Обольстительный выигрыш

– Добрый вечер, мистер Ремингтон, – промолвила Розалинда.

Она едва не поддалась порыву вернуться в свою комнату и спрятаться до тех пор, пока не состарится и не поседеет. Там ее уже не будут посещать мысли, которые пришли в голову в тот момент, когда взгляд упал на грудь и ткань сюртука едва не затрещала, когда Бью поднял руку, чтобы поправить галстук. Он шагнул к ней, довольно улыбаясь. Хотя, с чего бы ему чувствовать себя счастливым при виде женщины, которой ему придется выложить все свое прошлое, этого Бью и сам понять не мог.

– Ну разве вы не очаровательны? – заметил гость, протягивая Розалинде руку.

Бью был без повязки на руке. Он не хотел вступать в битву с одной рукой и не знал, что у раненого мужчины больше шансов смягчить сердце женщины.

– Думаю, я только что слышал гонг к ужину. Вы позволите мне сопровождать вас?

– Позволю, – ответила Розалинда, беря его под руку и уже не в первый раз желая, чтобы она была не такого маленького роста – ее макушка едва доставала ему до плеча. – Я посылала Молли узнать, как себя чувствует мисс Рейли. Думаю, вы будете рады узнать, что она не только пришла в себя, но и в этот момент ужинает у себя в комнате. Я не раз слышала, будто у ирландцев особая способность быстро восстанавливать силы.

Они спустились по лестнице и оказались в гостиной. Бью улыбнулся:

– Все еще переживаете, что явилась Бриджит и заняла комнату, не спрашивая разрешения, Розалинда? Она не хотела ничего дурного, знаете, а поскольку прожила здесь почти пять лет, возможно, считала, будто имеет на это право.

Розалинда села на маленький диванчик, игнорируя его упоминание о пяти годах. Бью намеренно указал на то, как долго она сама здесь находится, решила Розалинда. Девушка наблюдала за тем, как Бью подошел к столику с напитками и налил бокал ратафии для нее, не спрашивая, что она предпочитает, потом налил себе бокал вина.

– Я не переживаю, мистер Ремингтон, – ответила она, испытывая удовольствие оттого, что отказалась от ратафии, когда он протянул ей бокал. – Ниже моего достоинства обижаться на слуг, которые лишь демонстрируют лояльность своему хозяину. Вы же хозяин мисс Рейли, разве нет? Или здесь более тесные родственные связи, мистер Рейли?

«Так, – подумал Бью, ощетиниваясь, – мы отнюдь не такие цивилизованные, как решил Уодроу, чтобы отложить серьезные разговоры до того, как поужинаем. Ну если она так хочет, то он будет только рад подчиниться. Баранина и так, наверное, застряла бы у него в горле».

– Хорошо, смотрите, Рози…

– Ужин подан, мисс Уинзлоу, – раздался вежливый голос Риггза, появившегося в проеме двери, которая вела в небольшой коридор и в столовую. – Если позволите, я хотел бы заметить, что повар приготовил сегодня особенно изысканное меню, – продолжил он, когда Розалинда и Бью обернулись к нему. – Однако если вы готовы подождать, уверен, повар не будет иметь ничего против и вернет голубей на вертел.

Пока изумленная Розалинда переваривала такое странное обращение к себе, как Рози, Бью зло посмотрел на дворецкого и сказал:

– Бог с ними, с голубями, парень, я мог бы найти другое применение этому вертелу, а сейчас шагай отсюда, пока я не начал действовать.

Риггз стремительно вылетел из комнаты. Его испуганный возглас был настолько уморителен, что Розалинда сразу развеселилась и одарила Бью улыбкой, пока не вспомнила, что это она хозяйка поместья Уинзлоу.

– Вы очень деятельны, да, мистер Ремингтон? – сказала она, сознавая, насколько никчемна, и винить в этом некого, кроме нее самой. – Вы и дня не пробыли в поместье Уинзлоу, а уже успели обидеть всех в доме. Молли грустит у себя в комнате, полагая, что ее не любят, хотя вам не стоит слишком доверять ее чувствам, уверяю вас, они у нее довольно изменчивы. Бедного Риггза вы довели до истерики, возможно, испортили прекрасный ужин и ведете себя так, будто у вас есть какие-то права находиться здесь. Я чувствую себя вынужденной указать вам на то, что прав таких вы определенно не имеете. И еще, меня зовут не Рози.

Не зная почему, Бью обрадовался сложившейся ситуации. В ней есть страсть, в этой Розалинде Уинзлоу. Она будет испытывать его мужество. Уодроу так подробно описывал ему хорошо воспитанных леди, что это охладило мечты Бью о женитьбе на одной из них. Розалинда может достойно ответить, ему не пришлось бы чувствовать себя вынужденным постоянно следить за каждым движением и словом, чтобы добиться ее расположения. На самом деле он сознавал, какой неминуемой опасности он подвергается при активной атаке со стороны этой восхитительной женщины. У него появилось впечатление, будто ему придется оказаться потерпевшей стороной в этой конфронтации.

– Ну, Розалинда, – начал Бью, когда она стала подниматься с дивана, упираясь одной рукой в бедро, а другой указывая на него. Шаль, выгодно скрывавшая ее персиковые плечи от постороннего взгляда, немного сдвинулась, и открывшийся вид сразу привлек его.

– И еще, кто позволил вам обращаться ко мне так неофициально?

Уголки его губ слегка дрогнули, а в ярко-синих глазах промелькнули веселые искорки.

– Ну вы же мне и разрешили, дорогая, когда согласились выйти за меня замуж. Разве не помните? Не могу же я называть свою будущую жену мисс Уинзлоу, правда? А вы должны были, бы называть меня Бью. Мистер Ремингтон – слишком официально для жениха, вам так не кажется?

Корсаж ее платья вздымался и опускался от порывистого дыхания, и этот вид радовал взгляд опытного сердцееда.

– Вы правы. Как я могла забыть. Сначала меня поправил, точнее сказать, прочитал нотацию высокомерный дворецкий, а теперь меня бранит Человек, у которого не хватило чувства такта объяснить мне небольшое несоответствие в его драматичном, душераздирающем прошлом. Я не должна быть такой жесткой и строгой, да, Бобби?!

Глава 8

– Это все меняет, – резко ответил Бью, хватая за руку и бесцеремонно усаживая ее на диван. Он смотрел на нее сверху вниз, качая головой, его лицо выражало смесь гнева и некоторого разочарования. – Значит, вы не собираетесь сдаваться, Рози? Вам обязательно нужно выслушать все до конца!

Содрогнувшись при мысли, что она пробудила спящее чудовище, скрывающееся за великолепной внешностью этого джентльмена, Розалинда выпятила подбородок и твердо произнесла:

– Все до последнего, мистер, и если я уловлю хоть слово неправды, то с радостью распрощаюсь с вами.

Бью опустил голову, сознавая свои промахи. Розалинда не виновата, что ему не хотелось говорить о своем прошлом, хотя он и гордился им. Ему было больно воскрешать давние воспоминания, и он с радостью отложил бы рассказ до тех пор, пока они не имели бы никакого значения.

– Ну хорошо, Розалинда, – согласился он, усаживаясь в кресло напротив нее. – Забудем об ужине, поговорим об истории.

– Правдивая история? – поинтересовалась Розалинда, втайне опасаясь, что Нил впутал Боумонта Ремингтона в свои планы.

– Я буду говорить только правду, – произнес Бью, глядя ей в глаза. – Но, может быть, вы хотите, чтобы я поклялся на Библии, если боитесь, что я обману вас.

Розалинда, стыдясь своих чувств, только и могла опросить:

– А в чем заключается обман?

Бью улыбнулся, смягчая большую часть опасений Розалинды.

– Вам, наверное, неизвестна давняя традиция, когда, притворяясь, будто дают клятву на Библии, целуют не переплет, а палец. Вы ведь вели спокойную жизнь в Суссексе, не правда ли?

Розалинда избегала смотреть Бью в глаза.

– Пожалуйста, начинайте свой рассказ, мистер Ремингтон. Я не настолько груба, чтобы требовать от вас целовать Библию.

Бью глубоко вздохнул и выпалил:

– Моя мать умерла при родах, произведя на свет здорового ребенка. – Он сделал вид, что не заметил сочувствия Розалинды. – Отец оставался в этом доме до тех пор, пока не похоронил жену и не окрестил своего сына, а потом с разбитым сердцем отправился в Лондон, где ему не повезло, и он встретил вашего отца, покойного ныне Джорджа Уинзлоу.