Ночь перед свадьбой

Мередит было просто необходимо вырваться на свободу. Оставаться в стороне в то время, как Николас Колфилд обследовал ее владения, оказалось невыносимым. Она встречалась с ним по вечерам за столом, где он проявлял сдержанную вежливость, он больше никогда не открывал ей свою душу, как в ту ночь у дверей детской, никогда больше не осмеливался прикоснуться к ней, что вызывало в ней чувство некоторого облегчения и одновременно сожаления. Она же оказывала ему лишь необходимое гостеприимство, оставаясь холодной, и сохраняла самообладание. В противном случае у него могло появиться желание остаться здесь дольше, а ей меньше всего хотелось, чтобы он постоянно маячил перед ней, измеряя стоимость Оук-Ран и ее самой.

После того как она заглянула в его раненую душу, она почувствовала странное желание помочь ему обрести душевный покой, в котором он так явно нуждался. Опасное желание. Она не могла смириться с мыслью, что использует слабое место человека, которого она обманом лишает его законных прав.

За окном после вчерашнего дождя блестела ярко-зеленая лужайка. Воздух был пронизан солнечным светом. Мередит решила, что уже достаточно долго отсиживалась в четырех стенах. Распорядившись оседлать ей лошадь, она быстро переоделась в бежевого цвета бархатную амазонку. Она подозревала, что этот цвет не соответствует трауру, но у нее не было черной амазонки, а следовательно, и выбора. Критически оглядывая себя в большом зеркале, она разгладила платье на талии и бедрах и поморщилась, заметив результат поглощения слишком большого количества медовых лепешек. Но женщина, ожидающая ребенка, даже в самом начале вправе иметь немного располневшую талию. Им с тетей скоро придется найти способ приделать ей живот побольше. В этом им поможет Мари.

Когда Мередит вышла из дома, ее кобылка, резвое существо по имени Петуния, была уже оседлана и ожидала ее. Петуния, казалось, соскучилась по прогулкам не меньше Мередит. Вскоре они уже мчались по холмам. Она дала лошади волю, с восторгом ощущая на лице ветер от быстрой езды. Спустя некоторое время она направила Петунию к ферме семьи Финней, большому участку земли на южной границе Оук-Ран. Имея дюжину детей, Финнею с женой было нетрудно справляться с такой большой фермой. Салли Финней ждала еще одного ребенка и с недавнего времени не вставала с постели, поскольку ей стало трудно двигаться. Мередит полагала, что женщина не будет возражать против небольшого общества.

Когда она подъехала, двор оказался непривычно пустым. Сойдя с седла, она привязала лошадь к столбу перед ухоженным садиком у дома. Вдалеке послышался крик, и она взглянула в сторону поля, откуда Том и его дети окликали ее.

У Мередит на мгновение замерло сердце, когда среди них она заметила еще кого-то.

«Что он здесь делает?»

Дети Финнея окружили Николаса Колфилда, болтая с ним и соперничая из-за его внимания. Малышка Мег Финней ухватилась за его руку с восхищенным обожанием в глазах. Чувства Мередит мало чем отличались от чувств ребенка, когда она оглядела его. Его обнаженная грудь блестела от пота, а волосы в лучах солнца отливали сине-черным блеском.

– Добрый день, леди Брукшир, – поздоровался Том Финней.

– Доброе утро, мистер Финней. Дети. – Она кивнула и затем повернулась, чтобы поздороваться с человеком, присутствие которого она ощущала каждым нервом. – Доброе утро, мистер Колфилд. – Даже потный и заляпанный грязью, он выглядел прекрасно.

– Леди Брукшир, – ответил он, глядя на ее обветренное лицо и растрепавшиеся волосы, чем заставил ее вспомнить о том, как она выглядит. Кровь прилила к ее щекам, и она в смущении схватилась за шляпу.

– Вы приехали навестить Салли? – спросил мистер Финней. – Она будет рада, в ее положении хочется общества.

– Я так и думала. – Мередит обращалась к фермеру и старалась не смотреть на сильный мускулистый торс Колфилда. Завязывая ленты своей шляпки под подбородком, она заметила, что старшая дочь мистера Финнея так же зачарованно смотрит на Колфилда.

– Какая удача, что его светлость оказался здесь! Он помог мне вытащить застрявший на поле плуг. Мы с детьми почти все утро пытались это сделать.

– Действительно, вам повезло. – И снова Мередит почувствовала обиду. При всем том, что она сделала для своих арендаторов, ей никогда не приходилось вытаскивать застрявший плуг. И по блеску в глазах мистера Финнея становилось понятно, что этот поступок нового хозяина имения очень многое значил.

– Пройдите в дом. Салли не понравится, что я задерживаю вас, миледи.

Мистер Финней ввел ее в дом. Колфилд, как заметила Мередит, не последовал за ними. Она не сомневалась, что ему предстоят и другие дела, которые подорвут ее авторитет, – наверняка где-то должен родиться ребенок или где-то надо покрыть соломой крышу. Мрачные мысли, не оставляли ее, когда она, устроившись на стуле, пыталась сосредоточить внимание на бесконечных жалобах Салли.

– Живот так раздулся, что я не могу ходить. В прошлые разы мне не было так плохо, – жаловалась Салли, утонувшая в постели под тяжестью огромного живота, а несколько подушек подпирали ее спину.

– Может быть, поможет, если подложить подушку под ноги, – предложила Мередит и встала, чтобы взять и подложить подушку.

Салли пожала плечами.

– Я на все согласна, миледи.

Мередит воспользовалась моментом, чтобы выглянуть в открытое окно и посмотреть, где Колфилд.

– Мари принесла вам свой особый чай? – рассеянно спросила она.

– Да, миледи. Она оставила здесь травы и показала моей Кейт, как их заваривать.

– Хорошо. И не стесняйтесь послать за Мари, когда придет ваше время. У нее есть опыт в таких делах.

– Я всегда благополучно рожаю моих детей, миледи. Мне не нужна вся эта суета. – Салли помахала в воздухе рукой, как будто отгоняя мух.

– Я настаиваю на этом. – Мередит оторвала взгляд от окна и сурово посмотрела на Салли. – Вы еще получите выговор от меня, если не послушаетесь.

Салли снисходительно улыбнулась:

– Ах, миледи, не надо суетиться вокруг меня как наседка. Я делала это множество раз.

– Салли, – с притворной строгостью предупредила Мередит, – вы дали мне слово.