Любовь по расчёту

— Что это за бумаги, любимая? — спросил он.

Когда он нежно ласкал ее обнаженные плечи и целовал в затылок, соображать было очень трудно, но Кловер все-таки сумела ответить слабым прерывающимся голосом:

— Я составляю списки. Один — это перечень того, что нам нужно продать, а другой — то, что мы можем обменять, если у покупателя не найдется нужной суммы. Как это ни печально, но так случается довольно часто.

— У тебя есть в твоем обменном списке продукты — такие, как сахар и мука?

— Да, вот здесь, — ответила она в некотором замешательстве, поскольку он сам мог бы просмотреть эти списки. Она прижалась затылком к его плечу. — Баллард, а ты умеешь читать?

— Немного. Я знаю достаточно, чтобы понять, в какой бутылочке содержится яд.

— Хочешь, я научу тебя?

Она обернулась — в ее глазах пылали азарт и воодушевление.

— Можешь прямо сейчас?

— Да, это то, что я могу тебе дать. Ты дал мне очень многое, и я хотела бы хоть как-то отблагодарить тебя.

Потянув жену на себя, Баллард откинулся на подушку, и Кловер оказалась на нем.

— Ты и так даешь мне очень многое, милая.

— Я совсем не это имела в виду, — пробормотала она, наблюдая за тем, как Баллард небрежно перебрасывает ее труды на маленький столик, стоящий у кровати.

— Для мужчины такие вещи значат очень многое.

Он прижал Кловер к себе и, скользнув под ночную рубашку, обхватил сильными ладонями ее ягодицы.

— Баллард, но ведь сейчас утро, — прошептала она в шоке.

— Ах ты, умница моя. — Он тихо рассмеялся и поцеловал ее в шею.

— Баллард, я тебя сейчас отшлепаю.

— Попозже, сладкая. Ах, милая, в тебе прекрасно уживаются настоящая леди и распутница. Вот ты краснеешь и выглядишь совершенно невинной. Но ведь я точно знаю, что если я сделаю вот так, — он ласково погладил ее попку и прижал ее бедра к своему телу, — твоя кровь станет горячей, быстрее побежит по жилам, и ты ответишь на мою страсть со всем пылом, о котором только может мечтать мужчина.

Кловер почувствовала, что еще больше покраснела. Она хотела было возмутиться его бесстыдством, но в этот момент он провел своей большой шершавой рукой по ее бедрам и обхватил ее груди. Он целовал ее все крепче, нежнее, и желание возмущаться у Кловер совсем пропало.

Потягиваясь с истинно мужским удовлетворением, Баллард во второй раз поднялся с постели. Усилием воли вырвав себя из мягчайшего облака сладкой истомы, Кловер выдернула из-под простыни руку и шлепнула мужа по упругим ягодицам. Баллард вскрикнул — больше от удивления, чем от боли, и с нескрываемым любопытством посмотрел на свою юную жену. Та, с хитрецой взглянув на мужа, мило улыбнулась:

— Я же обещала, что отшлепаю тебя.

Сдержав улыбку, он натянул белье и с деланной суровостью посмотрел на Кловер.

— Если бы мне не нужно было заниматься делами, ты бы заплатила за эту дерзость, малышка. — Продолжая одеваться, он спросил: — Надеюсь, ты не планируешь продать эти перины?

Кловер сдержала улыбку и покачала головой. Баллард, Шелтон и Ламберт с самого начала проявляли повышенный интерес к постельным принадлежностям. Перина и подушки, прекрасные льняные простыни и теплые покрывала являлись огромной роскошью, и они готовы были потратиться, но увезти все это добро в Кентукки. Баллард был решительно настроен забрать все до последней подушки, заявив, что постельного белья и перин много не бывает. Такое отношение к постельным принадлежностям резко контрастировало с тщательным отбором остального багажа, предназначенного для отправки в Кентукки.

Как только Баллард вышел из комнаты, Кловер поспешила одеться. Ее мысли были сосредоточены на том, что ее муж позволил ей взять с собой в Кентукки. У него было четкое представление о том, что вещи нужно отбирать по принципу полезности и необходимости. Он отобрал постельные принадлежности, но не позволил взять кровати, объяснив это тем, что нечто подобное можно купить или изготовить в Кентукки. Агнес, впрочем, как и Кловер, сожалела, что придется расстаться со многими привычными вещами, но мать и дочь понимали, что Баллард вправе решать эти вопросы так, как считает нужным.

Быстро подколов большими шпильками волосы, она оставила свои размышления и чуть ли не бегом спустилась вниз. Под аккомпанемент причитаний Молли, что от такой спешки мадам получит несварение желудка, она почти на ходу проглотила свой завтрак. Кловер очень торопилась, и едва она успела сделать копии списков, как уже начали приходить первые покупатели и просто любопытные.

Утро пронеслось быстро, и у Кловер не было ни минутки, чтобы хоть перевести дух. Она подумала о своей сестре Элис, которая появилась в самом начале распродажи, выбрала маленький столик, который ей так нравился, небрежно ткнула деньги в руку Кловер и, не попрощавшись, удалилась. Кловер убрала деньги и поклялась, что не позволит сестрице испортить этот день. Но радость от успешного начала распродажи растаяла, когда она увидела своего мужа рядом с Сарой Марстен, которую, кажется, очень мало интересовал великолепный дубовый буфет, возле которого они стояли. Кловер напрасно убеждала себя в том, что оснований для ревности у нее нет. Ничего не помогало, и настроение было испорчено.

С высоты своего роста Баллард, нахмурившись, смотрел на Сару Марстен, которая настолько откровенно прижималась к нему, что это было уже просто неприлично и ставило его в неловкое положение. Баллард понимал, что она играет в какую-то игру, но не мог понять, в какую именно. Одно было абсолютно ясно — распродажа, которую так тщательно организовала Кловер, ее совершенно не интересовала.

— Мы готовы что-то взять в обмен, — произнес он, отступив на шаг. — Вам не обязательно расплачиваться наличными.

Сара шагнула к нему и рукой, затянутой в тонкую перчатку, коснулась его руки.

— Что же я могу предложить такого, от чего вы наверняка не откажетесь?

Когда она словно случайно коснулась грудью его руки, у Балларда исчезли все сомнения относительно того, что задумала Сара. На мгновение ему это польстило, но вслед за этим практически сразу его охватило раздражение. Эта женщина отказалась от него, когда он был свободен, а теперь хочет заполучить его в качестве любовника. Получается, что он недостаточно хорош в качестве супруга, но вполне подойдет в качестве жеребца. Играя с Баллардом в свои игры, Сара чувствовала себя в полной безопасности, поскольку прекрасно понимала, что он не станет докучать ей претензиями на устойчивые отношения.

Баллард немного отступил от нее.

— Понятно, что вы еще не определились, мисс Марстен. Позовите меня, когда примете окончательное решение.

Поклонившись, он отошел от нее, покачивая головой. Неужели Сара и в самом деле считает его тупицей? Даже если бы он был настолько глуп, что решил завести с ней интрижку, то точно не стал бы этого делать на глазах у своей жены, ее родственников и половины города Ланглейвилла!

Увидев, что, обменявшись парой фраз с Сарой, Баллард отошел от нее, Кловер вздохнула с облегчением. Она призналась себе, что озабочена и даже немного напугана тем, что произошло между ними. Но то, как Баллард, нахмурившись, решительно отошел в сторону, успокоило ее. Решив разобраться в своих чувствах позже, она вновь сосредоточилась на распродаже. К тому времени как ушел последний покупатель, Кловер от всей души пожалела, что не следила за Сарой и Баллардом. Как выяснилось, они оба исчезли. Осторожно расспрашивая припозднившихся покупателей, Кловер выяснила, что в последний раз Балларда видели, когда он помогал кучеру Сары Марстен выносить буфет.

Чертыхнувшись, Баллард еще на несколько дюймов подвинул тяжеленный буфет и, обернувшись, заметил, как жених Сары практически выбежал из столовой. Затем не терпящим возражения тоном Сара велела выйти и своей тетушке, и Баллард удивился, как родители Сары посчитали, что эта робкая старушка может быть компаньонкой столь своенравной девицы во время их довольно продолжительного путешествия по Европе.