Время перемен

— Как мне найти мистера Ратледжа? — спросила Фэй, решительно вставая со стула.

— Я собираюсь завтра навестить там больного, могу прихватить вас с собой, — доктор взял свой черный кожаный чемоданчик и направился к двери. На пороге он обернулся. — Рано утром я зайду осмотреть девочку и приведу с собой невестку. Нэнси приглядит за вашей дочерью, пока вас не будет.

— Не знаю, как и благодарить вас, доктор Телфорд.

Как только доктор ушел, в дверях появился Алекс.

— Что с Беккой? — спросил он не по-детски озабоченно.

Семилетний Алекс пытался вести себя как взрослый, и Фэй едва сдержалась, чтобы не расплакаться. В последнее время она все чаще стала замечать в нем замашки взрослого мужчины, и это обстоятельство в немалой степени ее радовало. Фэй опустилась на стул, притянула сына к себе, обхватила его худенькие плечи и сжала в объятиях.

— Бекка поправится, — сказала она, заставляя себя верить в правдивость собственных слов. — Ей нужен отдых, поэтому нам придется здесь задержаться.

— Я помогу тебе за ней ухаживать, мама.

Фэй прижала сына к груди и поцеловала в щеку.

— Я рассчитываю на твою помощь. Ты давно стал для меня опорой. Сделай одолжение, передай мистеру Дрю, что мне надо с ним поговорить.

Алекс кивнул и выскочил за дверь, а Фэй наклонилась к дочери и поцеловала ее в горячий лоб.

— Я никогда не оставлю тебя, Ребекка Энн, — прошептала она срывающимся от волнения голосом. — Мы справимся с твоей болезнью, обещаю тебе.

В последнее время маленькой семье часто приходилось нелегко, но они стойко переносили все невзгоды. Конечно же, они прорвутся и на этот раз. Они должны прорваться. Алекс и Бекка были для Фэй единственными близкими людьми в этом бескрайнем мире, они были для нее всем, и мысль о том, чтобы потерять хотя бы одного из них, отзывалась в ее сердце нестерпимой болью.

Ты не можешь умереть, Бекка. Ты должна поправиться. Мир жесток и прекрасен, а тебе еще столько предстоит увидеть и пережить.

Фэй нежно любила обоих своих детей, но беспокоилась больше о Бекке. Ребекка Энн Батлер едва не умерла, появившись на свет, да и потом не отличалась крепким здоровьем. Но во всех других отношениях она была прелестнейшим ребенком. Маленькая Бекка никогда не капризничала, всегда улыбалась и доставляла матери немного хлопот, а научившись ходить, возвела старшего брата в высшие авторитеты и слушалась его во всем, Фэй всхлипнула, вспомнив, как во время репетиций и представлений они тихонько сидели за кулисами, притулившись друг к другу и ничем не выдавая своего присутствия.

Бекка должна выжить! Она должна вырасти большой, стать счастливой и иметь то, чего так не хватало ее матери — домика с выкрашенным белой краской забором, любящего и любимого мужа и еще очень многого.

Фэй взглянула на дочь.

— Ты у меня поправишься, — прошептала она, нежно поглаживая девочку по головке. — Ты поправишься, и все у нас будет, как прежде. Обещаю!

Монолог Фэй, обращенный к самой себе, был прерван настойчивым стуком в дверь. На пороге появился Раймонд Дрю.

— Как наша маленькая больная? — спросил он, кивнув в сторону Бекки.

— Спит, — Фэй облизнула сухие губы. — Врач сказал, что она не сможет путешествовать, пока не поправится. Боюсь, что на это уйдет много времени. Несколько недель, может быть, даже месяцев. Я и дети остаемся в Дэд Хорс.

— Остаетесь в этой дыре? Боже праведный! Ты в своем уме, Фэй? На следующей неделе мы должны выступать в Шайенне. Как только мы будем там, ее осмотрит другой врач, а этот никуда не годится. Какой приличный, уважающий себя врач согласился бы жить в этой богом забытой дыре? В медицине он разбирается не больше моего! Что он тут тебе наговорил? Если хочешь знать мое мнение — он всего лишь шарлатан.

— Ты взгляни на нее, Раймонд. Девочка серьезно больна, чтобы понять это, не надо быть врачом. Еще несколько десятков миль в фургоне убьют ее. Если бы мы были сейчас в Грин-Ривер Сити, где есть железная дорога… Нет, мы остаемся здесь, — Фэй упрямо тряхнула головой и безбоязненно посмотрела в глаза менеджера труппы. — Вам придется ехать без меня.

— А где, по-твоему, я найду актрису на твое место? У нас с тобой контракт, Фэй Батлер, и я требую, чтобы ты выполняла его условия!

Фэй зажмурила глаза, будто получила пощечину.

— Она моя дочь, Раймонд. На моем месте так поступила бы любая мать.

Раймонд Дрю сплюнул на пол, выругался и направился к двери.

— Хорошо! Оставайся здесь, твою роль я отдам Кристине, но помни, если ты придешь еще ко мне просить работу, я выгоню тебя взашей! — он исчез за дверью, бормоча под нос ругательства насчет пьяниц-актеров и обзаведшихся детьми актрис.

В эту ночь Фэй почти не сомкнула глаз. Каждый раз, когда сон, казалось, приходил, Фэй просыпалась, как от толчка, и мысли о будущем, страх за Ребекку с новой силой начинали одолевать ее.

А что, если мистер Ратледж не даст ей работу? Куда идти тогда, ведь она уже порвала с труппой Раймонда Дрю? Труппа покинет Дэд Хорс завтра утром и, когда последняя повозка скроется из виду, будет уже поздно менять решение. Не пришлось бы потом кусать локти! А что будет тогда с Алексом и Ребеккой? Неужели она позволит им голодать?

В эту ночь Фэй совершенно не выспалась, утром под глазами появились темные круги, а все тело болело. Один только взгляд в зеркало расстроил Фэй больше, чем вчерашний разговор с Раймондом Дрю. Кто захочет взять в услужение такую измотанную жизнью женщину? Уж никак не мистер Ратледж. Она уже боялась его, не видев ни разу в жизни. Еще раз оглядев себя в зеркале, Фэй совсем пала духом. Она не в состоянии поднять даже сковороду, не говоря уже о том, чтобы готовить обед целой ораве проголодавшихся ковбоев.

Тем не менее, Фэй долго и тщательно наряжалась. Она надела свое лучшее платье, аккуратно уложила волосы и слегка подкрасилась. Когда они с доктором Телфордом вышли из гостиницы, оптимизм окончательно улетучился, более того, Фэй совсем разуверилась в успехе начинания. Если бы не отчаянное положение, ничто не смогло бы заставить ее покинуть больную дочь даже на минуту.

Они выехали в двухместном кабриолете доктора на окраину городка. Телфорд указал на дорогу, уходившую вдаль.

— Вот, по ней мы и отправимся. Дорога ведет к ранчо Джеггд Р.

Пять миль по пыльной каменистой дороге — не слишком приятный путь! Благо утро было прохладным, и в лицо дул свежий ветерок. Через полчаса кабриолет подкатил к трехэтажному дому мистера Ратледжа, возвышавшемуся на холме и обдуваемому со всех сторон ветрами.

Что за причуда селиться в таком пустынном месте? Какому чудаку понадобилось искать здесь уединения? Сердце Фэй тревожно забилось. Она уже почти пожалела о том, что отстала от труппы.

Вблизи здание оказалось гораздо большим, чем выглядело с дороги. Дом был выкрашен в серый цвет, вокруг него теснились многочисленные надворные постройки. Рядом с домом располагался загон, в котором резвилось около десятка крепких, упитанных лошадок.

Когда они въехали во двор, дверь дома распахнулась. На крыльцо вышел невысокий мужчина в заломленной назад ковбойской шляпе и, облокотившись на перила, стал дожидаться, пока они подкатят к дому.

— Это он? — спросила Фэй у доктора.

— Нет, это Мак Колл. Он здесь состоит кем-то вроде десятника.

Фэй разочарованно вздохнула. Во всем облике Мак Колла, в его загорелом, изборожденном морщинами лице и добродушной улыбке было что-то такое, что сразу расположило ее к десятнику.

— Привет, Рик! Каким ветром тебя сюда занесло? — Мак Колл скользнул взглядом по лицу незнакомки и сошел с крыльца, чтобы придержать лошадь.

— Я приехал снять швы у Герти, — доктор Телфорд повернулся к своей попутчице. — Со мной Фэй Батлер. Миссис Батлер, это Паркер Мак Колл.

Фэй вежливо кивнула.

— Рада с вами познакомиться, мистер Мак Колл.

— Взаимно, мадам.

— Она хочет поговорить с мистером Ратледжем. Для того сюда и приехала, — продолжал Телфорд.