Возвышение падших (СИ)

Ферхат Бей и Альказ Бей как женихи также присутствовали и даже о чём-то тихо разговаривали, когда к шатру подошёл Мехмет Бей.

— Повелитель, — поклонился он. — Простите за беспокойство.

— Присоединяйся, — отозвался султан Орхан, кивнув ему.

— Я пришёл на веселиться, а разоблачить убийцу.

В шатре воцарилась гнетущая тишина. Альказ Бей напрягся, но в целом остался невозмутимым.

— О чём ты говоришь? — непонимающе нахмурился повелитель.

В свойственной ему вспыльчивой и горячей манере Мехмет Бей рассказал всё то, что узнал от Эсен Султан, не преминув уточнить, что именно она обо всём ему поведала. Альказ Бей, слушая обвинения против себя, достойные казни, молчал.

К сожалению, повелитель был насколько разозлён подобными лживыми обвинениями, по его мнению, выдуманными Эсен Султан, что немедленно покинул шатёр, ни сказав ни слова Альказу Бею.

Вечер.

Топ Капы. Покои Селин Султан.

Ближе к вечеру, когда празднество во дворцовом саду закончилось, Селин Султан зашла в покои, выделенные её дочери. Фатьма Султан готовилась к отъезду во дворец, выделенный им с мужем на несколько дней до тех пор, пока они не отправятся в его санджак.

Служанки суетились вокруг неё, помогая облачиться в красивое платье из голубого атласа, а также жемчужные драгоценности. Фатьма Султан словно кукла позволяла делать с ней всё, что заблагорассудится, а сама едва сдерживала слёзы. Не так она себе представляла свою свадьбу, своего мужа и свою жизнь.

Когда мать вошла в покои, служанка осторожно расчёсывала её длинные тёмные волосы. Отмахнувшись от неё, Фатьма Султан поклонилась.

— Валиде.

— Оставьте нас ненадолго, — мягко велела Селин Султан.

Пока служанки выходили из опочивальни, она подошла к дочери и нежно прикоснулась к её щеке, по которой прокатилась блестящая слеза. Тяжело вздохнув, женщина ободряюще улыбнулась.

— Ну что ты, Фатьма?

— Сколько вы ещё будете об этом спрашивать, прекрасно зная ответ? — устало выдохнула девушка.

Отойдя от матери, Фатьма Султан утерла слёзы и судорожно вздохнула, пытаясь прекратить рвущиеся наружу рыдания.

— Если ты хочешь о чём-то поговорить, то…

— Я говорила! — вскрикнула Фатьма Султан, резко обернувшись к растерявшейся матери. — Но вы меня не слышали. Никто не слышал… Почему я должна делать то, что вам с отцом кажется правильным?

Некоторое время Селин Султан молчала, а после медленно подошла к дочери и заглянула в такие же, как у неё, большие карие глаза.

— Это — часть взросления. Понимание того, что в жизни далеко не всё происходит так, как ты того хочешь. Детство рано или поздно заканчивается. И твоё закончилось, Фатьма. Больше не будет беззаботности, родительской опеки и исполнения кем-то твоих желаний. Ты повзрослела, а, значит, твои заботы стали только твоими заботами. Теперь опекать будут не тебя, а ты своих детей.

— Я думала, что всё будет по-другому… — сокрушённо прошептала Фатьма Султан, подойдя к матери и крепко обняв её.

— Я тоже, — со слезами на глазах отозвалась Селин Султан. — Думала, что всегда буду любима повелителем или что шехзаде Ахмед всегда будет рядом со мной, а после станет следующим султаном Османской империи. Но всё произошло по-другому. И мне пришлось это принять. Разочарования — часть нашей жизни. Быть может, твоё разочарование станет твоим счастьем? Ты плачешь о том, чего ещё совсем не знаешь.

— Валиде, я буду скучать по вам, — плача на плече матери, произнесла Фатьма Султан.

— И я по тебе.

Топ Капы. Султанские покои.

Оставив детей с Бирсен-хатун, которая пыталась уложить их, развеселившихся на празднестве, спать, Эсен Султан вошла в султанские покои в недоумении. Ужин, который она планировала устроить здесь, был отменен повелителем и об этом только что сообщил Зафер-ага.

Султан Орхан хмуро сидел на тахте и застёгивал пуговицы своего кафтана, очевидно, после осмотра, так как лекарь копошился в своём сундучке.

— Повелитель, — поклонилась Эсен Султан, а после беспокойно нахмурилась. — Вы отменили ужин, так как вам нездоровится?

Даже не посмотрев на неё, повелитель жестом велел лекарю уйти, и тот поспешно удалился. Сев рядом с мужем на тахту, Эсен Султан хотела было прикоснуться к его смуглой руке, но султан Орхан отдёрнул руку.

— В чём дело? — осторожно спросила султанша, напуганная этим.

— Ты ещё спрашиваешь? — гневно процедил повелитель, а после сморщился и положил руку на грудь в том месте, где было сердце. — Я…

— Аллах милостивый! — испугалась Эсен Султан и вскочила с тахты в намерении вновь вызвать лекаря. — Я позову…

— Не нужно, — твёрдо произнёс повелитель, и женщина неуверенно опустилась на своё место. — Знаешь, я доверял тебе больше всех. Но ты уже во второй раз разочаровываешь меня. Сначала эти угрозы наложнице, а после грязные интриги с Альказом и Мехметом.

— Интриги? — ошеломлённо переспросила женщина. — Это правда! Он убил…

— Уходи, — устало прервал её повелитель. — Я… — не договорив, он снова поморщился от боли. — Устал.

Поджав губы, Эсен Султан поднялась с тахты и, поклонившись, ушла, даже не посмотрев на корчащегося от боли мужа, хотя тот неосознанно желал этого.

Дворец санджак-бея в Амасье.

С течением лет в гареме шехзаде Баязида произошло мало изменений. Точнее, их вовсе не было. Дэфне Султан всё также болела, Филиз Султан управляла гаремом и воспитывала детей, а наложницы спокойно жили в стенах дворца Амасьи, ни в чём не зная нужды.

Персея-хатун, вопреки всем своим желаниям и мечтам, затерялась среди остальных наложниц. Обзавелась несколькими подругами, с нетерпением ждала своего ежемесячного жалования и прихода торговки с тканями по субботам.

Возможно, возвращение шехзаде Баязида всё изменило бы, но он не возвращался. Всё шло своим чередом, но этим вечером произошло кое-что непредвиденное. Ужиная и смеясь вместе с подругами, Персея заметила, что Миршэ-калфа, стоявшая у дверей гарема, жестом подозвала её к себе.

Недоуменно переглянувшись с подругами, девушка поднялась из-за стола и подошла к Миршэ-калфе.

— Что? — осторожно спросила Персея. — Я в чём-то провинилась? Клянусь, вчера в хамаме…

— Успокойся, — устало прервала её калфа. — Для тебя письмо пришло.

В подтверждение своих слов Миршэ-калфа достала из-за ворота своего платья небольшой свиток и протянула его растерявшейся девушке.

— Письмо?

— От Карахан Султан. Вы сёстры, не так ли? Странно, что она раньше тебе не писала.

— Спасибо, — молвила Персея, забирая письмо и разглядывая его, словно какую-то диковинную вещь.

За все эти годы они не общались. Ариадна не писала, и Персея особенно и не нуждалась в этом. Их пути разошлись, и обе это приняли. Но неужели что-то изменилось?

Спешно развернув свиток, Персея отошла подальше от любопытных взглядов подруг и принялась читать.

“Персея,

Буду кратка. Мне нужна твоя помощь. Ты должна стать фавориткой шехзаде Баязида, дабы в будущем кое в чём мне помочь. Уверена, ты и сама об этом мечтала.

Пока шехзаде Баязид не вернулся, постарайся сблизиться с Филиз Султан. Войди к ней в доверие, разузнай побольше, а после придумай, как очернить её в глазах гарема и, главное, Дэфне Султан. Таким образом ты лишишь Филиз Султан власти в гареме. Но поторопись.

Далее постарайся привлечь к себе внимание шехзаде Баязида, но одновременно с этим попытайся теперь сблизиться с Дэфне Султан. Она не должна быть против тебя, хотя это весьма вероятно.

Ты должна стать всем для шехзаде Баязида, чтобы в будущем он в нужный момент послушал тебя в очень важном вопросе, касающемся жизни и смерти.

Будь осторожна и отсылай мне письма только с отчётами о твоих успехах”.

Непонимающе нахмурившись, Персея ещё раз перечитала письмо. Что же задумала её сестра?

Комментарий к Глава 34. Черное сердце

Доп. материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким - https://vk.com/validehurrem