоляющие глаза Кэтрин остановили его.

— Покорнейше извините, милорд, но сэр Эрик вверил мне безопасность и порядок в этом доме. Мой долг дождаться, пока все его обитатели не окажутся в нем и двери не будут вновь заперты. Мало ли кто может вломиться! Грабители, еще кто-нибудь…

Доновану захотелось заломить Эндрю руки и оттащить его в подвал главной башни замка, где на дыбе и после пытки огнем англичанин живо развязал бы свой язык. Но как сейчас объяснить королю грубое обращение с домоправителем благородной леди?

— Отныне тебе будет легче исполнять свои обязанности. Я с двумя людьми вселяюсь в дом. А уж после того, как леди Кэтрин станет моей женой, а леди Энн благополучно выйдет замуж, потребность в твоих услугах вообще отпадет.

Донован произнес эти оскорбительные слова в расчете на эффект и был вознагражден: глаза Эндрю против воли вспыхнули гневом.

— Я уже дома и в безопасности, — заявила Кэтрин, раздраженная головной болью и бесцеремонным поведением Донована. Она тоже заметила, как недобро сверкнули глаза Эндрю, и не желала никаких столкновений. — Этого более чем достаточно, чтобы оставить меня здесь с Эндрю. Мы подождем прибытия нашей сестры.

— Тогда желаю вам спокойной ночи, леди Кэтрин, — высокомерно прозвучал голос Донована. — Вам не разрешается выходить из этого дома. С завтрашнего дня я и мои люди будем здесь, так что я уверен в вашем повиновении.

Развернувшись, он вышел, и Кэтрин теперь только позволила себе схватиться за голову, проклиная страшную боль.

— Можешь идти, Эндрю. Я дождусь Энн.

— Миледи, если мне позволено будет сказать, вы выглядите немножко… э-э… нездоровой. Мне кажется, было бы разумнее, если бы я подождал возвращения леди Энн, а вы пошли спать.

— М-м-м… может быть, ты и прав, — ответила Кэтрин. Подойдя к камину, она, греясь, протянула над ним руки. — Эндрю!

— Да, леди Кэтрин?

— Как ты думаешь, кого бы могла выбрать себе в мужья моя сестра?

Она повернула голову, успев поймать перемену в его лице.

— Не знаю, миледи, — сказал он.

— Я бы хотела видеть Энн счастливой в браке, — сказала Кэтрин, не отрывая от Эндрю взгляда.

— Да, миледи. Счастливой, — повторил он.

— Энн… Она так непохожа на меня! Такая нежная.

— Может быть, но… но, может быть, и не настолько беспомощная, как думает большинство.

— Пожалуй, и все же… Мне больно видеть, как ломают ее жизнь…

— Да, леди Кэтрин, — ровным голосом сказал он. — Я тоже не могу. И постараюсь ее защитить, насколько это в моих силах.

Кэтрин улыбнулась:

— Спокойной ночи, Эндрю, — сказала она мягко.

Эндрю посмотрел ей вслед, озадаченно спрашивая себя: неужели он настолько безрассудно ведет себя, что и вторая сестра начинает о чем-то догадываться?

Он вздохнул. Несколько минут мерил шагами комнату, отгоняя от себя всякую мысль о том, как проводит это время Энн и кто из придворных проводит ее до дома.

Прошли еще два часа. Часы мучительного ожидания. Нервы Эндрю были напряжены, как тетива натянутого лука. В очередной раз он подошел к окну и выглянул. Лунного света хватило, чтобы он разглядел в темноте Энн; рядом с ней стоял красивый мужчина. Они говорили пару минут, затем мужчина взял руку Энн и поцеловал ее. В глазах у Эндрю потемнело, и он проклинал судьбу, отдающую его любимую другому человеку.

Но когда Энн вошла, он, как ни в чем не бывало, сидел у камина.

— Эндрю! — с радостью в голосе спросила она. — Что вы тут делаете?

— Дожидаюсь вас, леди Энн, — отвечал он, поднимаясь. Ее глаза пытливо изучали его лицо, и Эндрю почувствовал, как почва начинает уходить из-под его ног. — Это мой долг…

Совсем не то он хотел бы сказать сейчас.

— А-а!.. Понятно.

Девушка хотела выйти из комнаты.

— Леди Энн, подождите.

Она вновь повернулась к нему.

— Джентльмен, доставивший вас домой, это охранник, приставленный королем?

— Нет, — тихо сказала она, и щеки ее запылали под его взглядом. — Это был лорд Дэвид Мюррей.

— Ага, — сказал Эндрю с ожесточением, — еще один свежеиспеченный лорд.

Энн подошла ближе. Ей так много хотелось сказать ему, но положение не позволяло. Она могла стать причиной его гибели, а этого ей было не перенести. Запах ее духов мягко овеял Эндрю, и ему невыносимо захотелось обнять девушку.

Несколько долгих секунд они стояли рядом. Наконец он не выдержал:

— Вы такая красавица! Не сомневаюсь, на празднестве все мужчины были у ваших ног.

— Это не так, Эндрю, — улыбнулась она. — Всеобщее внимание привлекла моя сестра, вот это правда.

— Тогда они все до одного слепцы, — сказал он, утопая в бездонных озерах ее глаз. Руки Эндрю были большими и мозолистыми, но ладонь его так мягко коснулась щеки девушки, что можно было подумать, что это — дуновение ветерка. — Энн, — прошептал он.

Время, казалось, остановилось, и они стояли, касаясь друг друга, зная, однако, что на большее им едва ли стоит рассчитывать. Но жар желания, переполнявший их, оказался слишком сильным. Неизвестно, с чьей стороны последовало первое движение, но неожиданно Энн оказалась в его объятиях. Тихо, как стон, шепча ее имя, Эндрю привлек ее к себе; он поцеловал ее с растущей страстью, и она ответила ему взаимностью, от которой закружилась голова.

Энн с пронзительным наслаждением ощутила возбуждение его тела и жар желания. Пусть этот украденный у судьбы момент останется единственным, она намерена насладиться им в полной мере и черпать из него силы для того, чтобы предстать лицом к лицу с будущим. Эндрю лихорадочно целовал Энн, опьяненный хмельным запахом и податливостью ее гибкого тела.

Они задыхались, и в поднятых глазах Энн Эндрю прочел ответ на свой невысказанный вопрос.

Но этот миг счастья был грубо оборван стуком кулаков в дверь.

Какое-то время они могли лишь смотреть друг на друга, потрясенные и ничего не соображающие. До Эндрю внезапно дошло, что он только что едва не причинил Энн величайший вред. Энн тоже осознала всю серьезность происходящего, но ее переполняла радость: теперь-то она знала, что Эндрю нуждается в ней, стремится к ней с не меньшей силой, чем она к нему.