Рыцарь для английской леди

– Миледи! – кричал юный Эдвин, быстро перебирая тонкими ногами по каменной дорожке и взволнованно размахивая руками. – Ох, миледи, идите сюда, быстро!

– Что случилось? – спокойным тоном спросила Джулия.

– Солдаты! Много людей, миледи, они быстро приближаются по Гастингской дороге.

Джулия вскочила и, подбежав к ведру с водой, окунула в него запачканные землей пальцы. Этих мгновений ей хватило, чтобы взять себя в руки и обуздать затопивший ее страх. Подобрав юбки, она побежала через сад в сопровождении Эдвина и Кенварда.

Служанки расставляли в зале столы к обеду и с недоумением смотрели, как госпожа бежит по плитам к узкой лестнице, ведущей на единственную башню Фоксборна.

Следом за ней резво взбежали наверх Эдвин с Кенвардом. Они с разбега наскочили на Джулию, когда та резко остановилась, увидев Ульрика и мать, поднявшихся раньше и озабоченно смотревших на горизонт.

Стараясь не высовываться особо из-за каменного зубца, Джулия, щурясь от солнца, устремила взгляд туда, куда указывал палец Ульрика, ища глазами тянувшуюся за зеленым лугом дорогу, уводившую за лесистые холмы, окружавшие Фоксборн.

Солнце играло на стальных доспехах и поднятых копьях кавалькады всадников в шлемах и со щитами, которые Джулии не доводилось видеть прежде. Они держали яркие флаги, на одном из них были изображены три леопарда на черном поле. Этот герб, как и другие, был ей незнаком.

Во главе войска ехал рыцарь на боевом коне, таком же иссиня-черном, как Кенвард, который пытливо поводил носом, принюхиваясь к приносимому ветром запаху чужаков.

Джулия обратила вопросительный взгляд на Ульрика. Тот прочистил горло и сказал:

– Миледи, по-моему, время ожидания кончилось. Это норманны.

Испуганный вздох Джулии совпал со сдавленным вскриком ее матери, а юный Эдвин охнул, и от страха на него напала икота.

– Значит, мы недаром боялись, да, Ульрик? – воскликнула Джулия. – Уильям Нормандский явился за английской короной. Что нам делать?

– А что мы можем поделать, миледи? Единственный выход – сдаться. Это, по крайней мере, даст нам какое-то время, а король Гарольд, может быть, вернется из северных краев, нападет на Уильяма и освободит нас.

– Может быть, – повторила без уверенности Джулия, отворачиваясь и снова устремляя взгляд на приближавшихся воинов. – А где мой брат?

Ульрик неловко переступил с ноги на ногу, стараясь не встречаться с Джулией взглядом. Он видел Рэндала в сарае с деревенской девушкой, причем та была там явно не по своей воле, и ей еще крупно повезет, если она отделается несколькими синяками.

– Он… мм… – Ульрик прокашлялся, – в хлеву.

Джулия на мгновение задумалась. Послать кого-нибудь из слуг предупредить Рэндала она не могла – это было слишком опасно. Мгновенно решившись, она сказала:

– Я сбегаю, приведу его домой.

– Нет, миледи, ни в коем случае! – закричал Ульрик. – Во-первых, это слишком опасно. А потом, Рэндал сам наверняка слышал топот множества лошадей. Сдается мне, он уже на полпути к Рингволду.

– Хорошо, – сдалась Джулия. – Тогда пусть все бегут внутрь и задвинут засовы на дверях! Быстро, Ульрик! Они сейчас будут здесь!

Ульрик помчался выполнять ее распоряжение и вернулся как раз в тот момент, когда колонна перевалила через холм и потекла по расстилавшемуся перед Фоксборном лугу.

Джулия следила за ней и вдруг заметила небольшую группу пеших солдат, выбежавших из леса и бросившихся к замку. Это были саксы, очевидно из дружины короля Гарольда. Их вооружение состояло из мечей и болтавшихся за спинами луков, в данный момент бесполезных, потому что стрел не было. У Джулии и у всех, кто находился рядом с ней, вырвался крик ужаса. Они в отчаянии смотрели, как эти люди ищут спасения.

Однако было слишком поздно, норманны заметили их. Вперед вырвался всадник на черном скакуне и с ним еще двое рыцарей на крупных жеребцах – могучих, закованных в железо животных.

Джулия, молча, смотрела, как норманны настигли бегущих саксов. Она надеялась, что у ее соотечественников хватит ума сдать оружие, но нет – с отчаянными криками те повернулись и выставили мечи.

Норманны не дрогнули перед этим вызовом. Их предводитель, весь в черном на черном коне – Джулия про себя окрестила его Черным Рыцарем, – взмахнул мечом так, словно тот был игрушечный. Черный Рыцарь снес голову саксу, и его тело упало на траву, извергая кровь. Рука Джулии взлетела к губам, останавливая готовый вырваться крик ужаса, а другая рука вцепилась в холодный камень зубца, за которым она пряталась.

Словно завороженные, люди на башне наблюдали за происходившей на их глазах резней, смотрели на изувеченные тела, которые были только что живыми, дышавшими, внушавшими робость мужчинами, а теперь валялись, такие нелепые, на зеленой траве.

Поддавшись охватившему ее гневу, Джулия, взглянула на пажа горящими глазами и закричала:

– Принеси мне лук!

– Миледи, – вмешался стоявший сзади Ульрик, – это неразумно – провоцировать норманнов.

– О господи! – воскликнула мать, леди Фредесвайд, прижав руки к груди.

Норманны между тем осматривали результаты своих трудов. Черный Рыцарь отер о чепрак свой окровавленный меч, с мрачным удовлетворением вложил его в ножны и о чем-то заговорил со своим поручиком, прежде чем развернуть коня и вернуться к остальным воинам.

Он подбирал поводья, когда услышал знакомый и все же такой неожиданный звук, и удивленно вскрикнул, когда о его щит ударилась и отскочила стрела. Голова у него дернулась, а взгляд устремился на башню не стоящей внимания крепостицы, к которой они ехали, маленького замка, в котором обитали женщины, невооруженные вассалы да слуги – во всяком случае, так ему говорили.

Норманн посмотрел на стрелу, лежавшую на траве и уже не выглядевшую опасной, и подумал, что выпущена она была слабой рукой и потеряла свою силу, пока летела к нему.

С бесстрашием, возможно, неоправданным, он пришпорил упирающегося коня и заставил его поскакать к замку, высматривая на башне лучника, осмелившегося выстрелить в одного из людей герцога Нормандского. Как же он был удивлен, когда увидел девушку со светлыми волосами, развеваемыми ветром, которая вставляла в лук новую стрелу, чтобы пустить в него.

Да как она смеет! Он услышал звон тетивы, потом… совсем близко… свист летящей стрелы. Ударив коня шпорами и резко натянув поводья, он попытался отскочить, но опоздал.

Рыцарь вздрогнул от боли и посмотрел на стрелу, торчавшую из икры ниже кольчуги, где нога была прикрыта лишь кожаной штаниной. Бормоча по-французски ругательства, он наклонился и, дотянувшись рукой до оперенья стрелы, проверил, как глубоко она в него вонзилась. Стрела вошла всего на ноготь, и рыцарь, сжав зубы, резко выдернул ее. По ноге тонкой струйкой потекла кровь, смешиваясь с грязью и кровью саксов, в которой он был перемазан.

Рыцарь бросил взгляд на отдаленную фигуру, светлые волосы и бледный овал лица и поклялся себе, что преподаст этой негодяйке хороший урок.

Пришпорив коня, он поскакал по лугу к голове колонны. Там его встретили хохотом. Ну как же, его, побеждавшего в стольких битвах под знаменами Вильгельма, ранила какая-то английская девка!

– Боже правый, госпожа, это же глупо! Накликаете беду на свой дом!

Эдвин, наоборот, весело приплясывал вокруг Джулии, поздравляя с метким выстрелом, и даже Кенвард как будто улыбался.

– Прости, милый Ульрик, я сама не ожидала, что попаду, – проговорила Джулия. Она и в самом деле отвела стрелу чуть в сторону, чтобы получился просто предупредительный выстрел, но судьба или ветер направили ее стрелу точно в ногу норманна.

Их спор был прерван командным окриком. Земля сотряслась от топота норманнских коней перед запертой дверью замка.

– Эй, лорд Фоксборн, мы пришли с миром!

– О, дьявол, оказывается, говорит на нашем языке! – прокричала Джулия, легкомысленно свешиваясь со стены.

– Придержите язык, миледи, – Ульрик оттащил ее назад, – если хотите сохранить свою милую головку на плечах.