Грех и невинность

— В таком случае сегодня вечером ему придется узнать, что значит быть подвешенным за одно место.

— Очень хорошо, милорд, — ответил Хантли.

Посыльный принес письмо около девяти часов вечера. Кристиан сломал печать и развернул послание. Оно не могло быть от Джейн. Его человек сообщил бы, если бы что-то произошло. Но при виде почерка и приветствия Кристиану показалось, будто из легких откачали весь воздух.

Кристиан смял письмо и швырнул его в камин, наблюдая за тем, как огонь съедает отвратительные строки. Он совсем не удивился, что Джорджиана, бывшая графиня Харрингтон и его бывшая любовница, с ее ненасытной страстью к разного рода сексуальным развлечениям, была членом клуба миссис Броуэм.

Она была в клубе и видела, что случилось с Дел.

Кристиан прижался лбом к холодной мраморной каминной полке. Ему просто необходимо поверить, что он сможет спасти Дел. Леди Шеррингем верит в это, и он должен поверить. А вот Джорди ошибается.

— Мне необходимо узнать кое-что, леди Шеррингем.

Джейн искоса посмотрела на Уикема. Его лицо, скрытое маской, утопало в тени. Он казался мрачным и загадочным и совсем не походил на обворожительного, но неисправимого повесу, каким она знала его восемь лет назад.

Джейн судорожно сглотнула. Ей придется довериться этому устрашающему джентльмену, поверить в то, что он сможет защитить ее от гораздо более устрашающих посетителей клуба.

— И что же именно, лорд Уикем? — Джейн изо всех старалась делать вид, что держит себя в руках. Однако Кристиан своим присутствием заполнял весь экипаж, ранее принадлежавший его отцу. С жесткими неудобными сиденьями и обитыми блестящими черными панелями стенками этот экипаж напоминал скорее катафалк. Лорду Уикему не нужно было даже дотрагиваться до Джейн, потому что по ее спине и так струился пот, а кожу покрывали мурашки.

Лорд Уикем провел пальцем по галстуку. Кадык нервно дернулся, несказанно удивив Джейн. Раньше Кристиан никогда не чувствовал себя в ее присутствии скованно.

— Какой была Дел? — наконец спросил он. — Я хотел спросить об этом раньше, но боялся. А теперь мне нужна правда, и я знаю, что услышу ее от вас.

Боялся? Джейн поверить не могла, что он признался ей в этом. Но Уикем, в отличие от ее покойного мужа, совсем не боялся признать собственную слабость. Сердце Джейн наполнилось теплом, хотя она понимала, почему он задал этот вопрос, и ей это не понравилось.

— Если вы ждете отпущения грехов, то я вам не предоставлю такого облегчения.

— Просто расскажите мне о ней, Джейн Бомон.

— Я не могу сказать, что брак с Тревором нисколько ее не изменил, потому что это было бы ложью. Обладающая мягким, добрым сердцем Дел вышла замуж в надежде на лучшее. И если такой женщине доводится испытать на себе гнев и жестокость, она уже никогда не становится прежней.

Уикем ждал продолжения, не сводя с лица Джейн проникающего в самое сердце взгляда. И этот взгляд заставлял нервничать. Лорд Уикем хотел услышать правду. Но Джейн была так напряжена, что хотела бросить ее ему в лицо.

— Дел научилась замыкаться в себе. Она всегда подскакивала от громких звуков и постоянно прислушивалась, ожидая услышать шаги разгневанного мужа. Поэтому она старалась быть незаметной.

В темно-голубых глазах Уикема вспыхнула боль.

А в глазах Джейн блеснули слезы.

— Но она не озлобилась и не очерствела. Она ни разу не ударила служанку, чтобы выместить на ней причиненную Тревором боль. Никогда не обращала свой гнев на более слабого.

Джейн продолжала говорить быстро и сбивчиво, боясь, что не выдержит и расплачется.

— Однажды Дел спасла птенца, выпавшего из гнезда. Она принесла его домой, спрятала от Тревора и попыталась накормить. Но когда поняла, что сделать это не удастся, она отнесла птенца назад и долго ждала в надежде, что мать прилетит за ним.

— Она не… сошла с ума?

Джейн отшатнулась. Такого вопроса она не ожидала. Ее мать Маргарет повредилась рассудком от любви к своему мужу-развратнику Энтони и постоянного страха оказаться в работном доме. Маргарет позволила мужу управлять собственной жизнью и в итоге закончила ее в частном пансионе для умалишенных.

— Нет! — решительно покачала головой Джейн. — Дел была совершенно нормальной.

— Я узнал, что Броуэм обсуждала какие-то дела с похитителем трупов. С человеком, раскапывающим могилы.

Джейн знала, для чего это делается, и поэтому не нуждалась в объяснениях.

— Только не падайте в обморок, леди Шеррингем… — Лорд Уикем быстро сел рядом с ней. Их тела соприкоснулись, а его рука обвила ее плечи.

Еще два дня назад Джейн пришла бы в ужас от подобной вольности. Но сейчас она благодарно прильнула к нему, нуждаясь в исходящем от него тепле, желая оказаться в его объятиях.

— Я… я вовсе не собиралась падать в обморок.

Рука Уикема, затянутая в кожаную перчатку, коснулась подбородка Джейн и приподняла ее лицо. Прикосновение было мимолетным, и все же по спине Джейн пробежала дрожь. Губы Уикема находились всего в нескольких дюймах от ее лица. Ее ноздри щекотал еле слышный аромат алкоголя, смешанный с острым запахом сигар.

— Я отыскал одного из людей, работающих на этого могильщика. Он утверждает, будто бы миссис Броуэм держит в одном из принадлежащих ей домов неизвестную леди. Мне хочется верить, что эта леди и есть Дел.

Джейн тоже этого хотелось. Очень. Лорд Уикем отстранился, и Джейн поняла, что поцелуя не будет. Потому что он дал ей слово.

— Придумайте имя, чтобы я мог как-то называть вас в клубе.

Неожиданная перемена темы застала Джейн врасплох.

— Зачем? Ведь теперь все знают, кто я такая.

— Мне не нравится называть вас «леди Шеррингем». Хотелось бы придумать что-то более чувственное. — Губы Уикема растянулись в ленивой улыбке. — Помню, когда-то я звал Вас Занозой.

Да, действительно. Он назвал ее так в тот день, когда она пыталась предотвратить гонку на экипажах.

— Только это прозвище вряд ли будет уместно в клубе, — добавил Уикем.

Он дразнил ее. Но почему? Неужели хотел поднять ей настроение, решив, будто напугал ее до смерти рассказом о похитителях трупов? Если так, то он чертовски внимательный мужчина.

— Джейн. Можете называть меня так. Тем более что это имя дано мне от рождения. — Джейн назвали в честь богатой тетки, оставившей ее матери наследство, которое отец вскоре благополучно проиграл.

— А как насчет Джуэл? — предложил Уикем.

Джейн ошеломленно смотрела на сидящего рядом мужчину. Она ассоциируется у него с драгоценностью? Для Кристиана Сатклифа она таковой точно не являлась. Должно быть, он просто пошутил. Но ведь совсем недавно он спрашивал, почему супруг не разглядел в ней сокровище.

— Ваше имя и это слово начинаются с одной и той же буквы, — продолжал рассуждать Уикем. — Кроме того, вы действительно сверкаете среди толпы, точно драгоценный камень. Господи, дорогая, да вы сверкаете даже сейчас, рядом со мной!