Незримый гений (СИ)

Время летело невероятно быстро, пока Мэг шла по мощеным тротуарам и широким магистралям, притягивая несколько любопытных взглядов всякий раз, когда ее мысли вырывались изо рта невнятным ворчанием. Она даже едва обращала внимание на горящие от усталости ноги, пока не вскарабкалась по парадной лестнице Оперы и не ввалилась в открытые парадные двери. Заметив группку других балерин — уже в костюмах для репетиции, — Мэг утянула одну из них в сторону.

— Эй, ты знаешь, где сейчас месье Синклер?

Девушка захлопала глазами на раскрасневшееся лицо Мэг и ее взволнованное поведение, и у нее ушло несколько секунд, чтобы обрести голос.

— Последний раз, когда я его видела, он репетировал куски из второго акта в своей комнате. Ну, честно говоря… на самом деле я его не видела… хм… Мэг, с тобой все в порядке? Ты выглядишь весьма возбужденной.

Отмахнувшись от любопытства девушки, Мэг прошла мимо нее.

— Нет, со мной все в порядке… или, в любом случае, будет в порядке, как только я оторву этому человеку что-нибудь жизненно важное.

Оставив девушку пялиться ей вслед, Мэг подобрала юбки и поспешила по мраморным полам передних залов — каблуки ее ботинок глухо стучали по холодному камню, — быстро найдя дорогу к ближайшему коридору в закулисье. Щурясь в особо затененных местах, Мэг разыскивала одного весьма конкретного рыжего мужчину — на случай, если тот решил выйти из своей комнаты.

Не найдя Коннера около сцены, Мэг отправилась прямиком в его комнату; к тому времени, как она остановилась перед дверью, ее гнев перешел в стадию кипения. Из комнаты слышались протяжные ноты скрипичной мелодии — явный признак того, что ее жертва действительно внутри. Пытаясь игнорировать мечтательный зуд, который она ощущала всякий раз, когда слышала, как играет Коннер, Мэг захлопнула рот и распахнула закрытую дверь. Увидев, как Коннер подпрыгнул при ее внезапном появлении, она остановилась на пороге, уперев руки в бедра и приготовившись к предстоящему сражению.

Коннер едва не уронил смычок, когда Мэг распахнула дверь; скрипка взвизгнула и умолкла. Уставившись на Мэг потрясенными, неуверенными глазами — зелеными, как молодая листва, — он явственно сглотнул.

— Не знал, что ты придешь… э… Случилось что-то важное, Мэг? — наконец спросил он, когда стало очевидно, что Мэг слишком бурлит от злости, чтобы что-нибудь сказать.

Ткнув в сторону Коннера пальцем, Мэг заставила его умолкнуть.

— Случилось что-то важное? — медленно повторила она, думая о тех двух часах, которые потратила впустую, блуждая по Парижу.

Почуяв, что ему вот-вот устроят головомойку, Коннер поспешно вскочил на ноги, отложив скрипку на стол.

— Э… Мэг…

Сделав несколько шагов в комнату, та ощутила, что ее щеки начинают полыхать.

— К твоему сведению, сегодня я пошла навестить Брилл, — заявила она и скрестила руки на груди, пристально наблюдая за тем, как Коннер откровенно вздрогнул при ее словах.

— Пропади все пропадом, Мэг, не предполагалось, что ты пойдешь туда в ближайшее время. Эта больница в десяти кварталах отсюда. Какой безмозглый дурень отвез тебя туда?

— Никто меня не отвез, месье Синклер. Я туда дошла.

Мгновение неверяще глядя на Мэг, Коннер тяжело вздохнул. Отвернувшись от нее, он поднял руку к голове, вытянув несколько прядей ярко-рыжих волос из завязанной на затылке ленты.

— Проклятье… наверное, мне стоило вместо нее назвать больницу Святой Марии. По крайней мере, эта находится в районе победнее и поопаснее.

Склонив голову набок, Мэг зашла в комнату.

— Что ты сказал?!

Вновь развернувшись к ней лицом, Коннер сверкнул своей патентованной улыбкой.

— О, ничего.

— Прекратите играть со мной в игры, месье Синклер.

— Ну же, я думал, что мы уже сошлись на Коннере.

Не обратив внимания на вмешательство, Мэг продолжила наступление:

— Я пошла в больницу, в которой, по твоим словам, лежит Брилл, но, что удивительно, у них не было записей, что она вообще там была. Скажи мне, где она. А еще я хочу знать, зачем тебе понадобилось мне врать.

Улыбка Коннера быстро увяла, и он сделал шаг назад; потупившись, он явно старался придумать, что сказать ей.

— Ну, понимаешь…

Мэг изучала выражение его лица, и ей понадобились буквально секунды, чтобы заметить маленькую морщинку у него на лбу, которая всегда появлялась, когда он врал. Разъярившись на продолжающуюся попытку обмануть ее, Мэг ощутила, как ее руки сжались в кулаки. «Даже сейчас он по-прежнему пытается соврать. Спесивый идиот». Повернувшись, она с треском захлопнула дверь, оборвав очередную ложь, готовую сорваться с губ Коннера.

— Хорошенько обдумайте это объяснение, месье Синклер, пока оно не станет правдой.

Вскинув руки в защитном жесте, Коннер попытался утихомирить ее успокаивающим жестом, но Мэг лишь свирепо смотрела на него, пока он не застыл. Вновь уронив руки вдоль тела, он подошел к стулу и тяжело опустился на него.

— Ладно, ладно. Я скажу тебе правду. Вероятно, я должен был сказать тебе с самого начала, но вся эта ситуация запутана сверх всякого разумения.

Оставшись стоять, Мэг только сухо кивнула, все еще слишком разгневанная, чтобы выйти из боевого состояния. Тревожно поглядев на нее еще мгновение, Коннер рассеянно провел пальцем по столу рядом с собой.

— Все это время Бри не была больна, и она шагу не ступала через порог больницы.

— Тогда какого черта ты сказал это? И где она?

— Ах, детка, не знаю, что побудило меня сказать тебе это. Просто в тот момент показалось проще рассказать каждому одну и ту же историю. Я стремился скорее исказить правду, чем полностью соврать. Никогда не мог уследить за всеми мелкими деталями, которые создают и разрушают неправду. — На миг сделав паузу, Коннер вымученно улыбнулся, с каждой уходящей секундой выглядя все более стесненно под безмолвным взглядом Мэг. — Полагаю, я запаниковал, когда скормил эту историю заодно и тебе. Это было глупо.

Видя, каким взволнованным он становится, Мэг наконец сжалилась над ним и села на один из оставшихся стульев, хотя и тщательно сохраняла невозмутимое лицо. Этот проклятый мужчина просто не смог бы осознать, насколько трудно ей было оставаться кипящей от злости, когда он понурился, словно щенок. «Хотела бы я, чтобы он обрезал волосы покороче. Слишком трудно сосредоточиться, когда они начинают выбиваться из-под ленты подобным образом». Стряхнув эти бредовые мысли, Мэг сдержанно выдохнула.

— Коннер, где все это время была Брилл?

Чуть сжав губы, тот в глубоком раздумье упер взгляд в стол. Пристально глядя на него, Мэг практически видела, как в его голове крутятся колесики мыслей. Коннер явно был более взволнован из-за этого вопроса, нежели из-за всех остальных, — факт, который весьма сбивал с толку. «Боже, для него невозможно просто побыть искренним секунду в своей жизни без того, чтобы загодя это обдумывать».

— Хотя я правда хочу быть с тобой честным, Мэг, но не уверен, имею ли на это право, — сказал Коннер с отсутствовавшей всего миг назад решимостью.

Ошеломленная таким поворотом событий, Мэг мгновение смотрела на него через стол.

— О чем ты говоришь?

— Ну, Брилл в некотором роде случайно кое с кем сбежала.

Это было не то, что Мэг ожидала услышать.

— А?

— Ну, на самом деле это не было запланировано или что-то такое. Вообще-то, произошел своего рода несчастный случай, который на некоторое время уложил ее в постель. Я уверен, что сейчас ей лучше, но она осталась с… э… другом.

Оставшиеся грани гнева Мэг пропали, смытые волнами поднявшегося в ней изумления.

— У Бри есть любовник! — выпалила она, девическое возбуждение заставило ее хлопнуть ладонями по столу — ее слабость к романтике и любовным романам показала себя во всей красе.

Издав странный звук, нечто среднее между смехом и хрюканьем, Коннер нахмурился.

— Да, надеюсь, что теперь уже есть, — шепотом пробормотал он.

Почувствовав легкую вину за недавнюю демонстрацию гнева, Мэг чуть сгорбилась на стуле. «О боже, значит, вот зачем все эти секреты. Не каждый захочет, чтобы о его личной жизни сплетничали в театре. И бедная Бри… ей придется заиметь хорошее оправдание своему отсутствию для Карлотты. И, похоже, это было в некотором роде незапланированно. Хотя я бы хотела, чтобы Коннер достаточно мне доверял, чтобы просто все рассказать». Чуть повертев в руках бейку, обрамлявшую пояс ее платья, Мэг ощутила обиду, что Коннер не включил ее в круг осведомленных.