Золотые узы

Но она все-таки взяла куртку и погладила оторочку, пытаясь сообразить, насколько тяжелы окажутся ледяные кристаллы и будут ли они представлять опасность для здоровья.

– В своей накидке вы можете задохнуться, – объяснил Клейтон. – Лед нарастает по краю капюшона и образует настоящую маску. Не успеете оглянуться, а вам уже нечем будет дышать.

– Постараюсь этого не допустить. – «Но почему, почему он заботится обо мне?»

– Не упрямьтесь. Чем лучше вы будете экипированы, тем больше у вас шансов добраться до Доусона. В прошлый раз принимали решение вы, и я вам не мешал. Нам троим действительно лучше остаться вместе. А теперь даю совет я. Возьмите куртку.

– Я не скоро за нее расплачусь.

– Я и не требую с вас платы.

– Нет уж, извините!

– Хорошо, хорошо. И вам понадобится еще вот это. – Он вручил Аурелии непромокаемые сапоги из лосиной кожи. – Внутри у них подкладка из пыжика. А подметки сделаны из шкуры сивуча. Они гораздо теплее и удобнее, чем ваши ботинки. Не забудьте, вам придется пройти больше тысячи миль.

– Помню. – Аурелия положила куртку на постель и взяла в руки сапоги. – Вы и за них согласны подождать с оплатой?

– Разумеется.

– Вы что, ожидали, что я приму от вас подарок? От вас?

– Конечно, нет.

Она оглядела сапоги, размышляя, как к ним пристроить серебряные пряжки. Решив, что сможет пропустить через пряжки кожаные шнурки, Аурелия положила сапоги на постель.

– Почему вы это делаете для меня? Вы уверены, что можете мне доверять? Откуда вам известно, что я верну долг? Может, я такая же притворщица и обманщица, как Виолетта.

– Я же говорил, что неплохо разбираюсь в людях.

– Говорили. И воображаете, что никогда не ошибаетесь?

Клейтон тяжело вздохнул и сел на перевернутый ящик, служивший стулом.

– Аурелия, я ничего не имею против вас. Даже наоборот… Мне неприятно, что вы на меня сердитесь.

– Если бы все было так просто! – Она подошла к окну и слепо уставилась на снующий за окном народ. – Я могу вам рассказать, какое доброе сердце у моей сестренки. Виолетта клянчила у отца деньги на наряды, а потом отсылала их мне на учебники. Но вы, конечно, ответите, что она и папу умела обвести вокруг пальца.

– А вы так не считаете? Аурелия игнорировала его вопрос.

– Когда я сказала родителям, что хочу изучать медицину, мою сторону взяла только Виолетта. Она устроила настоящую истерику и кричала папе с мамой, что меня надо не ругать, а хвалить. Но вы и тут, наверное, найдете, в чем ее обвинить.

– Да нет, но согласитесь, она вела себя по-детски.

От досады у Аурелии навернулись на глаза слезы.

– Она знает, что мой любимый цвет голубой, и подарила мне венок из крошечных перламутровых ракушек с голубыми розочками и ленточками. Она сшила мне сумку для учебников и очешник. На сумке она крестиком вышила молитву о сестринской любви.

– Как трогательно!

– Неужели у вас совсем нет сердца? Аурелия не выдержала и разрыдалась.

– Аурелия, не плачьте. Ну пожалуйста, не плачьте, – растерявшись, успокаивал ее Клейтон.

– Хочу и буду! Моя сестренка стала жертвой. Жертвой этого мерзавца Скалли! А вы твердите, что Виолетта вас ограбила. Да кто в это поверит? Так вот, слушайте! Вы мне нужны, чтобы добраться до Доусона. И я нужна вам. Но как только мы там окажемся, нашему партнерству наступит конец. И больше я надеюсь вас никогда не видеть.

– Черт побери, вы видите во мне какого-то монстра. А я сам стал жертвой и хочу только вернуть свое доброе имя.

– Предупреждаю, я сделаю все возможное, чтобы не дать вам увезти Виолетту в Сиэтл. Я не допущу, чтобы ее сгноили в тюрьме или повесили.

Минуту оба молчали. Наконец Клейтон сказал:

– Ладно, вы делайте, как вы считаете нужным. А я поступлю так, как я считаю нужным.

Аурелия слушала удаляющийся звук его шагов. Затем посмотрела на новую куртку и сапоги. Чего Клейтон от нее ждал? Благодарности? Нет, она просто расплатится с партнером до цента. Не хватало еще быть обязанной этому бесчувственному негодяю!

Через час она встретилась у дверей гостиницы с Вальдо. На ней была новая куртка и сапоги с серебряными пряжками. Клейтон, ждавший партнеров на другой стороне улицы, направился к ним.

Вальдо ахнул от изумления, увидев Аурелию в новом наряде.

– Я видел, как Гардиан вчера о чем-то разговаривал с индейцами. Он купил вам эти вещи?

– Да, в долг.

Хотя Аурелия считала, что договорилась о выплате долга, ей вдруг стало неловко в одежде, которую Клейтон сам для нее выбрал. Все-таки в этом есть что-то откровенное. И как точно он угадал размер!

Клейтон наконец пробрался между медленно едущими телегами.

– Очень рад, что все впору, – сказал он Аурелии и, потянувшись, широко зевнул.

У нее снова заколотилось сердце: Клейтон встал рядом, точно был ее мужем. В отличие от Вальдо, у которого лицо покрылось рыжеватым пушком, у Клейтона уже выросла порядочная темная борода. Интересно, какова она на ощупь? «Господи, да что же это я никак не могу перестать о нем думать! – застонала про себя Аурелия. – Он же мой враг! Ну почему я не могу выбросить его из головы?»

– Мисс Аурелия говорит, что вы дали ей денег взаймы на эти вещи.

– Это она так считает, – отмахнулся от юноши Клейтон.

– Мисс Аурелия, когда вам опять понадобится новая куртка, обратитесь ко мне. Вам н-не придется платить. Я сам убью волка!

Клейтон чуть не покатился со смеху.

– Спасибо, Вальдо. Вы смелый и щедрый человек.

– Могу хоть сейчас отправиться в г-г-горы на охоту, – добавил с улыбкой Вальдо, похожий сейчас на собаку, которая хочет, чтобы ее еще раз погладили.

– Хватит трепаться, Пойзер, – перебил его Клейтон. – Сначала нарасти мускулишки, а потом уже отправляйся на охоту.

Аурелия посмотрела в небо – на нос ей упала капля дождя. Она и сама, как Вальдо, была готова отправиться куда угодно, лишь бы прекратить эту сцену.

В тот день индейцы отказались – и отговаривали других – идти в горы с поклажей, потому что поднялся теплый ветер и мог начаться сход лавин. Но некоторые переселенцы, «чичако», как их называли индейцы, пренебрегли этим советом и пошли на штурм перевала. «Смотрите, – предупреждали индейцы, – если белый человек заберется в горы, теплое дыхание Чинука растопит снег и пошлет на них мгновенную белую смерть». Но чичако не хотели знать никакого Чинука.

Аурелия, Клейтон и Вальдо пошли в обычный тренировочный поход и несколько часов провели под дождем. Вальдо задыхался от сильного кашля, и Аурелия попросила Клейтона прекратить тренировку, чтобы переодеться в сухое и немного отдохнуть. Правда, пришлось выслушать очередную лекцию на тему о том, какие люди доходят до Юкона, а какие нет. Они прошли еще немного вперед, и только тогда Клейтон сказал, что на сегодня хватит.

Аурелия не удивилась его бессердечности. Когда вернулись в город, она привела Вальдо к себе в гостиницу, дала ему мятной настойки, лауданума и только после этого отпустила в палатку.

– Все у меня идет шиворот-навыворот, – пробормотал он, прощаясь с Аурелией.

Несколько часов спустя к Аурелии пришел Клейтон. Она сидела по-индейски на своей койке за ширмой, распустив волосы по плечам. На коленях у нее лежали новые сапоги. Отвернув подол юбки, Аурелия намотала на палец мягкий хлопок сорочки и старательно чистила серебряные пряжки, пытаясь вернуть им былой блеск.

Клейтон кашлянул, а когда она подняла на него глаза, сказал:

– Нам надо поговорить.

Аурелия ожидала, что он снова примется спорить, и приготовилась дать отпор.

– Мы еще и из города не вышли, а Пойзер уже заболел. И вы совершенно измучены. У вас под глазами темные круги.

– Спасибо.

– Слушайте, Аурелия, ну что вы все время ершитесь? Неужели вы с Пойзером все еще не представляете себе, что вас ждет?

– Может, Вальдо и не представляет, а я все понимаю очень хорошо. – Аурелия поправила юбку и выпрямилась. – Мне предстоит столько пройти, что ноги разболятся гораздо сильнее, чем болят сейчас. Тяжесть поклажи вызовет перенапряжение всех мышц, я натру плечи и руки. Может быть, потяну мышцу на спине или еще где-нибудь. Весьма возможно, что мы будем страдать от гипотермии и что-нибудь отморозим. Что еще? Да, губы потрескаются до крови.