Неотразимый дикарь

Памела предостерегающе кашлянула, взглянув на ошеломленную Софи.

— …ступней, — закончил Коннор. При этом Броуди разочарованно закатил глаза, а Памела одобрительно кивнула.

В этот момент в солнечном свете в пышном жабо Коннора что-то ярко блеснуло. Заинтересовавшись непонятным блеском, Памела выудила из складок золотой медальон на тонкой цепочке.

Разглядывая на свету чудесную безделушку, она спросила:

— Это тоже принадлежало англичанину?

— Нет, — коротко ответил он, забрал у нее медальон и с непроницаемым выражением лица снова опустил его за ворот рубашки, где его никто не мог увидеть.

Памела опустила глаза, чувствуя непонятное смущение. Должно быть, этот медальон был ему подарен какой-то женщиной, которую он любил, а может, и теперь еще любит. Иначе, зачем носить его у сердца?

— Ну и когда мы отправляемся в Лондон? — спросил Броуди.

— Мы? — хором переспросили все остальные.

— Ну да, — невинно захлопал ресницами Броуди. — Нельзя же, чтобы такой изысканный джентльмен, как наш Коннор, путешествовал без преданного камердинера!

Памела хотела, было что-то ему возразить, но Коннор схватил ее за руку и отвел на лестничную площадку, чтобы поговорить наедине.

— Мне не помешало бы иметь в доме герцога человека, которому я могу полностью доверять, — тихо сказал он.

— Но почему именно он? — прошептала сквозь зубы Памела.

— У Броуди не так много мозгов, но у него доброе и храброе сердце, — ответил Коннор, наблюдая, как в этот самый момент его друг показывает Софи свою татуировку на руке. — Он будет беззаветно драться на моей стороне.

Глядя на бочкообразную грудь Броуди и его огромные мускулистые руки, Памела со вздохом произнесла:

— Можешь взять его с собой, если ты так настаиваешь. Но ему никогда не стать настоящим джентльменом, и я ни за что не позволю ему жениться на моей сестре.

— На этот счет можешь не волноваться, — мрачно заверил ее горец. — У него будет много шансов украсть себе невесту, когда мы окажемся в Лондоне.

Памела раскрыла рот от удивления.

— Нет! Нельзя позволить ему… — Она остановилась на полуслове, заметив лукавый огонек в глазах Коннора. Ее губы невольно растянулись в улыбке. — Ах ты, бесстыжий…

Внезапно раздался сильный взрыв, и Памела упала в объятия Коннора.

— Что это? — выдохнула она, вцепившись в мягкие складки его пледа.

— Если я не ошибаюсь, — мрачно ответил Коннор, — это явились английские солдаты, чтобы спасти тебя и сестру.

Глава 8

— Отведи женщин вниз, в подвал! — отрывисто приказал Коннор, обращаясь к Броуди и подталкивая в его сторону обеих сестер.

Он рванулся к винтовой лестнице и стремглав понесся вниз, мысленно кляня себя, на чем свет стоит. Это же надо быть таким дураком, чтобы привести женщин в самое логово воров и контрабандистов! Местные власти и без того уже давно искали предлог для нападения на руины замка, а теперь он сам дал им повод. И они на вполне законных основаниях прислали сюда кучу солдат и пушки в придачу.

Башню сотряс второй взрыв. Задрожали чугунные решетки в оконных проемах. От взрывной волны Коннор перелетел через ступеньку и ударился о стену. Схватившись за поврежденное плечо и стараясь не стонать, он двинулся дальше. Нужно остановить их, пока очередное ядро не снесет башню, из которой Броуди еще не успел вывести женщин.

Шатаясь от боли, он вышел во внутренний двор. Там было совершенно пусто. Все обитатели этого места уже успели скрыться в катакомбах, чтобы переждать там внезапное нападение. Ночью солдаты непременно уберутся восвояси, и замок снова станет прибежищем для изгоев общества.

Если бы не женщины, оказавшиеся в этот момент в башне, Коннор тоже мог бы скрыться в катакомбах, раствориться в тумане и исчезнуть, в который уже раз выскользнув из лап врагов.

— Не стрелять! — раздался чей-то крик, когда Коннор появился в воротах замка.

С другой стороны моста на равнине скопилось множество английских солдат в красных мундирах. Из жерла массивной пушки струился синеватый дымок. Солдат, приготовившийся зажечь фитиль, посмотрел на своего командира и, получив подтверждение приказа, неохотно затушил факел в ведре с водой.

Даже на таком расстоянии Коннор сразу узнал голову с коротко стриженными седыми волосами и кривоногую фигуру полковника Александера Манро, подлейшего из преступников. Шотландец по рождению, он за власть и воинские привилегии продал свою душу англичанам. Он был всего лишь марионеткой в руках местных властей. Вместе со своим полком он целыми днями занимался тем, что сгонял фермеров-арендаторов с земель, на которых работали их предки, а вечерами с удовольствием ходил в гости к тем, кому он прислуживал.

Манро выкрикнул какую-то команду, и все солдаты вскинули ружья, прицелившись в Коннора.

Подойдя к самому краю пропасти, Манро закричал:

— Руки вверх! Иначе мы разнесем в пух и прах тебя самого, и это осиное гнездо!

Закатив глаза, Коннор неохотно повиновался, думая о том, какое впечатление произвели бы слова полковника на Памелу.

Он терпеливо ждал, пока Манро формировал отряд из двух десятков солдат, чтобы потом двинуться по узкому мосту к воротам замка. Солдаты держали мушкеты наготове, но некоторые из них все же бросали беспокойные взгляды на бушующее внизу море.

Как только они перешли через мост, Коннор крикнул:

— Доброе утро, полковник! Чем обязаны? За что такая честь?

Манро остановился в нескольких футах от Коннора, и солдаты тут же окружили его со всех сторон плотным кольцом.

— Я ищу двух женщин, — ответил он.

— Все мы ищем женщин, — улыбнулся Коннор. — Хотя большинство из нас вынуждены довольствоваться одной.

Некоторые солдаты засмеялись, но тут же замолчали под гневным взглядом своего командира.

— Впрочем, я понимаю, почему вы их до сих пор ищете, — добавил Коннор, кивая в сторону пушки. — Ваша манера ухаживания оставляет желать лучшего.

Один из солдат едва сдерживал смех. Манро нахмурился, сдвинув седые кустистые брови на переносице.

— У меня нет времени выслушивать вас и терпеть упражнения в язвительности, сэр. Вчера вечером в лесу, на Стирлингширской дороге, прямо из наемного экипажа были похищены две женщины, англичанки, — сказал он, намеренно выделяя голосом последнее слово. Тем самым он ясно дал понять, что исчезновение шотландок не стало бы для него поводом для волнения. — По словам свидетеля, они были похищены человеком, внешний вид которого полностью совпадает с вашим, сэр.

Он сунул руку во внутренний карман своего красного мундира и достал оттуда свернутый в трубочку лист бумаги. В нем безошибочно узнавалось то самое объявление с изображением Коннора Кинкейда, которое было расклеено на всех базарных площадях окрестных поселений.

— Свидетель опознал в похитителе вот этого человека.

— Хм… Красивый парень, да? — вгляделся в собственное изображение Коннор, — Впрочем, половину лица закрывает маска, так что это может быть кто угодно, включая его. — Он кивнул в сторону молодого солдата, стоящего рядом с Манро. Тот был также высокого роста, широкоплечий, с почти квадратной нижней челюстью.

От неожиданности солдат покраснел и, заикаясь, стал оправдываться:

— Сэр, да я никогда… я ни за что…

— Молчать! — рявкнул Манро. — Сомневаюсь, чтобы мой лейтенант занимался по ночам разбоем и насилием.

Солдат покраснел еще больше, а Коннор иронично улыбнулся:

— Вы имеете в виду двух англичанок? Мне, конечно, приятно это слышать, но вы мне явно льстите, полковник. Я не настолько силен, чтобы справиться сразу с двумя.

При этих словах он стал медленно опускать руки, и солдаты Манро напряглись, сжимая мушкеты. Держа руки на уровне плеч, Коннор заметил:

— К чему такая настороженность? Ведь я один и безоружен.

Манро недоверчиво хмыкнул. И полковник, и горец отлично понимали, что мужчину таких габаритов и такой физической силы никогда нельзя считать совсем безоружным.